А Эллора можно и оставить на побережье. Пусть присматривает за Роной, и если он, Ник, не вернется, он сможет прийти обратно.
Плыть по реке оказалось намного быстрее, чем по озерным протокам. Путешественникам благоприятствовали течение и ветер, который легко можно было поймать на середине реки. Впрочем, «легко» – это, знаете ли, смотря для кого. Для Эла, который водил еще на Земле дружбу со «штандартовцами», оно, возможно, было и легко. А вот Ник, увы, с парусом обращаться не умел, и, пытаясь правильно его поставить, пару раз едва не свалился в воду, а потом окончательно запутался в куске материи.
Вообще водное путешествие всегда закаляет, особенно если приходится попеременно сидеть на веслах – и не час-другой, катаясь на лодке в парке, а изо дня в день. Конечно, рабам и каторжникам на галерах приходилось еще хуже – но эта мысль утешала мало.
Со временем руки стали болеть меньше, а судно плыло всё быстрее по водному коридору, где крышей было небо, а стенами – лес, временами подходивший вплотную к берегу.
С едой проблем тоже не было – рыбы в реке водилось вдосталь. Несколько раз Ник охотился – в основном на молодняк крапчато-серых водоплавающих птиц, которых юноша прозвал «утками-поганками». Они и в самом деле походили на земных уток-поганок – по крайней мере, характерный хохолок на голове у этих птиц имелся. Но вот размерами взрослая «утка» вчетверо превышала земного гуся.
А вот мясо «уток» оказалось просто восхитительным.
– Как их назвали? – спросил Ник.
– Не знаю. – Эллор с удовольствием уплетал свою порцию. – Считай, что ты настрелял… кудяпликов.
Пока путешествие по реке пока что можно было назвать если уж не приятным речным круизом, то по крайней мере несложным туристическим походом.
Плохо было только то, что погода стала потихоньку портиться. Облака, затянувшие небо, постепенно густели, а потом разразились дождем.
Пока еще не очень большим.
Пока еще не слишком долгим.
Рона решительно не вылезала из-под тента, с любопытством наблюдая за каплями воды, разбивающимися о дно лодки. А вот Ник и Эл сильно вымокли. Менестрель ворчал, что в таких мерзких условиях о горячей пище придется, пожалуй, забыть. Ник только вздыхал в ответ, пытаясь разглядеть сквозь пелену дождя – это бревно покачивается на волнах перед лодкой или крокодилоподобная зубастая тварь ищет себе ужин?
Берега реки густо поросли непроходимыми кустарником, осокой и тонкими деревцами с листвой ядовито-зеленого цвета. Причалить было невозможно, и, когда путешественники наконец смогли отыскать хоть какое-то место для стоянки, уже сильно стемнело. Дождь постепенно стих, превратился в мелкую морось, которая живо напомнила Нику питерскую осень. Но, в отличие от города на Неве, здесь воздух был настолько пропитан влагой, что, казалось, в нем можно начать плыть.
Эллор вполголоса ворчал, проклиная дождь.
– Ну, у тебя хотя бы гитара в непромокаемом чехле. Так что благодари небо…
– И то верно… Хотя, – Эл посмотрел в затянутое облаками мутно-черное небо, – благодарить его особенно не за что.
Взобравшись на скользкий берег, они внимательно осмотрелись. Неподалеку обнаружилось высокое раскидистое дерево, густая листва которого могла бы защитить их от дождя. Под ним Ник и предложил заночевать, и менестрелю ничего не оставалось делать, как согласиться.
Повезло, что удалось отыскать более-менее сухие дрова – сломанные сучья, валяющиеся у подножия дерева. Так что спустя некоторое время путешественники наконец-то смогли обсохнуть.
Но когда озноб исчез – его сменил голод – уже следовало подумать об ужине.
Ник убедился, что костер случайно не погаснет, и отправился на рыбалку. Но первая же поклевка едва не сдернула его в воду. Леска натянулась и завибрировала, удилище выгнулось и тут же рванулось так, что Ник с трудом удержал его, вцепившись обеими руками. Ожидая, что леска вот-вот лопнет, юноша медленно пятился, подтягивая добычу к берегу.
К нему подбежал Эллор с ведром в руках: оно отыскалось в лодке. Добыча вполне могла оказаться опасной для рыболовов, поэтому лучше было бы не бросать ее на землю. А из глубокого ведра существу будет труднее выбраться.
Рона стояла чуть поодаль, наблюдая за хозяевами.
Внезапно из воды метнулось нечто темное. На мгновение перед Ником мелькнуло гибкое тело, длинный хвост и четыре расставленные лапы, после чего тварь скрылось в реке, подняв кучу брызг.
– Это ящерица! Это не рыба, это ящерица, – разочарованно воскликнул Эллор.
Ник не ответил. Он всецело был поглощен своей борьбой с добычей.
Рывки стали слабее, должно быть, существо, сколь бы большим и сильным оно ни было, подустало. Но стоило ему показаться на поверхности, как борьба возобновилась с новой силой.
Собака вознамерилась рассмотреть всю сцену получше и кинулась к берегу, высунув язык от удивления и интереса. Однако Рона не рассчитала, что на ее пути окажется Эллор, размышлявший, стоит ли дальше уговаривать Ника оставить эту дурацкую затею, или все же поверить, что существуют на свете съедобные ящерицы, и можно попытаться выудить барахтающееся в реке существо.
Затормозить или свернуть Рона уже не успела и по инерции налетела на менестреля.
Пятьдесят кило собачьего веса сбили Эллора с ног и отправили прохлаждаться в озеро. Менестрель вынырнул, шарахнулся в сторону от твари, которая уже почти прекратила сопротивление. Он отплевывался и пытался стряхнуть налипшие нити водорослей, стараясь добраться до берега.
Ник, сдерживая смех, изловчился и вытянул наконец-то добычу, и как раз в этот момент Эл, уже почти вставший на ноги – здесь было не слишком глубоко, примерно по шею, – вдруг вскрикнул и медленно осел в воду.
Забыв про трепыхающуюся на берегу добычу, Ник бросился к Эллору и схватил его под мышки. Глаза менестреля были закрыты, лицо – даже при свете луны – выглядело неестественно бледным. Настолько, что в первые мгновения Ник с ужасом подумал, что Эл уже мертв.
Но нет, он дышал, хотя и очень слабо.
Вытащив Эллора на берег, Ник растерянно оглянулся, как будто кто-то мог подсказать ему, что делать дальше. И что же, черт возьми, произошло?
Какое-то подводное чудовище?
Но руки и ноги у юноши были целы.
Переохлаждение?
Но оно не могло наступить за какие-то мгновения… Да и их прогулка на веслах под проливным дождем была куда более суровым испытанием для организма…
По-любому – лучше подтащить его к костру.
И только там, при свете пламени, Ник разглядел, что на груди Эла, чуть ниже расстегнутого ворота рубашки, багровела неровная, будто от ожога, полоса. Выходит, на менестреля напала какая-то неизвестная тварь вроде земной медузы? Впрочем, эта штука вполне могла оказаться и ядовитой водорослью…
