Что же такого в его личном номере, раз он настолько перепугался, этот пожилой отец семейства? Неужели номер относится к Службе Спокойствия или к чему-то еще более таинственному и жестокому? Ведь тут лишь избранные могут иметь автомобиль.
Но раздумывать об этом было совершенно некогда. Как и обо всем прочем?
За ними вели охоту. Почему? Кто-то решил устроить переворот. Отчего-то Юсуфу вспомнился неприязненный взгляд «номера четырнадцатого», украдкой брошенный на него и на Великую. Заговор?
Ведь и брат-лидер когда-то начинал с заговора офицеров. Не случилось ли чего-то подобного здесь?
— Часто такое бывает? — спросил он, обернувшись к девушке. Правительница Тиада-Атум выглядела сейчас не самым лучшим образом: на лбу оказалась заметная ссадина, а одежда была перепачкана. Но Юсуфу она показалась даже симпатичней, чем прежде.
— Бывает. Нечасто, но бывает, — вздохнула она. — Быстрее! — прикрикнула она на шофера, после чего сообщила, куда именно надо ехать.
— Ты уверена? — спросил он.
— Да. Там мы будем в безопасности. А ты молодец.
Она довольно улыбнулась, как бывало лишь после занятий любовью.
— Что происходит? — простонал со своего места водитель. — Почему мы?
— Потому что, — сообщила Тиада-Атум. — Твое дело — действовать. По команде. И вопросов не задавать.
— Да. — Его голос прозвучал жалобно и тоскливо.
Юсуф пытался вглядываться в окна — не видно ли преследователей. Им ничего не стоило бы взять любую машину со стоянки, да хоть с их погибшим водителем — и рвануть следом.
Но погони отчего-то не было — по крайней мере, Юсуф ничего не ощущал. А интуиция его не подводила.
На их счастье, движение плотным не было. Казалось, на этих довольно узких улицах пробок не бывало никогда, да и вообще о них тут никто не слыхивал. Сейчас это было на руку беглецам.
— Что-то я раньше от тебя не слышал про этих…
— С очищенным мозгом? Правильно. Мало кто слышал — это тайна. Распознать их могут не все. Но кто-то создал их без моего ведома. И я выясню, кто.
Юсуф увидел, как вздрогнули плечи водителя при слове «тайна». Здесь так боятся прикосновения к ней? Почему?
Куда они едут? Впрочем, ей виднее. Если Великая говорит, что где-то они точно окажутся в безопасности, — значит, так и есть. Хотя вот с парком просчиталась…
Но если бы произошел настоящий переворот, их наверняка стали бы преследовать — у заговорщиков нашлись бы и силы, и средства. Может, и вертолет запустили бы. Нет, это простое покушение. Хотя покушение на вечного правителя — и есть самый настоящий переворот.
Автомобиль свернул в какую-то кривую улочку, остановился.
— Здесь, — распорядилась Тиада-Атум. — Пойдешь с нами, — сообщила она водителю.
Тот даже не возразил. Вышел из машины, трясущимися руками захлопнул дверь со второй попытки и двинулся вслед за своими похитителями, не попытавшись задать ни единого вопроса.
Юсуф все больше недоумевал. Этот человек прекрасно мог сбежать. Хотя нет, остался бы автомобиль. Хотя номерных знаков заметно не было, можно было сообразить, что каким-то образом машины здесь различались. А раз так, отыскать хозяина не составило бы особого труда.
Что за странная сила довлеет над Тиада-Атум и здешними жителями?
И вновь времени поразмыслить об этом не оказалось.
Дом, около которого они остановились, имел только один вход — под арку. Туда и направилась Великая, а вслед за ней — Юсуф и сгорбленный водитель, которому сейчас можно было дать лет шестьдесят, а то и все семьдесят по земному счету.
Около арки обнаружился охранник, вытянувшийся в струнку, едва завидел свою госпожу. Вероятно, из полулюдей-полуроботов, к тому же знающих ее внешний облик. Вид оборванной госпожи нисколько его не смутил.
— За мной! — распорядилась девушка.
Внутренний дворик был настолько похож на тот, который они покинули несколько часов назад, что Юсуф сперва подумал, что они просто вернулись в прежнюю резиденцию.
Водитель тут же был сдан на пост охраны, а Юсуф препровожден в комнату, практически ничем не отличавшуюся от его прежних апартаментов.
Тиада-Атум осталась отдавать приказы охране, а последнее, что Юсуф увидел, когда отправился за солдатом по извилистым коридорам, было лицо водителя — искаженное невероятным безысходным отчаянием.
— …милосердно, — услышал он слова девушки.
Что значит «милосердно»? Он предполагал, что водителю положена хоть какая-нибудь награда. Или «милосердие» относилось к нему самому?
— Ты был просто замечателен!
Лицо девушки сияло. Царапину на лице чем-то смазали, она почти не выделялась. Сейчас на щеках правительницы играл румянец, чего раньше Юсуф не замечал.
— Ты…
— Погоди, — Юсуф слегка отстранился. — Что с человеком, который нас подвез?
— С ним? Нейтрализация, конечно. Он слишком много увидел, и…
— Что значит — «нейтрализация»?! Ты его убьешь, верно?! Ты убьешь того, кого надо наградить?! Вождь непременно так и поступил бы!
Юсуф даже вскочил от возмущения. Сейчас ему было все равно, всесильная она правительница или кто-то еще. Человеческое существо не может так поступать!
— Вот поэтому твой вождь и допустил восстание, — спокойно проговорила она. — Таков порядок если человек увидел Тиада-Атум, зная, кто это, если он не на службе и бесполезен — а этот достаточно бесполезен и стар, — то его подвергают нейтрализации. Милосердной, разумеется.
— Так не будет, — прошипел Юсуф. — Может, и меня… Нейтрализовать?!
— Ты позволяешь себе слишком много спорить. Однажды это может закончиться как-то плохо. — В ее голосе по-прежнему не было никакого раздражения. — Разве ты считаешь себя бесполезным? Я бы этого не сказала.
— Что с водителем?
— Сейчас — краткий допрос. Нейтрализуют здесь. Ты успокойся, он уже смирился, когда понял, кто я. Для большинства жителей государства увидеть Тиада-Атум — высшее счастье, после этого можно спокойно умирать.
— Не знаю, что здесь и как принято, — Юсуф никак не мог забыть жалкий умоляющий взгляд этого несчастного. Ох, вряд ли это было великим счастьем! Почему-то хотелось наорать на эту девицу, холодно рассуждающую о смерти, наплевав на все последствия. — Не знаю. Но считаешь ли ты, что я сегодня кое-что заслужил? Хоть какие-то заслуги у меня есть?
— Конечно. И ты хочешь, чтобы я в награду приказала его отпустить? Да он сам, я в том уверена, покончит с собой, едва отсюда выйдет! Он — из «пятизначных», стало быть, послушен.
— Если я соберусь у тебя служить… Мне понадобится машина, так? А водить ее здесь я пока не могу. Не обучен. А водитель он неплохой, как я увидел.
