Я хорошо понимала, что должна бежать отсюда
как можно быстрее и как можно дальше. Никто не должен знать, что я провела
остаток этой ночи на яхте. Даже если кто-то и видел, как я уходила вместе с
Вадимом, то я просто должна все отрицать. Никто не держал свечку и не знал, чем
я занимаюсь. Да и на вчерашней вечеринке все хорошо перепили. По сути, никому
не было дела до того, кто куда с кем ушел и с кем остался. Конечно, если бы я
созналась в том, что проснулась в объятиях мертвого мужчины и подняла
переполох, то никто ни в чем бы не стал меня осуждать и, уж тем более, подозревать,
потому что вполне вероятно, что у такого богатого человека хватало врагов. ГДЕ
ЕСТЬ ДЕНЬГИ, ТАМ ВСЕГДА ЕСТЬ ЗАВИСТНИКИ И ВРАГИ. Просто я бы стала основным
свидетелем для местной полиции, и мне вряд ли бы позволили сегодня улететь
вместе со всей русской тусовкой домой, пытаясь узнать от меня то, о чем я не
знаю сама. Но ведь еще есть Олег. Если все случившееся, не дай Бог, дойдет до
Олега и он узнает, что ту ночь я провела в объятиях другого мужчины, он никогда
мне этого не простит, превратит мою жизнь в ад и оставит меня без копейки
денег. В один миг я потеряю все то, чего добивалась долгое время, а это –
пропуск в красивую жизнь и статус любимой женщины одновременно. Я сомневаюсь,
что Олег верит в искренность моих к нему чувств, хотя в принципе, как и любому
мужчине, ему хочется в них верить, но он знает, что я очень сильно люблю
деньги, поэтому я вряд ли стану ему изменять и терять все то, что он мне дал.
Еще раз оглядев всю спальню, я всхлипнула и
застонала от собственного бессилия. Окончательно убедившись в том, что сумки
нигде нет, я вышла из комнаты. Увидев на причале двоих мужчин, направляющихся в
сторону яхты, принадлежащей Вадиму, недолго раздумывая, я бросилась в воду и
поплыла, стараясь укрыться за другими пришвартованными к причалу яхтами и катерами.
Доплыв до берега, я увидела, что отдыхающие на
пляже смотрят на меня с недоумением, и тут я вспомнила, что залезла в воду
прямо в одежде. Мне ничего не оставалось, кроме как улыбнуться им глупой и
какой-то вымученной улыбкой, тут же раздеться до купальника и, взяв в руки
мокрую одежду, отправиться на виллу для того, чтобы обеспечить себе хоть
какое-нибудь плохонькое, но все же алиби. То, что те двое мужчин шли прямо на
яхту Вадима, я не сомневалась, а это значит, что о том, что произошло ночью,
сейчас узнает слишком много любопытных. Пусть как можно больше Алининых гостей
видят меня загорающей у бассейна.
Увидев, что Алина лежит на лежаке и все так же
лениво потягивает уже новый коктейль, внешне похожий на мой любимый «Мохито», я
подозвала официанта, заказала для себя точно такой же в надежде на то, что он
успокоит мои и без того воспаленные нервы, и, подойдя к пустому лежаку,
находящемуся по соседству с Алиной, возбужденно спросила:
– Алина, тут не занято?
Алина прыснула со смеху и истерично задергала
ногами. Ее поведение привело меня в полнейшее замешательство.
– Я разве сказала что-то смешное?
– Ты спрашиваешь про лежак, как про кабинку в
туалете! – не переставала смеяться Алина. – Ольга, хорошо, что ты
сказала это при мне, а если бы при ком-нибудь другом? Подруга, ты учись хорошим
манерам, иначе ты далеко не пойдешь и нам будет с тобой не по пути. С таким
подходом к вещам ты выше головы не прыгнешь.
– А я и не собираюсь прыгать выше
головы, – сказала я обиженным голосом.
– Ты уже это сделала, а при желании можешь
прыгнуть еще выше. Мы все, кто тут находимся, прыгнули выше своей головы.
Понимаешь?! В этой тусовке нет ни одного человека, который бы не умел высоко
прыгать. И даже если кто-то кажется тебе чересчур холеным и зажравшимся, то
этот кто-то не прыгает сейчас только потому, что прыгать уже больше некуда.
Прыгнешь выше – застрелят. – При этой фразе я заметно дернулась и
посмотрела на Алину испуганными глазами. – Ну, что ты так на меня
смотришь? Ты же сама прекрасно знаешь, что мы живем в государстве, имя которому
– Гоп-стоп. В государстве с таким названием нелегко достойно жить и радоваться
жизни. Поэтому, если ты видишь, что кто-то зажрался, стал циничным и
изнеженным, знай, что было время, когда этот кто-то рыл носом землю, прыгал
выше головы, падал, разбивал колени в кровь, но, несмотря на дикую боль, опять
прыгал. Тот образ жизни, который он сейчас имеет, он заслужил. Понимаешь,
заслужил?! У моего Давида две операции на сердце. А ведь он еще совсем не
старый мужик, а его сердце все перештопано, потому что оно работает на износ.
Одни свое сердце берегут, а другие – нет, потому что по-другому не могут.
Сказав это, Алина нервно наморщила нос, и я
моментально поняла, что перед тем, как вступить со мной в дискуссию, она нюхала
кокаин. То, что она увлекается дурью, я знала с того момента, как с ней
познакомилась. Она не раз предлагала мне составить ей компанию, но я всегда
тактично отказывалась, потому что никогда ничем подобным не увлекалась.
– Ты, конечно, можешь мне возразить и сказать,
что здесь слишком много мажоров. – Алине явно хотелось поговорить, и она
не могла остановиться.
– Здесь действительно мажоров больше, чем
людей, которые заработали свое состояние потом и кровью, – с вызовом
ответила я Алине.
– Согласна, – кивнула Алина. – Я
тоже не очень люблю мажоров. Впрочем, и нас, содержанок, особенно никто не
жалует и не уважает. Ольга, но все же хорошим манерам учиться нужно. Без них в
нашем деле – никуда. Ты больше «Занято?» никому не кричи. Времена общественных
туалетов уже закончились, по крайней мере для нас.
– Алина, хватит, ты меня уже опозорила, как
могла.
– Не обижайся. А ты опять в одежде купалась?
– Забыла раздеться, – небрежно бросила я,
и поймав на себе многозначительный взгляд подруги, отправилась на виллу для
того, чтобы высушить на балконе одежду.
Вернувшись обратно, я поблагодарила официанта
за приготовленный им коктейль «Мохито» и легла на лежак рядом с Алиной.
– Ты прости, если я тебя обидела, –
осторожно начала та. – Я не хотела.
– Ты что, не с той ноги, что ли, встала?
– Просто была слишком дрянная ночь.
– Ничего себе, дрянная! Давид организовал для
тебя подобное торжество, потратил целую кучу денег, а ты говоришь – дрянная.
– Понимаешь, Давид в сексе – полное дерьмо.
Знаешь, как это напрягает, когда мужик в сексуальном плане ничего собой не
представляет и мочалит тебя по полной программе так, что ты уже ничего не
хочешь и ненавидишь себя за то, что ты родилась на этот свет.
– Сочувствую, – понимающе кивнула я
головой и подумала о Вадиме, у которого, оказалось, была та же самая проблема.
