– Полагаю, мы танцевали не слишком плохо, –
пробормотал Гарион.
– Мы были просто великолепны! – заверила его
Се'Недра, и они продолжили танец.
– Гарион… – сказала она через несколько секунд.
– Да?
– Ты действительно любишь меня?
– Конечно, люблю. Что за глупый вопрос!
– Глупый?!
– Это не то слово, – быстро поправился он. –
Извини.
– Гарион, – повторила она после нескольких
танцевальных па.
– Да?
– Знаешь, я тоже люблю тебя.
– Конечно, и я это знаю.
– Конечно? А не слишком ли ты самоуверен?
– Почему мы спорим? – почти умоляюще спросил
Гарион.
– Мы не спорим, – высокомерно ответила она.
– О, тогда все в порядке.
Как и ожидалось, королевская чета танцевала со всеми.
Се'Недра переходила от короля к королю, а Гарион выводил одну за другой и
королев, и дам в центр зала, чтобы сделать с ними несколько обязательных
движений. Хрупкая блондинка, королева Драснии Поренн, дала ему прекрасный
совет, то же самое сделала величавая королева Чирека Ислена. Маленькая пухлая
королева Лейла вела себя по-матерински и даже несколько опекала его. Королева
Сайлар Олгарская степенно поздравила его, а Мейязерана Арендийская высказала
предположение, что он танцевал бы лучше, если бы не держался так скованно. Жена
Бэйрека Мирел, одетая в дорогую зеленую парчу, дала ему самый лучший совет.
«Вы, конечно, будете сражаться друг с другом, – сказала она ему во время
танца, – но никогда не ложитесь спать злыми. Именно эту ошибку всегда
совершала я».
И в конце Гарион танцевал со своей кузиной Адарой.
– Ты счастлива? – спросил он ее.
– Больше, чем можно себе представить, – ответила
она, нежно улыбаясь.
– Значит, все произошло как нельзя лучше, да?
– Да, Гарион. Будто всему этому суждено было случиться.
Все каким то образом и случилось как нельзя лучше.
– Возможно, это на самом деле было суждено, –
пошутил Гарион. – Я иногда думаю, что мы очень мало можем управлять своей
жизнью. Я, например, не могу.
Адара улыбнулась.
– Очень глубокая мысль для новобрачного в день его
свадьбы. – Затем ее лицо стало очень серьезным. – Не позволяй
Се'Недре вертеть собой, – посоветовала она. – Не уступай ей во всем.
– Ты слышала, о чем мы говорили? Адара кивнула:
– Не принимай это слишком всерьез, Гарион. Она
испытывала тебя, вот и все.
– Не хочешь ли ты сказать, что я все еще должен что-то
доказывать?
– С Се'Недрой тебе придется это делать, наверное,
каждый день. Я знаю ее, Гарион. Все, чего она хочет от тебя на самом
деле, – это чтобы ты доказывал свою любовь к ней, и не бойся говорить ей
об этом. Полагаю, ты удивишься, какой милой она станет, если только ты возьмешь
на себя труд почаще говорить ей о своей любви.
– Она уже знает.
– Но тебе нужно повторять ей это.
– И как часто, по твоему?
– О, вероятно, каждый час или около этого. Гарион был
почти уверен, что Адара шутит.
– Я заметила, что сендары – сдержанные люди, –
сказала она. – С Се'Недрой нельзя быть таким. Придется тебе отставить в
сторону свое воспитание и высказываться, не стесняясь. Это стоит того, поверь
мне.
– Попробую, – пообещал он.
Адара рассмеялась и быстро поцеловала его в щеку.
– Бедный Гарион!
– Почему «бедный»?
– Тебе еще так много нужно узнать!
Танец продолжался.
Наконец, усталые и голодные, Гарион и его молодая жена
протолкались к ломившемуся от яств столу и принялись за свадебный ужин. Ужин
был совершенно особенный. За два дня до свадьбы тетя Пол перебралась на
королевскую кухню и взяла на себя руководство ею. В результате все получилось
превосходно. Запахи с уставленного блюдами стола доносились потрясающие. Король
Родар совершенно не мог пропустить мимо себя хоть один кусочек.
Музыка и танцы между тем продолжались, и Гарион смотрел на
танцующих с облегчением, радуясь, что сбежал из бального зала. Глаза его
отыскивали в толпе старых друзей. Гигант Бэйрек с несвойственной ему
галантностью танцевал со своей женой Мирел. Они прекрасно смотрелись вместе.
Леллдорин танцевал с Арианой, они не отрывали глаз друг от друга. Релг и Таиба
не танцевали, они сидели в укромном уголке и, как заметил Гарион, держались за
руки! На лице Релга все еще сохранялось изумленное выражение, но несчастным он
не казался.
Почти в центре зала танцевали Хеттар и Адара. Их движения
отличались врожденной грацией, которая свойственна людям, проведшим всю свою
жизнь в седле. Ястребиное лицо Хеттара несколько изменилось, а Адара светилась
счастьем. Гарион решил, что настало время последовать ее совету. Он склонился к
розовому ушку Се'Недры и прочистил горло.
– Я люблю тебя, – прошептал он. В первый раз это
оказалось трудно, так что он попробовал опять. – Я люблю тебя, –
снова прошептал он. Во второй раз получилось легче.
Это произвело на принцессу ошеломляющее действие. Она вдруг
сильно покраснела, глаза ее расширились и стали какими то беззащитными.
Казалось, само ее сердце было в этих глазах. Она, видимо, не могла говорить, а
вместо этого протянула руку, чтобы осторожно потрогать его лицо. Когда Гарион
снова поднял на нее глаза, то был изумлен переменой, которую вызвала в ней
столь простая фраза. Очевидно, Адара была права. Гарион отложил ее совет в своей
памяти и почувствовал себя более уверенно, чем в предыдущие несколько месяцев.
Когда гости танцевали, зал сверкал всеми красками. Но и
среди танцующих было несколько лиц, которые не были подвержены всеобщему
веселью. В центре зала Мендореллен танцевал с леди Нериной, баронессой Во Эбор,
и на их лицах была написана трагедия, которая все еще тяготела над их жизнями.
Неподалеку от них танцевали Силк и королева Поренн. На лице драснийца было то
самое выражение горечи и самобичевания, которое в первый раз Гарион увидел во
дворце короля Энхега в Вэл Олорне. Гарион вздохнул.
