Охотничий домик барона Зорга представлял собой большой сруб на каменном фундаменте. Крыша была покрыта черепицей, а окна застеклены отличным стеклом. На время отсутствия хозяев они закрывались толстыми дубовыми ставнями. Не у каждого жителя пригорода был такой домик. За домом были устроены навес с коновязью и конюшня поосновательней – для зимы. Перед домом и чуть в стороне еще один навес – с длинным столом и такими же лавками – под сенью двух дубов. Недалеко от гостевого навеса жарилась туша оленя, и возле нее суетились два мужика. Один был одет как слуга, но имел короткий меч на поясе. Второй – в вороненой кольчуге, на поясе два ножа и прямой меч сантиметров девяносто длиной вместе с рукоятью. К дереву был прислонен арбалет. За столом сидели трое парней, если судить по одежке, – те самые благородные господа. Один из них сейчас, вероятно, произносил тост. Вот что было плохо, так это то, что третьего холуя я не видел, а мне не улыбалось получить стрелу в спину. Я ехал не спеша, чтобы они не всполошились раньше времени. Ну, едет кто-то, ну и что? По виду воин, наверное, от барона. Между нами осталось метров сорок. Мужик в кольчуге присмотрелся ко мне и, отбросив поднос, метнулся к арбалету. Все, трындец фактору неожиданности. С этого момента события понеслись вскачь. Одно хорошо: кавалерист Дис научил нас управлять конем ногами, а мой Черныш и так был тордийцем этому обучен.
Левой рукой поднял лук, правая достала из-за плеча стрелу, и, натянув тетиву, пока наконечник не дошел до перчатки, я расслабил пальцы. Тетива раскрыла ладонь и, скатившись по пальцам, стеганула по перчатке и отправила стрелу в цель. Воин уже вскидывал арбалет, но поздно… Стрела пробила ему правое плечо и опрокинула на ствол дерева. «Минус один», – мелькнула мысль, а правая рука уже накидывала вторую стрелу. Другой мужик, попытавшийся скрыться, покатился кубарем, заработав стрелу в бедро. А вот и третий объявился: этот вырулил из-за угла с охапкой дров. Щелк, и у него выросло дополнительное украшение в ноге. Мужик в кольчуге обломал древко стрелы и, кривясь от боли, поднял с земли арбалет. Вжик, и стрела пробила ему насквозь бедро, а у меня возле головы пролетел болт. Молодые дворянчики повскакивали со своих мест. Один, то ли самый тупой, то ли пьяный, схватился за меч. А двое заметались в поисках укрытия. Остановив коня, я стрелял по ним, как по куропаткам на охоте. Героя, схватившегося за меч, перекинуло через стол попавшей в плечо стрелой. «Минус четыре, минус пять», – подсчитал я мысленно, когда одному из убегающих стрела угодила чуть ниже ягодицы. Еще одна выпущенная мною стрела опять пролетела мимо парня, бегущего зигзагами к дому. Шустрый! Тетива снова стеганула по перчатке, и последний беглец сошел с дистанции со стрелой в пояснице. Хреново, если это Скар: может с такой раной и не выжить.
Прошла минута, может, чуть больше, а какая разница между тем, что было до стрельбы, и тем, что стало. Кровь, стоны, крики раненых, никакой тебе прежней идиллии. А это что такое? Непорядок. Дровосек обломал стрелу и, сильно хромая, норовил свалить за угол дома. Фырр, и стрела пробила ему вторую ногу – теперь не побегает. Повязал потрепанную и израненную компашку и собрал свои стрелы. Проблемы возникли только с двумя: с тем, которого подстрелил самым первым, и с дворянчиком, что хватался за меч. Воин в кольчуге попытался махать мечом, но, получив по голове, затих. А дворянин начал меня стращать тем, что когда меня изловят, то он самолично сдерет с меня кожу. Потеря двух передних зубов заткнула рот и ему, и всем желающим повозмущаться. Моя фора во времени таяла на глазах, и, не чикаясь особо, я выбрал одного из слуг, того, что срезал мясо с оленя. Быстрый и жесткий допрос показал, что Сиру ударил хлыщ, угрожавший мне. Звали его Фредерик Утенхейм, и являлся он сыном Вольфганга Утенхейма, заштатного барончика из империи. А тот парень, что сейчас лежал в беспамятстве и истекал кровью, – Скар, сын Зорга. О том, что женщина из пригорода попала под копыта лошадей, он узнал только полчаса назад. Потому как выехал со двора таверны раньше остальных и, единственный из всей ватаги, не знал об инциденте. М-да, поспешил я с выводами и возмездием. Достав эликсир регенерации, я приподнял голову бесчувственного парня и влил ему в глотку добрую его часть. Теперь надо разобраться с этим недоноском Фредериком, весь вид которого вызывал жалость. Вот только жалости у меня как раз и не было. «Ну, вот ты и дорос до палача», – промелькнула мысль. Подняв за шиворот лепечущего что-то дворянина, я поставил его на ноги и рубанул ему по шее мечом. Голова подлетела и с тупым звуком грохнулась на землю. Удар ногой в грудь отбросил обезглавленный труп, и он, завалившись на спину, задергался в конвульсиях. Разрезав веревки на слуге, которого допрашивал, я кивнул на остальных и распорядился:
– Перевяжи их, а то истекут кровью.
Запрыгнув в седло, я перевел коня на рысь и направил его к лесной дороге, проходящей мимо охотничьей заимки. В запасе у меня осталось совсем мало времени. Я словно бы физически ощущал, что расстояние между мною и церковниками сокращается. Подходящих мест для засады было несколько, но я решил устроить ее подальше отсюда. Вскоре здесь станет оживленно, да и орденцы после такой демонстрации силы будут осторожничать. А миновав без происшествий несколько точек, идеально подходящих для ловушки, они по-любому осмотрительность убавят.
Глава 23
Отъехав километра на три в глубь леса, я добрался до места, выбранного мною для засады на Следящих. Проехав мимо так, чтобы были видны следы, я свернул и, спрыгнув с седла, повел коня обратно на поводу. С одной стороны дороги находился холм, поросший кустами, а за ним овраг. Вот на холм я и направился, вырубил кусты, чтобы не мешали стрелять, и обложился ветками и затаился. Магию пока не применял, потому как в отряде Карающих всегда есть один маг. Ждать пришлось минут пятнадцать. Из-за поворота показались орденцы, едущие на рысях. В проводниках у них был Акрис с асимметричным из-за опухшей челюсти лицом. «Вот и жалей после этого людей», – подумал я и приготовился. Следящих было шестеро. Не знаю почему, но первой мишенью я наметил не егеря или какого-нибудь здоровяка, а одного плюгавого хрена. Неясное чувство угрозы, исходившее от невзрачного мужичка, заставило меня перенацелиться. Когда расстояние между нами осталось метров двадцать, я встал во весь рост, и оперенная смерть сорвалась с тетивы. Щелк, и плюгавого вынесло из седла. Вторая угодила егерю в плечо, но он не вывалился, а припав к гриве коня, понесся дальше по дороге. Вжих, и коренастый воин с арбалетом упал со стрелой в шее. Щелк, и спешившийся и карабкающийся наверх воин с топором наперевес скатился вниз. Но не все стрелы попадали так удачно, и не все пробивали доспехи, как я самоуверенно надеялся. Двое орденцев все-таки забрались на холм. Один – здоровенный черноволосый детина с шрамом на щеке и двуручником. Второй – с мечом и кинжалом. Он шел первым, и ему не повезло с ходу.
Отбросив лук, я вытянул руку с артефактом Олла:
– Тэрро!
Шар огня угодил мужику в грудь, и он, воспламенившись, с истошными криками скатился с холма.
Двуручник выкосил целую просеку в кустах и едва не отрубил мне ноги. Здоровяк оказался проворнее, чем я предполагал. Отпрыгнув, я выхватил меч и применил изменение на реакцию. Воин крутил петли, словно эта штука и не весила килограмма три-четыре. Силен дядя, ничего не скажешь.
