– Я ее чувствую. Она умерла, как только мы
подъехали к больнице. Я видела, как она подняла голову, хотела встать и
обрадовалась, как будто кого-то знакомого увидела.
– А кого она увидела? – не сразу понял
меня Димка.
– Смерть, – глухо ответила я.
– Кого?
– Смерть.
Димка посмотрел на меня так, словно я брежу.
– С чего бы это она смерти стала радоваться?
Ей не радуются, ее боятся.
– А она обрадовалась.
– Вы ее в морг везите! – не унималась
женщина-медик. – У нас оставлять ее нельзя.
– А где морг?
– Тут недалеко. У нас тут все рядом. –
Женщина подошла к нам поближе и указала на стоявшее в отдалении одноэтажное
здание. – Вы же на машине. Вот грузите тело обратно и везите в морг.
– Какое тело? – в замешательстве спросил
Димка.
– Это она нашу Дашку телом называет, –
сдерживая рыдания, объяснила ему я.
– Ребята, а я пока милицию вызову. Девушка-то
ведь огнестрельное ранение получила. Мы обязаны сообщить.
Димка даже не подошел к машине, а понес Дашку
на руках до самого морга.
– Да что вы на руках-то ее несете! У вас же
машина есть! – кричала нам вслед женщина, уже успев позвонить в милицию.
Но мы ее не слушали и даже не обращали на нее
никакого внимания. Я держала сестру за холодную руку и шла рядом с Димкой.
– Димка, тебе тяжело?
– Нет, она не тяжелая. Худенькая, невысокая,
совсем ребенок, который так рано познал взрослую жизнь.
– Она мне жизнь спасла. Даже не задумываясь...
– Ты бы сделала то же самое. Ведь вы одной
крови, – совсем тихо произнес Димка.
Положив Дашку прямо на газон у морга, мы сели
на ступеньки и одновременно закурили. Я смотрела на сильно изменившуюся сестру,
вытирала слезы, шептала ей о том, как сильно ее люблю, обещала завалить ее
лилиями и безразлично смотрела на приближающуюся милицейскую машину.
Глава 17
Ночь после похорон я провела в Димкиной
квартире. Проснувшись за полночь, я открыла глаза для того, чтобы убедиться в
том, что не умерла. Увидев, что Димка не спит, а смотрит телевизор в другой
комнате, я надела валявшийся на полу халат и, не говоря ни единого слова, села
рядом с ним на диван.
– Проснулась? – первым заговорил Димка.
– А ты что не спишь?
– Просто не спится. Ты как себя
чувствуешь? – заботливо поинтересовался он.
– Как я могу себя чувствовать после похорон
родной сестры...
– Оля, ты сейчас должна подумать о себе. Ты
понимаешь, что тебя реально хотят убить. После того случая с гранатой еще можно
было подумать о том, что хотели убить твоего спонсора, но теперь, после гибели
Даши, вполне понятно, что охотятся за тобой. Теперь-то ты понимаешь, что
гранату кидали не в Олега, а в тебя.
– А кто?
– А я откуда знаю? – пожал плечами
Димка. – Тебе виднее. Раскинь мозгами, кому ты можешь мешать.
– Дим, ну ты сам подумай, кому я могу мешать?
Я же не бизнесмен какой-то, чтобы меня убивать. Даже если я буду целый день
думать, мне ничего на ум не придет. Ну нет у меня никаких врагов и не было
никогда. Я не думаю, что кому-то нужна моя смерть и кому-то станет легче от
того, что меня больше нет.
– Но ведь есть факты, и они говорят об
обратном. Оля, факты – вещь упрямая. Против них не попрешь.
– Я сама удивляюсь этим фактам и ничего не
понимаю. Вот у Олега полно врагов. Именно поэтому он и убежал из страны. А я-то
тут при чем?
– А может, тебя хотят убить, чтобы насолить
ему?
– Да разве ему этим насолишь? Кто я для него?
– Ты близкий ему человек. Он распрощался с
прошлой жизнью, и единственное, что у него осталось в России, – это ты. Ты
сама знаешь, что люди так просто из страны не бегут. Может, он здесь долгов
наделал или еще чего. Откуда нам это знать. Есть только одна версия
случившегося: с тобой хотят расправиться из-за Олега. Я не понимаю, почему,
когда ты беседовала с милицией по поводу того, как погибла твоя сестра, ты
сознательно ничего не рассказала про Олега и про то, как в твою квартиру кидали
гранату.
– А зачем я должна про это рассказывать?
– Как зачем? Убили твою сестру. Никто никого
не будет искать. Сейчас дело быстренько, в два счета, закроют: выяснят, что
твоя сестра была проституткой, и свяжут ее смерть с ее профессиональной
деятельностью. Скажут, что ее какой-нибудь нерадивый клиент заказал за то, что
она плохо его обслужила, или сутенер, с которым не поделилась. Почему ты не
сказала ментам, что сестра всего лишь закрыла тебя собой, что погибнуть должна
была именно ты? Почему ты замалчиваешь все эти подробности?
– Дима, я не понимаю, зачем ментам все это?
– Затем, чтобы начали искать настоящих убийц.
– Не смеши. Кто кого сейчас ищет? На кого есть
возможность повесить, на того и вешают.
– По крайней мере, потрясли бы хорошенько
твоего Олега.
– Где? В Америке?
– Да хотя бы в Америке. Ты бы узнала, почему
он сбежал из страны.
– Многих наших богачей, сбежавших в другие
страны, за рубежом трясут?
– Ну связываются же как-то с местной полицией.
– Димка, но как же ты не понимаешь, –
крайне раздраженно начала я. – Если я обмолвилась бы про Олега и
рассказала про брошенную гранату, то нажила бы себе только лишние неприятности.
Во-первых, не забывай, что Олег женат и наша с ним связь должна оставаться
тайной. Иначе у меня возникнут проблемы не только с его врагами, но и с ним
самим. Он дорожит своей семьей и уничтожит любого, кто попытается нарушить ее
покой.
– Когда человек дорожит своей семьей, он от
жены не гуляет, – перебил меня Димка.
– У богатых людей все по-другому. Они и
гуляют, и семьями дорожат.
– Ты хочешь сказать, что им в этой жизни все
можно?
– За все заплачено, – ответила я. –
Во-вторых, ты даже не представляешь, в какой элитной квартире я жила и какой
дорогой ремонт там был. Ты только представь, что там разнесло почти всю
спальню. Если я объявлюсь, то мне придется платить за ремонт, а мне даже
страшно подумать, каких денег это может стоить. Я сама себя вгоню в пожизненные
долги.
– А почему ты должна платить за ремонт? Ты же
сама в себя не кидала эту гранату.
– Я снимала квартиру. Это значит, что я
крайняя.
