Провидцы по большей части говорят загадками и тарабарщиной и
склонны к тому, чтобы впадать в транс и закатывать истерики. – Белгарат
взглянул на Силка:
– Как думаешь, справишься ты с этим?
– Да уж, – ответил, усмехаясь, Силк.
– Не очень-то в это верится, – проворчал
Белгарат. – Я же буду колдуном Гариона. У меня будет жезл с рогатым
черепом, это заставит многих мориндимов избегать нас.
– Многих? – быстро спросил Силк.
– Вмешиваться в дела странствующего рыцаря тоже
считается дурным тоном, но это случается сплошь и рядом. – Старик
критически осмотрел татуировку Гариона.
– Хорошо, достаточно, – сказал он и повернулся со
своим пером к Силку.
Когда все закончилось, всех троих едва можно было узнать.
Метки, которые старик тщательно нанес на их руки и лица, оказались не столько
рисунками, сколько узорами. Лица превратились в отвратительные дьявольские
маски, а открытые участки тела были покрыты символами, нанесенными черной
краской. На всех троих были меховые штаны и жилеты, а вокруг шеи позвякивали
ожерелья из костей.
Затем Белгарат в поисках чего-то направился вниз, в долину,
расположенную как раз под пещерой. Его пытливому уму не пришлось долго искать
то, что нужно.
Гарион с отвращением смотрел, как старик хладнокровно
раскопал могилу, вытащил оттуда оскаленный человеческий череп и осторожно вытер
с него грязь.
– Мне понадобятся рога оленя, – сказал он
Гариону, – не слишком большие и относительно одинаковые.
Белгарат сидел на корточках и в своих мехах и татуировке
имел свирепый вид. Взяв пригоршню сухого песка, он начал скоблить череп.
В высокой траве то тут, то там валялись выбеленные солнцем и
ветром рога, поскольку обитающие здесь олени сбрасывают их каждую зиму. Гарион
подобрал с дюжину их и, вернувшись к пещере, увидел, что его дед сверлит пару
дыр в макушке черепа. Белгарат критически рассмотрел рога, принесенные
Гарионом, выбрал из них пару и воткнул в сделанные отверстия. Скрип рогов о
кость заставил Гариона стиснуть зубы.
– Ну и как, по твоему? – спросил Белгарат,
поднимая увенчанный рогами череп.
– Чудовищно! – содрогнулся Гарион.
– В этом-то и заключается основная идея, – ответил
старик. Он крепко утвердил череп на верхушке длинного шеста, украсил его
несколькими перьями, а затем поднялся. – Давайте укладываться – едем.
И они стали спускаться вниз, через белесые предгорья, в
долину, заросшую колышущейся, по грудь, травой. А солнце тем временем уже
клонилось к юго-западному горизонту, чтобы затем быстро нырнуть за горную
гряду, которую они только что пересекли. Запах невыделанных кроличьих шкурок,
которые Силк пришил к одежде, был не из приятных, при этом Гарион всячески
старался не смотреть на чудовищно преображенный череп, венчавший шест
Белгарата.
– За нами следят, – несколько небрежно заметил
Силк примерно после часа езды.
– Я был уверен, что это случится, – ответил
Белгарат. – Но мы продолжаем путь.
Их первая встреча с мориндимами произошла как раз на восходе
солнца. Они сделали остановку, чтобы напоить лошадей, на отлогом, усыпанном
гравием берегу извилистого ручья. И тут дюжина одетых в меха всадников с
темными, покрытыми дьявольской татуировкой лицами галопом выскочила на
противоположный берег и остановилась. Они не произносили ни слова, но
пристально вглядывались в отличительные знаки, которые Белгарат наносил с такой
скрупулезностью. После короткого, вполголоса, совещания они повернули лошадей и
ускакали. Но через несколько минут один из них вернулся галопом и привез с
собой узел, завернутый в лисий мех. Он чуть помедлил, потом перебросил узел
через ручей и умчался, ни разу не оглянувшись.
– Что же все это значит? – спросил Гарион.
– Узел – это подарок или нечто вроде, – ответил
Белгарат. – Это их приношение любому дьяволу, который, может быть,
сопровождает нас. Пойди подыми его.
– А что в нем?
– Всего понемногу. Но на твоем месте я не стал бы его
открывать. Кстати, ты забыл, что не должен разговаривать.
– Но ведь кругом никого нет, – ответил Гарион,
вертя головой и пытаясь уловить хоть малейший признак того, что за ними следят.
– Все же не будь так уверен в этом, – ответил
старик. – Может быть, сотни мориндимов прячутся сейчас в траве. Пойди
подбери узел и поедем дальше.
Мориндимы достаточно вежливы, но будут гораздо счастливее,
если мы уберем наших дьяволов с их территории.
Путники ехали по плоской бесцветной долине в окружении тучи
назойливых мух, которых привлек запах необработанных меховых шкурок.
Следующая встреча с мориндимами, происшедшая несколько дней
спустя, была менее дружеской. Путники выехали на холмистую местность, где из
травы поднимались огромные округлые белые валуны и пасся дикий бык с большими
вытянутыми рогами и темной косматой шерстью. Надвинулись тучи, серое небо
потемнело, а короткие сумерки, знаменующие собой переход одного дня в другой,
превратились в ночь Путники спускались по пологому склону к большому озеру, которое
под тучами походило на лист жести, когда вдруг из высокой травы выросли
покрытые татуировкой воины в меховых одеждах и окружили их плотным кольцом. В
руках у них были длинные копья и короткие луки, сделанные, по всей очевидности,
из кости.
Гарион быстро остановил лошадь и взглянул на Белгарата,
ожидая указаний.
– Смотри им прямо в глаза, – тихо сказал ему
дед, – и помни, что тебе не разрешено разговаривать.
– Подходят еще, – выразительно сказал Силк, дернув
подбородком в сторону вершины близлежащего холма, откуда шагом приближались
около дюжины мориндимских всадников на раскрашенных низкорослых лошадях.
– Давайте я поговорю с ними, – сказал Белгарат.
– Пожалуйста.
Ехавший во главе группы всадник был дороднее, чем
сопровождавшие его спутники. А черная татуировка на лице перемежалась красными
и голубыми линиями, указывая на его высокое положение в клане и делая
дьявольскую маску на лице еще более отвратительной. В руках у него была большая
деревянная дубинка, разукрашенная странными символами и инкрустированная рядами
острых зубов различных животных. То, как он держал ее, указывало, что это
скорее символ власти, чем оружие. Всадник ехал без седла, а из лошадиной сбруи
была одна только уздечка. В тридцати ярдах от путников он остановился.
