— А если поставить форты в открытом поле, тролли не
смогут прятаться в лесу, — прибавил Бевьер. — Им придется выйти на
открытое место, и это подставит их под прицел пелойских лучников, моих
катапульт и арбалетчиков Халэда. Даже если они подожгут траву, чтобы прятаться
в дыму, мы и выстрелами вслепую сумеем уложить немало.
— Мы, атаны, не любим прятаться за стенами, —
упрямо сказала Бетуана.
— Бетуана, — отозвалась королева Элении, —
всем нам порой приходится делать то, что нам не по душе. Форты сохранят жизнь
твоим воинам, а мертвые солдаты уже ни на что не годны.
— Кроме как обеспечивать провизией троллей, —
вставил Телэн. — А ведь это идея, Спархок. Если бы ты приучил своих
пандионцев поедать врагов, тебе не пришлось бы таскать за собой обозы.
— Может быть, хватит? — ядовито осведомился
Спархок.
— Все равно из этого ничего не выйдет, — сказала
Бетуана. — Тролли так близко, что мои солдаты сражаются с ними непрерывно.
У нас попросту нет времени строить форты.
— Мы можем поставить форты в нескольких милях позади
ваших войск, и, когда строительство будет закончено, отвести их в форты, —
предложил Спархок.
— Часто ли ты имел дело с троллями, принц
Спархок? — едко осведомилась она. — Ты хотя бы знаешь, как быстро они
бегают? Они обрушатся на вас прежде, чем вы закончите возводить стены.
— Если остановится время, они не сумеют добежать до
нас, ваше величество. Нам уже случалось проделывать это по дороге в Земох.
Тролль-бог еды может поместить людей — или троллей — в промежуток между двумя
секундами. Мы еще тогда заметили, что, когда мы оказались в безвременье, весь
остальной мир перестал двигаться. У нас будет довольно времени, чтобы построить
форты.
— Почему бы тебе, Спархок, не посоветоваться с
Беллиомом, прежде чем делать такое уверенное предсказание? — осведомился
Эмбан. — Прежде чем строить на этой идее всю свою стратегию, хорошо бы
убедиться, что она сработает. Может быть, у Беллиома найдется возражение.
Возражение у Беллиома нашлось, причем не одно.
— Замысел твой порочен, Анакха, — ответил он на
вопрос Спархока. Рука Вэниона подняла чашку Сефрении и разжала пальцы.
Чашка повисла в воздухе, не долетев до пола.
— Возьми сей сосуд, Анакха, — приказал голос
Вэниона.
Спархок взялся за чашку и тотчас же обнаружил, что сдвинуть
ее с места не легче, чем гору. Он старался изо всех сил, но чашка не сдвинулась
ни на волос.
— Так же точно не сумел бы ты поднять и листок с земли,
Анакха, — заверил его Беллиом. — Сам ты с легкостью можешь двигаться
в сем застывшем безвременье, однако, дабы сдвинуть с места иной предмет,
пришлось бы тебе сдвинуть всю вселенную.
— Да уж вижу, — мрачно сказал Спархок. —
Значит, мы не сможем рубить деревья и строить форты.
— Ужели сии сооружения столь важны для тебя? Или это
некий неведомый мне обычай?
— Нет, Голубая Роза. Намерены мы воздвигнуть
препятствия на пути троллей, дабы не могли они напасть на наших друзей атанов.
— Не сочтешь ли ты себя оскорбленным, ежели выскажу я
предложение?
Улаф взглянул на Тиниена острым взглядом.
— Ты что, тайком беседовал с этим несчастным
камушком? — укоризненно осведомился он.
— Очень смешно, Улаф, — кисло отозвался Тиниен.
— Сего я не понял, — в голосе Вэниона прозвучал
легкий холодок.
— Эти двое ведут бесконечный спор, Голубая Роза, —
пояснил Спархок, одарив приятелей суровым взглядом. — Спор сей достиг уже
столь туманной точки, что сам смысл его для прочих непостижим. С радостью
внемлю я твоему предложению, друг мой.
— Так ли необходимо убивать троллей, Анакха? Если
никоим образом не смогут они попасть в земли друзей твоих, нужно ли тебе будет
убивать их?
— Воистину, Голубая Роза, предпочли бы мы не причинять
вреда троллям. Когда Тролли-Боги вырвут их из-под власти Киргона, станут они
нашими союзниками.
— Не оскорбит ли тебя, ежели воздвигну я пред ними
препятствие, для них неодолимое?
— Ни в малейшей степени, Голубая Роза. Напротив, всем
сердцем мы возблагодарим тебя.
— Отправимся же в Атан, и я совершу сие. Не желал бы я
никого и ничто уничтожать бессмысленно. Дитя мое придет мне на помощь, и вдвоем
с нею преградим мы троллям дальнейший путь на юг.
— Так у тебя тоже есть дочь, Голубая Роза? —
спросил потрясенный Спархок.
— Миллионы дочерей у меня, Анакха, и каждая дорога мне
так же, как дорого тебе твое дитя. Поспешим же в Атан, дабы прекратилось
кровопролитие!
Северный Атан порос густыми лесами, но дальше к югу тянулись
высокие скалистые горы. На севере горы еще в незапамятные времена были
перемолоты сползавшими ледниками, и теперь северное побережье Дарезии пологими
уступами спускалось к Северному морю, где царил вечный лед, прикрывавший
макушку земли. Спархок быстро огляделся. Беллиом, отвечая на его невысказанную
просьбу, перенес в этот северный лес только воинов. Потом это вызовет немало
споров, ну да ничего не поделаешь.
— Энгесса-атан! — Голос Вэниона прозвучал сухо и
властно. Странная мысль мелькнула в голове Спархока — уж не доводилось ли
Беллиому когда-то командовать войсками?
— Слушаю, Вэнион-магистр, — отозвался рослый атан.
— Вели всем сородичам твоим отступить на одну лигу от
того места, где они ныне сражаются.
Энгесса бросил резкий взгляд на Вэниона, но тут же понял,
что говорит с ним отнюдь не магистр пандионцев.
— Это займет много времени, Голубая Роза, — сказал
он. — Атаны сражаются с троллями вдоль всего Северного мыса. Мне придется
послать к ним гонцов.
— Произнеси лишь приказ свой, Энгесса-атан. Заверяю
тебя, что услышан он будет всеми.
— На твоем месте, друг Энгесса, я бы не спорил, —
заметил Кринг. — Этот камень способен остановить солнце. Если он говорит,
что тебя услышат все, значит, так и будет, уж поверь моему слову.
— Что ж, попробуем. — Энгесса вскинул
голову. — Отступайте! — сокрушительно гаркнул он. — Отступите на
одну лигу и перестройтесь!
Эхо громогласного приказа еще долго перекатывалось между
деревьями.
— Знаешь, Энгесса-атан, тебя, пожалуй, и без помощи
Беллиома услышали бы по всему побережью, — заметил Келтэн.
