– Я не понимаю, о чем ты. – Я
почувствовала, как по моей спине пробежала холодная дрожь.
– О том, что ты совсем не думаешь, когда
совершаешь какие-либо поступки. Своей информацией владеть не страшно, а вот
чужой… Ты даже не представляешь, как это опасно. За это могут убить.
– Ну тогда лучше ничего не говори, –
вконец перепугалась я. – Я спросила тебя чисто по-человечески. У меня и в
мыслях ничего не было…
– А я тебе и отвечаю чисто
по-человечески. Я получил их тогда, когда начался отстрел.
– Какой отстрел?
– Я не думаю, что тебе это нужно знать,
что такое отстрел, но уж так и быть. Отстрел – это когда хоронят твоих
товарищей и приходится ездить на кладбище по нескольку раз в неделю. А кто
производит этот самый отстрел, не скажу, потому что, если скажу, все равно не
поверишь. Да и не стоит тебе это знать. После первого ранения я уехал на
Лазурный берег Франции. Лазурное море, пальмы, красивые пейзажи и не менее
красивые женщины сделали свое дело, и я быстро окреп.
– Все, хватит! – резко перебила я
Геру. – Не смей мне больше ничего рассказывать. Я не хочу это слушать.
– Почему?
– Потому что это чужая информация, а за
чужую информацию могут убить.
– Молодец, быстро соображаешь. Просто
схватываешь на лету. Я как тебя увидел, так сразу понял, что ты умненькая
девочка. Ладно, давай не будем о грустном. Я просто позвал тебя сюда для того,
чтобы поздравить с тем, что с тебя сняли все обвинения и теперь ты совершенно
свободна.
– А я приехала сюда для того, чтобы
сказать тебе слова благодарности за все, что ты для меня сделал. Я твоя вечная
должница. Если бы не ты… Мне страшно даже подумать о том, что было бы, если бы
не ты…
Ворон достал сигарету и вальяжно закурил.
– Ты считаешь, что за то, что я для тебя
сделал, ты должна меня отблагодарить?
– Должна. – Я задрожала как осиновый
лист и недоверчиво посмотрела на Ворона.
– Мне очень приятно, что тебе не нужно
ничего объяснять и ты все понимаешь сама.
Ворон наклонился ко мне совсем близко и взял
меня за руку.
– Ты что так дрожишь? Тебе страшно? Ты
меня боишься? Но ведь ты же знаешь, что я совсем не страшный.
– Я не боюсь. Просто я немного
нервничаю… – Я собрала все свои силы и постаралась унять дрожь, но из этой
затеи у меня мало что вышло. – Это просто нервы… В последнее время мне
столько пришлось пережить…
Не выдержав, я посмотрела на косившихся на нас
мужчин, сидевших за столиком у стены, и дрогнувшим голосом спросила:
– Гера, кто эти люди? И почему они на нас
так смотрят?
– Это мои люди. Не обращай на них внимания.
Я же уже сказал тебе, что в этом кафе не может быть ни одного человека, от
которого бы исходила опасность.
– Ты уверен?
– Иначе меня бы здесь не было.
Ворон протянул руку и коснулся моего лица. К
моему удивлению, его пальцы оказались нежными и необычайно мягкими. А я… Я
просто не знала, как именно мне нужно себя вести в такой ситуации. Если передо
мной сидел просто Гера… Тот Гера, с которым я познакомилась на
далеких-предалеких островах… Познакомилась, напилась, занималась любовью,
поругалась… В общем, я вела бы себя совершенно непринужденно и раскованно… Но
сейчас передо мной сидел совсем не тот Гера, с далеких-предалеких островов…
Передо мной сидел криминальный авторитет, известный вор в законе, который
привез меня в какое-то таинственное кафе, чтобы напомнить мне о моем долге,
который он непременно хотел получить. А что именно я должна сделать, я еще не
знала.
Я откинула голову и посмотрела на дверь в
другой зал, завешанную плотной зеленой шторой.
– А там что?
– Там что-то типа казино.
– Игорные столы?
– Они самые. Хочешь поиграть?
– Нет. Я больше люблю наблюдать, чем
играть. Играют тоже только свои?
– И играют, и едят, и ходят в туалет…
Сюда чужие не зайдут, я же уже тебе объяснял.
– И что, у этого закрытого частного клуба
выручка есть? Он себя оправдывает?
– Еще как.
– Получается, что здесь много своих.
– Получается так.
Ворон переместил свои пальцы с моего лица на
мою шею, а затем коснулся моей груди. Я задрожала еще сильнее, обуреваемая
шквалом совершенно непонятных мне ощущений.
– В прошлый раз ты совсем меня не
боялась.
– В прошлый раз у меня был стресс, я была
пьяна и не знала, кто ты такой.
– А ты не думай, кто я такой. Я просто
человек…
– Ты не просто человек. У тебя слишком
много титулов.
– Какие к черту у меня титулы?
– Люди говорят…
– А ты не слушай, что говорят люди. Люди
мелют все что ни попадя, языки у них без костей. Знаешь, что я сейчас хочу
больше всего на свете?
– Что?
– Я хочу обладать тобой.
– Прямо сейчас и прямо здесь?
– Мы можем поехать ко мне домой. Тут
совсем недалеко.
– Там тоже вход только для своих?
– Туда чужой не зайдет. Зачем нам
сдерживаться, если мы хотим друг друга? Мы же с тобой взрослые люди.
Я закрыла глаза и поняла, что я уже полностью
во власти этого сильного, решительного мужчины, с таинственным прошлым и точно
таким же таинственным будущим. Этот мужчина привык брать от жизни все, что он
хочет, и похоже, он взял и меня. Он смотрел на меня не отрываясь. А я… Я тяжело
задышала и подумала о том, что я готова поехать с ним хоть на край света,
только бы он был рядом.
Гера нежно обхватил мое лицо руками, и я тут
же открыла глаза. Мы смотрели друг на друга в упор и понимали друг друга без
слов.
– Ну что, поехали?
Я уже хотела было кивнуть, но вдруг подумала о
лежащем в моем доме раненом Сергее и о Люське, которая, наверное, каждую минуту
смотрит на часы, переживает, не освободился ли Сергей от пут, и ждет моего
возвращения.
Мои губы дрогнули в робкой улыбке. Я отвела
глаза в сторону и как-то по-детски произнесла:
– Гера, я не могу.
– Почему?
– Я не могу.
– Что, мама не пускает? – усмехнулся
Ворон.
