– Ну, раз с дележкой разобрались, пойдем, баню мне поможешь растопить, вечером попаримся и пива попьем, – сказал Даго, выходя из кузницы, и закрыл дверь на замок.
Обдумывая дележку трофеев и денег, я вспомнил сцену из старого кинофильма «Свадьба в Малиновке», когда двое делили вещи. «Это тебе, это мне, а это не мой фасон, значит, опять тебе». Невольно улыбнувшись, я потопал вслед за Тангаром, который, видно, забыл, что мне такая спешка пока не по зубам. Где теперь смотрят этот фильм и где вообще мой мир и мой дом, кто знает? Чтобы прогнать мысли о родных, я помог Даго с баней, которая была очень похожа на деревенскую, бабкину. Для полного сходства не хватало только мочалок с тесемками и алюминиевых тазиков. Ну да эти атрибуты вполне заменили дубовые веники, развешанные на стенах в предбаннике, и бочки-обрезы, пара больших и несколько малых, напоминающих тазики. Когда баню растопили, Даго пошел в дом, а я решил посмотреть на своего трофейного коня. Конь и впрямь оказался неплохим. Увидев меня, он негромко заржал и, подойдя к двери денника, просунул сквозь деревянные прутья решетки голову.
– На, ешь, – сказал я, словно конь меня понимал, и протянул ему морковку, сорванную во дворе с грядки.
Конь ухватил угощение губами и захрустел, кося на меня большими влажными глазами. Зашел в денник и, погладив по морде, подумал, а как мне его назвать. А то Торвальд не сказал, как зовут животное. Да я и не спрашивал, не до того было: эликсир все мозги вынес и сделал из меня равнодушного убийцу. Хотя как там сказал Микар: «Твой дар неосознанно выполнил твою волю»? Кто знает, возможно, если бы не усиление моих возможностей и остальные эффекты, гнил бы я в болоте, как те бандюки. Закрыв денник, посмотрел на вороного и сказал:
– Будешь Вороном, тебе подходит.
Когда я вернулся в дом и пошел к себе в комнату, меня со второго этажа окликнул Даго:
– Подожди, Артем.
В руках Тангара было два увесистых на вид мешочка, скорей всего, с обещанным золотом.
– Пошли к тебе, я же обещал рассказать о денежной системе нашего мира. Держи, тут твоя доля, – передав мне кошели, произнес Даго.
В мешочках даже навскидку было больше килограмма. «Интересно посмотреть на такую кучу золота, – подумал я. А потом поправил сам себя: – Не только посмотреть, но и полноправно владеть им. Похоже, мои планы на будущее начали сбываться».
Минут десять Тангар показывал монеты и объяснял их эквивалентность по отношению друг к другу. Суть сводилась к следующему: одна золотая монета в среднем весит около десяти граммов, серебряная около шести-семи, монеты могут быть обрезанными по краям, и за этим надо следить, а то количество вроде и то, а вес недобирает, вот тебя и надули. Один золотой равен десяти серебряным, а серебряный – пятидесяти медным. Монеты бывают разные; есть, например, старая имперская монета – эта самая лучшая. И есть новые имперские монеты – с профилем Верона Септима, эти похуже и соответственно ценность их ниже. Содержание золота в них меньше, чем в старых имперских, да и веса поменьше на грамм-полтора.
– Если уж доверие к имперской монете упало, что говорить об этом сморчке Вероне? – такими словами сопроводил свое объяснение Тангар.
Когда Даго упомянул имя Верона, я думал, он сплюнет на пол, но, видимо, мысль о том, что это все-таки его дом, а не пещера посреди Леса, удержала его от этого. Охотник посоветовал мне не светить в городе все деньги, а разделить их на две части. Большую часть убрать подальше, а меньшую – в кошель и на пояс. Тангар ушел, а я, высыпав на стол золото отдельно от меди и серебра, принялся рассматривать профили королей и императоров. Мне Даго отдал долю полновесными золотыми монетами – шестьдесят два золотых, а еще двадцать восемь серебряных и сто медных. Подумать только, такая нехилая куча, и все мое. Никогда не видел столько золота сразу, а тут не только вижу, но и обладаю. Ссыпав монеты обратно, я закинул кошели под кровать и, завалившись на нее, мысленно подбил итоги своего пребывания в этом мире. Итак, первое, я уже не босяк и имею неплохую денежную сумму. Второе, мои воинские умения невелики, но они есть, и я не полный вахлак, да и Тангар наверняка продолжит мое обучение. Все-таки Даго – такой человек, который доводит начатое дело до конца. И это не могло не радовать. Если бы он не гонял меня как сидорову козу, когда обучал владеть оружием, я бы уже был мертв, и это факт. «Так что учимся и еще раз учимся», – примерно так говорил когда-то лысый дедушка Ленин. И, пожалуй, самое интересное и в то же время непонятное – это одаренность. Теперь понятно, что, когда на нас напали гончие, тогда мой дар проявил себя первый раз, во второй раз он опять помог мне, и он же чуть меня не убил. Следовательно, к целям, поставленным перед собой в первые дни пребывания в этом мире, добавляем еще одну. Надо овладеть хотя бы начальными навыками управления своей силой, а иначе история может повториться, и тогда мне наступит конец. Будем в городе, поговорю с Микаром, глядишь, и поможет чем.
Вечером была баня, купание в реке и опять баня. А после пиво, которое здесь, оказывается, варили сами, но от этого оно даже было заметно лучше нашей бодяги, напичканной всякими консервантами и прочей химией. Просидели дотемна, и, когда я, слегка захмелевший, уходил к себе, Сира и Даго еще даже и не собирались ложиться, ну да этим двоим сегодня будет явно не до сна.
Утром чуть свет меня разбудил Тангар. Наскоро умывшись и позавтракав, мы пошли седлать лошадей. Заскочив к себе, взял деньги и, подумав, надел доспехи и вооружился саблей и ножами. Арбалет и копье брать не стал – все-таки в город едем. Стражи порядка парню, обвешанному оружием, рады не будут. «Береженого и боги берегут», – решил я, затягивая последние ремни на ставшей уже привычным атрибутом броне. Деньги, как и советовал Даго, я разделил, чтобы не светить такую кучу золота. Тюки с оружием и доспехами лежали возле конюшни. Там же лежал и мой многострадальный парашют, уже лишившийся строп, а теперь приготовленный для продажи. Надо узнать у Тангара, сколько я смогу за него выручить, чтобы не лопухнуться. Весь груз, предназначенный для продажи, определили на третью лошадь. Где спрятал деньги Тангар, я не видел. Да и взял ли он их с собой? Он вооружился мечом, который я видел у него в Лесу, и кинжалом. Из защиты надел мелкоячеистую, двойного плетения кольчугу и пару наручей с гравировкой. Я распахнул ворота, и мы выехали, махнув на прощание Сире, стоявшей на крыльце и смотревшей нам вслед.
– А ты не боишься оставлять ее одну дома? Да еще надолго? – спросил я и еще раз оглянулся на закрывающую ворота женщину.
– За нее не боюсь, нет, – тоже оглянувшись и еще раз махнув на прощание рукой, ответил охотник. – Она, если что, сможет и профессионального ратника завалить. А как из лука стреляет – любо-дорого посмотреть. Что-то умела еще до встречи со мной, а чему-то и у меня научилась. Так что, Артем, на мечах она может разделать тебя за несколько минут. И дом мой не в чистом поле стоит. Вот видишь дом на берегу реки? Там живет купец Аллеас, у него семья, несколько работников и пара ребят покрепче при оружии. И таких домов здесь еще два: один – королевского лесозаготовщика Фила, а второй – гнома Двалина. Если что, кто-то из них поможет, – объяснил Даго и показал мне на дома, обнесенные частоколом.
