– Извините меня, ваше величество, – возразил
Вэрана, – но вся ваша стратегия – даже флот – это всего лишь операция
сдерживания.
– В этом и заключается весь смысл, Вэрана! – резко
сказал Родар. – Все это на самом деле не имеет особого значения. А то, что
действительно важно, произойдет в Маллории, когда Белгарион достигнет Ктол
Мишрака. Пойдемте, господа. Маллорийцы скоро будут здесь, а ведь мы хотим быть
готовыми к встрече с ними.
Оттуда, куда указала Полгара, надвигалась на них с внушающей
тревогу быстротой клубящаяся тьма с багряными сполохами на изломанных
ногах-молниях.
Горячий ветер, который, казалось, спасался от нее бегством,
прижимал траву к земле, бешено трепал гривы и хвосты лошадей. Когда король
Родар и другие отправились для сражения с маллорийской армией, Полгара, с
бледным лицом и развевающимися по ветру волосами, взобралась вместе с Се'Недрой
и Дерником по травянистому берегу и стояла, глядя на приближающуюся тучу.
– Возьми ребенка, Се'Недра, – сказала она
абсолютно спокойно. – Не отходи от него, что бы ни случилось.
– Хорошо, леди Полгара, – ответила Се'Недра,
протягивая руки к Миссии.
Ребенок тут же побежал к ней, на его серьезном маленьком
личике не было и тени страха. Се'Недра подняла его и прижалась к нему щекой.
– Миссия? – сказал он, показывая на приближающуюся
бурю.
Вдруг среди рядов их армии как из-под земли выросли темные
фигуры. На них были черные одежды и полированные стальные маски, а в руках –
короткие острые копья. Не раздумывая ни секунды, мимбратский рыцарь выхватил из
ножен широкий меч и со свистом опустил его на одну из этих фигур. Но меч его
прошел сквозь нее, будто это воздух. И в тот же момент шипящая стрела молнии
поразила рыцаря, ударив в макушку его шлема. Судорожно вздрогнув, рыцарь застыл
на месте, когда молния, подобно извивающейся змее, обвила его стальной шлем.
Из-под забрала пошел дым – рыцарь горел в своих доспехах. Лошадь его упала на
колени, и обоих поглотил мертвенно-бледный мерцающий свет. Затем молния
исчезла, а человек и лошадь рухнули как подкошенные.
Полгара зашипела, а затем возвысила голос. И хотя, казалось,
говорила она не очень громко, слова ее достигли самых отдаленных частей армии.
– Не трогайте эти тени! – предостерегла
она. – Они – призраки гролимов и не смогут причинить вреда, если только их
не касаться. Они здесь для того, чтобы притягивать к вам молнии, так что
сторонитесь их.
– Но, мистрис Пол, – запротестовал Дерник, –
солдаты не смогут сражаться, если им придется увертываться от теней.
– О тенях позабочусь я, – угрюмо ответила Полгара
и подняла над головой обе руки, сжав их в кулаки. На лице ее отразилось
страшное напряжение, а затем она произнесла единственное слово, разжав при этом
руки. Тогда трава, которая под напором горячего ветра, предшествовавшего буре,
склонилась в их сторону, неожиданно качнулась в противоположном направлении.
Сила юли Полгары вырвалась наружу. И, когда эта сила коснулась каждого призрака
гролима, фигуры начали бледнеть, потом съеживаться, а затем наконец беззвучно
взорвались, разлетевшись на мельчайшие темные клочки.
Когда исчезла последняя тень, Полгара упала бы от
изнеможения, если бы Дерник одним прыжком не оказался рядом, чтобы поддержать
ее.
– С вами все в порядке? – тревожно спросил он.
– Только дайте мне минутку, – сказала Полгара,
опираясь на него. – Это потребовало огромных усилий. – Она улыбнулась
Дернику слабой улыбкой, а затем голова ее устало поникла.
– А они не вернутся? – спросила Се'Недра. – Я
имею в виду то, что все это не нанесло вреда настоящим гролимам, не так ли?
Только их теням.
Полгара слабо рассмеялась.
– О, это сильно повредило им, – ответила
она. – У этих гролимов больше нет теней. Ни один гролим не сможет больше
отбрасывать тень.
– Никогда? – раскрыла рот принцесса.
– Никогда.
Затем к ним присоединился Белдин, камнем упавший вниз – так
что ветер свистел в крыльях.
– Нам нужно еще поработать, Полгара, – прокричал
он, не успев еще, мерцая, принять свой нормальный, человеческий облик. –
Нам нужно уничтожить бурю, которую насылают на нас с запада. Я уже разговаривал
с близнецами. Они поработают на ее южной стороне, а мы с тобой на этой.
Полгара вопрошающе посмотрела на него.
– Их армия собирается наступать вслед за бурей, –
объяснил Белдин. – Сейчас нет смысла останавливать ее. Буря набрала уже
изрядную силу. Мы хотим разорвать ее край сзади и обрушить ливень, на
энгараков.
– Сколько гролимов делают бурю, дядюшка? –
спросила она.
– Кто их знает? – пожал плечами Белдин. – Но
все их силы уходят на то, чтобы просто держать ее под контролем. Если мы
четверо разом ударим сзади, то давление внутри самой бури доделает остальное.
– А почему не дать ей просто пройти? – спросил
Дерник. – Наши солдаты – не дети, не испугаются. Да и не рассыплются от
маленького вихря.
– Но это не просто «маленький вихрь», кузнец, –
ледяным тоном сказал Белдин, и тут что-то огромное и белое с глухим шумом упало
на землю в нескольких футах от них. – Если на макушку тебе упадет четыре
или пять таких градин, тебя уже не будет интересовать, чем кончится сражение.
– Градины то – с куриное яйцо! – изумленно
воскликнул Дерник.
– А будут, возможно, еще больше. – Белдин сно ва
повернулся к Полгаре. – Дай мне руку. Я передам сигнал Белтире, и мы все
ударим одновременно. Приготовься!
Все больше градин падало на топкую почву, а одна, особенно
большая, со страшной силой врезавшись в огромный камень, разлетелась на тысячу
осколков.
Оттуда, где была армия, доносился непрерывный грохот – это
град обрушивался на доспехи мимбратских рыцарей и барабанил по высоко поднятым
щитам пехоты.
А затем вслед за градом разразился ливень. Подгоняемые
ветром стали накатывать бурлящие потоки воды. Невозможно было что-либо
рассмотреть и почти нельзя дышать. Олбан прыгнул вперед подняв щит над
Се'Недрой и Миссией. Один раз он поморщился от боли, когда большая градина
ударила его в плечо, но рука, держащая щит, не дрогнула.
– Она ломается, Пол! – закричал Белдин. –
Давай нажмем еще раз! Пусть сожрут кусочек своего же пирога!
Лицо Полгары кривилось от неимоверного напряжения всех
внутренних сил, и она едва не упала, когда Белдин направил их совместную волю в
клокочущее небо.
