– Мать же тебе ясно сказала, что никуда из
этого дома не уедет. У нее здесь друзья-алкаши. Куда она тронется? Ты же уже с
ней беседовала по этому поводу.
– А я с ней больше беседовать не буду, просто
возьму и перевезу.
– А как же школа?
– В новую пойдете. Какой разговор!
– Посреди учебного года?
– Какая разница, когда в новую школу
переходить. В новой школе про вас никто ничего не будет знать. Вы у меня сразу
станете девочками из приличной семьи. Никто не будет знать, что мама мыла
подъезды и пила. Вы будете не хуже других одеты.
– А учеба?
– При чем тут учеба? – не поняла я
сестру.
– У нас одни двойки.
– Ничего страшного. Будете их
исправлять, – убежденно произнесла я.
– В старой школе к нам хоть привыкли, а в
новой учителя упадут, когда заглянут в наши дневники.
– Не упадут. Можно подумать, все другие дети –
отличники. Кстати, а где Дашка? Гуляет?
– Гуляет, – кивнула Тоня и отвела глаза в
сторону.
– С ней все в порядке?
– Все. Она в последнее время только гулять
много стала, до ночи. Контролировать ее некому. Мать раньше так сильно не пила,
как сейчас пьет.
– Ладно, немного потерпеть осталось. Как
только Дашка придет, ты ей скажи, что я недовольна тем, что она вечно гуляет.
Пусть хоть иногда уроки делает.
Посмотрев на грязную пустую плиту, я подошла к
старенькому холодильнику и принялась класть в него продукты.
– Мать что, вообще ничего не готовит?
– Иногда готовит, когда трезвая. Суп как-то
варила. Мы его уже съели. Оль, да ты не переживай. Мы китайскую лапшу покупаем,
завариваем. Она вкусная. Мы уже привыкли.
– Что ж вы на лапше-то сидите, я же вам всегда
денег оставляю?
– Толку-то от твоих денег! Мать все их
пропивает. Как только ты их ей оставишь, так она сразу в запой уходит. Еще
потом нас с сестрой трясти начинает, не оставляла ли ты нам чего.
Закрыв холодильник, я поставила тушить мясо и
стала нервно чистить картошку. Тоня сидела рядом со мной и следила за тем, что
я делаю.
– Тоня, ты уже большая девочка, могла бы и сама
что-нибудь себе приготовить, – пристыдила я ее. – Ты что, не можешь
картошку почистить?
– Могу.
– А что не чистишь?
– Не знаю, – пожала плечами сестра.
– Нужно знать.
– Оль, а ты такая загорелая! Ты где-то была?
– На Лазурный Берег летала.
– Куда? – не поверила та своим ушам.
– На Лазурный Берег.
– Ух ты, – чуть было не упала со стула
сестра. – Там же одни богачи. А я смотрю, помимо пакетов ты еще какую-то
дорожную сумку притащила.
– Я прямо из аэропорта.
– Даже к себе не заезжала?
– Нет.
– И как там, на Лазурном Берегу?
– Там просто роскошно!
– Тебя туда твой «кошелек» возил?
– Мой любимый человек, – поправила я
сестру.
– Ольга, да ладно тебе. Я все про него знаю.
Мать рассказала.
Почистив картошку, я накрыла кастрюлю крышкой
и ощутила, как меня затрясло от злости.
– Что тебе мать сказала?
– Да не злись ты так!
– Я спрашиваю: что тебе мать сказала?!
– Что ты продалась за деньги старому деду. Она
его мудаком зовет. Тебя шлюхой обзывает.
– А ты не слушай, что говорит мать. Когда она
выпьет, то у нее белая горячка начинается. У меня есть состоятельный мужчина, я
его люблю, и у нас все хорошо.
– Тогда почему ты не выходишь за него замуж?
– Потому, что если люди состоят в определенных
отношениях, то это не значит, что они обязательно поженятся. Не у всех
отношений есть будущее.
– Он женат?
– Какая разница? Главное, что мы вместе и у
нас все хорошо. Ты сейчас еще маленькая для подобных разговоров. Когда ты
подрастешь, то тогда ты все поймешь.
– Когда я подрасту, я тоже продамся за
деньги, – с гордостью сказала моя сестра и посмотрела на меня восхищенными
глазами.
– Чтоб у тебя язык отсох говорить
подобное! – разозлилась я еще больше. – Я смотрю, мать вас здесь
совсем распустила! Вместо того чтобы языком молоть, ты бы лучше уроки делала!
– Я уже все сделала, – тут же поутихла
сестра.
– Смотри, а то проверю.
– Проверяй.
Приготовив ужин, я посмотрела на часы и
поняла, что пора ехать. Тоня вышла на крыльцо для того, чтобы меня проводить, и
достала из кармана брюк сигарету.
– Это что? – я с изумлением посмотрела на
сестру.
– Сигарета.
– Ты что, куришь?
– Уже давно.
– А мать знает?
– Знает.
– И что?
– Ей все равно. Она иногда сама у меня
закурить просит.
Увидев, что сестра чиркнула зажигалкой, я не сдержалась
и хотела было выхватить у нее из рук сигарету, но Тоня не дала мне это сделать.
– Не надо у меня ничего забирать! Какой смысл?
Ты заберешь эту сигарету – я достану другую. Ты пойми, что я курю, и уже ничего
с этим не поделаешь.
– А Дашка тоже курит?
– Конечно.
– У меня такое впечатление, что в этом доме
все просто сошли с ума, – истерично произнесла я и вновь ощутила, как на
щеке дернулся нерв. Было нетрудно догадаться, что у меня начинается нервный
тик.
Я достала из кармана несколько купюр и
протянула их сестре.
– Это деньги на продукты и необходимые нужды.
Ты меня поняла?
– Поняла, – тут же кивнула сестра и
проворно взяла деньги.
– Ты поняла, для чего эти деньги? – на
всякий случай переспросила ее я.
– На нужды, – пробормотала сестра.
– Но не на сигареты. – Я помрачнела и
больше не произнесла ни единого слова.
Повесив дорожную сумку через плечо, я шла с
тяжелым сердцем обратно в свою красивую жизнь и чувствовала, как по моим щекам
текут слезы.
Глава 7
– Ольга, ты, что ли?
