– Не знаю. Я так поступил первый раз в
жизни. Наверное, я отпустил тебя потому, что я тебя люблю…
– Что? – у меня перехватило дыхание.
– Что слышала. Я не люблю повторять
подобные фразы. Я отпустил тебя с человеком, который хотел лишить меня жизни…
Ты хоть понимаешь, чего мне это стоило?!
В этот же миг я поняла, что та незримая стена,
которая появилась между нами сегодня, рухнула. Я не видела его лица. Я видела
только его спину, но я очень хотела подойти к нему как можно ближе,
протиснуться между ним и подоконником и уткнуться прямо в его могучую грудь. По
моим щекам вновь покатились слезы, и они нисколько меня не смущали. Наверное, я
заплакала оттого, что узнала, что я кому-то нужна, что меня кто-то любит и что
этот кто-то ради меня поступился своими основными принципами… Я вдруг
почувствовала, что та часть сердца, которая была у меня под замком, вырвалась
на свободу.
– Ворон, ты слышал, что ты сейчас сказал?
– Слышал… – как-то глухо произнес
Ворон и уткнулся лицом в оконное стекло.
– А ты хоть сам понимаешь, что ты мне
сейчас сказал?
– Понимаю.
– Тогда повтори это еще раз.
– Не могу.
– Почему?
– Потому что если я что-то говорю, то
говорю это всего один-единственный раз.
Я улыбнулась сквозь слезы и подумала о том,
что я совершенно напрасно пытаю Ворона. Я требую от него того, что он просто не
сможет сделать. Не сможет… Все мужчины не любят говорить о своих чувствах,
стараются их держать глубоко внутри. От его слов мне стало как-то тепло. Даже слишком
тепло, почти так же, как мне бывало с Артуром в те моменты, когда он был рядом
со мной, упорно изображал из себя холостяка и делал вид, что никакой семьи у
него нет и в помине, не забывая при этом посматривать на часы, чтобы не
расстроить свою жену и вернуться к ней вовремя. У меня вдруг появились такие
неописуемые чувства, которые, казалось, навсегда были погребены в моей душе, и
я внезапно поняла, что они еще есть, что они начали возрождаться и что я совсем
не бесчувственная, какой сама себя считала и как может показаться на первый
взгляд…
Я подошла к Ворону, слегка пошатываясь,
уткнулась в его спину и совсем тихо произнесла:
– Прости меня, пожалуйста. У меня не было
другого выхода. Понимаешь, человек, который вчера хотел тебя застрелить, муж
моей подруги Люськи. Он долго нигде не работал, и Люська постоянно твердила
ему, что нужно кормить семью. Ни я, ни Люська и подумать не могли о том, что он
решит кормить семью вот так. Он встретил своего армейского товарища, очень
преуспевающего человека, и тот предложил подобное дело. Пойми меня правильно,
Люська очень близкий для меня человечек. Очень близкий. Мы с ней дружим со
школы. Я никогда не испытывала к Петьке особой симпатии, но он ее муж и она его
очень любила,… Я понимала, что она не права, но все же постаралась с этим
смириться.
Я немного помолчала и продолжила свой рассказ:
– Я приехала в кафе за телефоном и после
того, как я его взяла, пошла к своей машине. Я совсем не ожидала его увидеть.
Он высунулся в подвальное окно и окликнул меня. Прямо мистика какая-то… Я.
спустилась в подвал. Петька был ранен и представлял жалкое зрелище. Он плакал и
просил меня о помощи. Я должна была ему помочь… Понимаешь, должна была?! Я
очень хотела, но я не успела… Не успела.
– Ты его любила?
– Что?! – сказала я ледяным тоном,
без тени возмущения.
– Я спрашиваю, ты его любила?
– Я его не любила. Его любила моя
подруга.
– А ты с ним спала?
– Что?
– Я не понимаю, почему ты
переспрашиваешь?! Я достаточно внятно и громко задаю тебе вопросы.
– А я не могу понять, почему ты задаешь
мне подобные вопросы. Как ты мог обо мне такое подумать?!
– Обыкновенно. Ты же переспала со мной
часа через два после знакомства… Я же тебе сразу сказал, что ты очень красива и
очень доступна.
Я впилась ногтями Ворону в спину и процедила
сквозь зубы:
– Если я переспала с тобой сразу после
нашего знакомства, то это совсем не означает, что я поступаю точно так же с
другими мужчинами.
– Ты это говоришь серьезно?! – Голос
Ворона был полон сарказма.
– Я говорю это очень серьезно. Я никогда
не спала с Петькой. Я этого никогда не хотела и в этом не было необходимости.
– Странно, ведь у вас с подругой такая
солидарность. Когда-то она помогла тебе развестись с мужем, выполнила твою
просьбу и не раздумывая бросилась к нему в кровать, так почему бы и тебе не
поступить точно так же? Что не сделаешь ради спокойствия и благополучия лучшей
подруги?!
– Тогда я пошла на это только потому, что
мне был нужен развод, а Люська не собиралась разводиться. Ее все устраивало. И
даже если ее не все устраивало, она все терпела. Она самая терпеливая женщина,
которую я когда-либо видела.
– Послушай, убери ногти с моей спины. Ты
мне уже всю спину оцарапала.
Я убрала свои ногти и поцеловала Ворона в
спину. Затем робко и вкрадчиво заговорила:
– Знаешь, а я и сама не ожидала, что ты
меня отпустишь… Сегодня, когда ты дал мне возможность уехать, я подумала, что
навсегда тебя потеряла… У меня очень болела душа.
– Ты никогда меня не потеряешь, –
отрезал Ворон.
– Почему?
– Потому что я тот человек, на которого
ты можешь опереться. Кажется, ты что-то говорила мне про свою душу?
– Я сказала тебе, что она у меня болела.
– Надо же, как интересно.
– Что интересно?
– Интересно, что у тебя есть душа. Я
думал, что у тебя ее нет.
– Гер, ну зачем ты так со мной?
В этот момент я слегка оттолкнула Ворона и
пролезла к подоконнику. Встав напротив Геры, я пристально посмотрела ему в
глаза, надеясь, что он хоть чуть-чуть меня понимает.
– Гера, мне сейчас очень плохо. Я не
смогла помочь мужу моей подруги. Он умер. Он лежит на кровати в соседней
комнате. А моя подруга, которой я везла ее раненого мужа на лечение, похищена
сыном моего покойного мужа. Тем, в кого я выстрелила ровно два раза, когда он
забрался в мой дом.
– Как же интересно ты живешь… Как же
интересно… Муж подруги… Покойный муж… Он ранен… Она похищена… У тебя прямо не
жизнь, а какой-то детектив…
