– Но как ты узнаешь, сколько может человек съесть за
один день? – спросил Родар, глядя на горы продовольствия. Ведь иногда я
съедаю больше, чем обычно.
Фулрах пожал плечами:
– Выводятся средние показатели. Некоторые едят больше,
другие – меньше, но в конечном счете получается нужный результат.
– Фулрах, иногда ты настолько практичен, что мне просто
невмоготу, – сказал Энхег.
– Кто-то же должен быть практичным.
– Неужели вы, сендары, всегда столь рассудительны и
никогда не рискуете?
Неужели вы никогда не делаете ничего, что бы не обдумали
заранее?
– Нет, если можем избежать этого, – мягко ответил
король Сендарии.
Вблизи склада были возведены несколько больших шатров для
военачальников и их штабов. Где-то в середине дня, выкупавшись и сменив одежду,
принцесса Се'Недра отправилась в шатер для совещаний узнать, как обстоят дела.
– Они стоят на якоре приблизительно в миле вниз по
реке, – докладывал Бэйрек своему двоюродному брату. – Они здесь около
четырех дней. Грелдик в некотором роде ими командует.
– Грелдик? – Энхег, казалось, был поражен. –
Но у него же нет никакого воинского чина.
– Зато он знает реку, – пожал плечами
Бэйрек. – В течение многих лет он плавал везде, где была вода и
возможность получить какую нибудь прибыль. Он сообщает мне, что с тех пор, как
стали на якорь, моряки довольно крепко выпивают. Они знают, что предстоит.
– Тогда нам лучше их не разочаровывать, –
усмехнулся Энхег. – Родар, сколько еще пройдет времени, пока твои техники
начнут поднимать мои корабли на утесы?
– С неделю или около того, – ответил король Родар,
отрываясь от своей послеобеденной закуски.
– Этого вполне достаточно, – сделал вывод король
Энхег и снова повернулся к Бэйреку:
– Сообщи Грелдику, что мы начнем перетаскивать суда
завтра утром: морякам хватит времени, чтобы протрезветь.
Се'Недра поняла значение слов «перетаскивать суда», только
когда прибыла к реке на следующее утро и увидела, как покрытые потом чиреки
вытаскивают свои корабли из воды и перетаскивают их вручную, подкладывая под
них бревна. Она пришла в ужас от тех усилий, которые требовались для того,
чтобы передвинуть судно хотя бы на несколько дюймов.
В этом она оказалась не одинока. Кузнец Дерник бросил
потрясенный взгляд на все это и тут же пошел искать короля Энхега.
– Извините меня, ваша честь, – почтительно сказал
он, – но разве лодки от этого не страдают, как, впрочем, и люди?
– Суда, – поправил его Энхег. – Они
называются судами. Лодки – это нечто другое.
– Как бы вы их ни называли – разве от того, что их
волокут по этим бревнам, швы у них не разойдутся?
– Они все равно дают небольшую течь, – пожав
плечами, ответил Энхег. – Вдобавок это всегда делалось именно так.
Дерник быстро убедился в тщете разговоров с королем Чирека.
Тогда он направился к Бэйреку, который хмуро смотрел на огромное судно, которое
на веслах шло вверх по реке ему навстречу.
– На плаву оно выглядит очень внушительно, –
говорил этот крупный рыжебородый человек своему другу, капитану
Грелдику, – но, думаю, оно станет еще более внушительным, когда нам
придется вытащить его из воды и передвигать по суше.
– Ты один из тех, кто хотел, чтобы применялись
крупнейшие военные суда, – широко ухмыляясь, напомнил ему Грелдик. –
Придется тебе закупить довольно много эля, чтобы команда достаточно напилась,
прежде чем тащить его. Я уже не говорю о том, что капитан, по обычаю, участвует
в этом наравне с остальными.
– Глупый обычай, – кисло проворчал Бэйрек.
– Я бы сказал, что тебе предстоит плохая неделя,
Бэйрек. – И ухмылка Грелдика стала еще шире.
Дерник отвел в сторону двух моряков и начал с ними серьезный
разговор, рисуя палкой на речном песке какие-то схемы. Чем больше он говорил,
тем больший интерес они проявляли.
После этого разговора на следующий день появилась пара низко
сидящих повозок, имевших с обеих сторон по дюжине колес. Под презрительные
насмешки остальных чиреков два судна были аккуратно водружены на повозки и
крепко к ним привязаны. Насмешки прекратились, когда команды обоих судов начали
катить повозки через равнину. Хеттар, которому случилось проезжать мимо,
несколько минут с озадаченным видом наблюдал за ними.
– Почему вы толкаете их руками, – спросил
он, – когда имеется самый большой в мире табун лошадей?
Глаза Бэйрека широко раскрылись, а потом на его лице
появилась почти благоговейная улыбка.
Насмешки сыпались градом, когда суда Бэйрека и Грелдика
устанавливались на платформы с колесами, но довольно скоро сменились сердитым
ворчанием, поскольку повозки, которые тянули вереницы олгарских лошадей, без
всяких усилий катились к утесу, мимо людей, напрягавших все свои силы, чтобы
продвинуть свои суда хотя бы на несколько дюймов. Для пущего эффекта Бэйрек и
Грелдик приказали своим людям праздно развалиться на палубе судов и лениво попивать
эль, играя при этом в кости.
Когда большой корабль катился мимо Энхега, тот весьма сурово
посмотрел на своего дерзко ухмылявшегося кузена, и лицо короля отразило крайнюю
степень негодования.
– Это заходит слишком далеко! – взорвался он,
срывая корону и бросая ее на землю.
Король Родар ответил, изо всех сил сохраняя на лице строгое
выражение:
– Я бы первым признал, что этот способ не столь хорош,
как передвижение судов волоком, Энхег. Уверен, что имеются глубокие философские
причины для всего этого напряжения, воплей и брани, но ведь так на самом деле
быстрее, не будешь же ты отрицать этого? И нам придется передвигать корабли
именно так.
– Но это же противоестественно, – прорычал Энхег,
продолжая смотреть на два судна, которые были уже теперь в нескольких сотнях
ярдов от них.
Родар пожал плечами:
– Все кажется противоестественным, когда пробуешь в
первый раз.
– Я подумаю об этом, – мрачно сказал Энхег.
– Но я не стал бы думать слишком долго, –
посоветовал ему Родар. – С каждой милей твоя популярность как монарха
будет падать, а Бэйрек такой человек, который на всем пути к утесу будет
демонстрировать твоим матросам свое хитроумное изобретение.
– Неужели он действительно будет это делать?
