– А я и не отрицаю.
– Что?
– Что я очень распущенная. Это у меня
врожденное… Но я не считаю это плохим качеством. Для женщины это как
комплимент.
– А еще мы проговорили полночи.
– Про что?
– Да так, про жизнь.
– Не пойму, зачем тебе это надо?! Пусть и
лежал бы связанный, а ты бы спокойно ушла в другую комнату спать и выспалась бы
по-человечески.
– Да я и так выспалась. У меня состояние,
как будто я сегодня всю ночь дежурила в клинике. Тань, а как ты?
– Я…
Я замолчала и поняла, что больше не могу
произнести ни единого слова.
– Как ты-то сама? Ну не молчи. У тебя
что-то случилось? Ты выглядишь такой расстроенной… Он тебя чем-то обидел?
– Я выхожу замуж. – Я стала ерзать
на стуле и приложила все усилия для того, чтобы не встретиться с Люськой
взглядом.
– За кого?
– За Ворона.
– За Ворона?! – В Люськиных глазах
вспыхнул самый настоящий ужас. – Но как? Почему? Ты у него ночевала?
– У него, – утвердительно кивнула я.
– И он сделал тебе предложение?
– Что-то вроде того.
– Ой, Танька, здорово у тебя получается.
Трахнулась с мужиком, и он тебя замуж берет. У меня такого никогда не было.
Потрахаться они все мастера, а замуж черта с два! Разве так бывает? И не
кто-нибудь, а криминальный авторитет. Да разве они вообще женятся, эти самые
авторитеты?
– Получается, что женятся.
– И что, прямо за одну ночь?
– Не за одну, а за две. Это у меня уже с
ним вторая ночь. Первая была на Канарах.
– Ну, Танька, ты, блин, даешь. Я-то со
своим Петькой столько лет встречалась, прежде чем он меня в загс повел.
– Петька он и есть Петька. Тоже мне,
нашла с кем Петьку сравнивать. На хрена ты вообще за него пошла. Такие, как
Петька, могут вообще всю жизнь ухаживать, а у смелых и решительных мужчин все
делается даже очень быстро. Увидел, трахнулся, женился. – Я замолчала и
поняла, что сморозила глупость.
Откинувшись на спинку стула, я окинула комнату
блуждающим взглядом и произнесла уже другим, более мягким тоном:
– Люська, что-то не нравится мне все это…
Я этого не ожидала и совершенно не хотела, поверь мне. Знаешь, у меня у самой
первый раз такое. Познакомишься с мужиком, затащишь его в постель и чего только
не делаешь, чтобы его удержать и до загса довести. Вертишься как уж на
сковородке. Стараешься казаться лучше, обманываешь саму себя и такие дифирамбы
поешь, что порою сама себе удивляешься… Мол, мне бы не мужиков окручивать, а
стихи писать. И все равно в основном на этой стадии все и соскакивают. Редко
кого удается довести до намеченной цели. А с этим я вообще ничего не делала.
Честное слово, палец о палец не ударила. Я даже не старалась понравиться.
Короче, я не делала ничего, чтобы его удержать, и уж тем более ничего, чтобы он
сделал мне предложение. Я его совсем не хотела заполучить и заполучила…
Немного помолчав, я вновь посмотрела на
сидевшую рядом со мной усталую Люську и тяжело вздохнула:
– Люсь, а вообще я боюсь.
– Кого?
– Ворона.
– Почему?
– Потому что все было далеко не так, как
я тебе рассказала. Это предложение было похоже на сделку. Ворон помог мне и
вытащил меня из тюрьмы. Я стала его должницей, а долг, как известно, платежом
красен. За это я должна стать не только женщиной Ворона, но и его женой. Все
выглядело именно в таком свете.
– Он так и сказал?
– Так и сказал. Ты мне, я тебе.
– Но ведь он помог тебе конкретными
делами, а жизнь с человеком – это уже личное дело каждого…
– Ну сама посуди. Ворон помог мне
конкретными делами, но я же не могу ответить ему той же монетой и помочь
какими-нибудь другими конкретными делами. Кто он и кто я?! Что я могу ему дать
взамен?! У меня ничего нет, кроме собственной жизни.
– Но ведь сегодня ночью ты дарила ему
свое тело. Зачем он накладывает руку на твою дальнейшую жизнь? Тебе самой
решать, с кем быть и уж тем более с кем жить. По-моему, тебе вообще пока не
нужно выходить замуж. Тебе нужна передышка, чтобы побыть одной. Хотя бы
небольшая передышка.
– Люсь, он вытащил меня из тюрьмы, а ты
говоришь мне, что сегодня ночью я дарила ему свое тело. Да у него таких тел
хоть пруд пруди. С ним любая в постель прыгнет.
– Ты не любая.
– Но тем не менее я уже прыгнула. Неужели
ты думаешь, что сегодняшняя ночь может явиться платой за то, что он спас меня
от тюрьмы и от самоубийства? Да, да, если бы меня посадили, я бы точно наложила
на себя руки.
– А почему бы и нет? Ты совсем себя не
ценишь. Твое тело стоит очень даже дорого.
– Я согласна, что я далеко не дешевая
женщина, но сегодняшняя ночь не была платой за то, что для меня сделал Ворон.
Если бы эта ночь была платой, то Ворон бы даже ко мне не прикоснулся. Тем более
я сама его совратила. На него было покушение. Ему было не до меня. Я сама
предложила поехать к нему домой.
– А зачем ты предложила поехать к нему
домой? – захлопала глазами Люська.
– Люсь, ну что ты как маленькая,
ей-богу?! Зачем женщина едет к мужчине домой?! Нам же не по семнадцать лет! Это
в семнадцать лет мы думали, что едем к мужчине домой для того, чтобы попить
кофе или послушать музыку, а в наши-то годы мы прекрасно понимаем, что едем для
того, чтобы заняться сексом.
– Тань, ну ты тоже даешь… Что за нужда
такая? Тебе что, прямо так секса захотелось? – словно девочка
раскраснелась Люська.
