— Ты должен мне золотой флорин, Спархок, — сказал
он, отдавая монету Халэду.
— Я твой должник, Келтэн, — усмехнулся Спархок.
— Еще бы — все-таки целый флорин. Может быть, двинемся
наконец? Что-то холодает.
Поднялся ветер — вначале редкими порывами, но затем все
усиливаясь. Они спустились по тропинке с утеса и скоро уже ехали вдоль верхнего
края длинного песчаного пляжа. Ветер хлестал их, пронзительно завывая, соленые
брызги обжигали кожу.
— Это не простая непогода! — прокричал Улаф, с
трудом перекрывая визг и завывания ветра. — Надвигается ураган!
— Не рановато ли для ураганов? — крикнул в ответ
Келтэн.
— В Эозии — да! — откликнулся Улаф. Визг ветра все
крепчал, и всадники теснее укутались в плащи. .
— Нам надо поискать укрытие! — крикнул Вэнион. —
Там, впереди, заброшенная ферма. — Он прищурился, пытаясь разглядеть хоть
что-то сквозь завесу соленых брызг. — У нее каменные стены, по крайней
мере укроемся от ветра!
Они пустили коней галопом и через несколько минут добрались
до фермы. Развалины наполовину заросли сорняками, пустые окна в голых стенах
слепо глазели на путников. Сам дом совершенно обрушился, а потому Спархок и его
спутники спешились во дворе и завели встревоженных коней в строение, которое
раньше явно служило амбаром. Пол здесь был завален гниющими остатками крыши, по
углам лежали кучки птичьего помета.
— Сколько обыкновенно длится ураган? — спросил
Вэнион.
— День-два, — пожал плечами Улаф, — самое
большее три.
— Если говорить об этом урагане, я не стал бы биться об
заклад, — заметил Бевьер. — Он налетел чересчур быстро и вынудил нас
искать укрытие. Мы ведь не сможем носа высунуть из этих развалин.
— Он прав, — согласился Берит. — Кажется, нам
остается только заключить, что некто устроил этот ураган, чтобы задержать нас?
Келтэн глянул на него с откровенной враждебностью — явный
признак того, что он еще не избавился от своих подозрений относительно молодого
рыцаря и камеристки королевы Эланы.
— Не думаю, что ураган нам помешает, — заметил
Улаф. — Как только мы окажемся на борту корабля, мы обгоним все на свете
ураганы.
Афраэль качала головой.
— В чем дело? — спросил он.
— Этот корабль не годится для того, чтобы выдерживать
ураганы. Собственно говоря, я уже отослала его туда, откуда он прибыл.
— Даже не сказав нам ни слова? — возмутился
Вэнион.
— Это уж мне решать, Вэнион. При такой погоде корабль
для нас бесполезен, так что незачем было подвергать опасности его команду.
— А мне показалось, что он построен на редкость
прочно, — возразил Улаф. — Наверняка его создатели принимали в расчет
сильные ветры.
Она вновь покачала головой.
— Там, откуда прибыл этот корабль, вообще не дуют
ветры.
— Ветры дуют повсюду, Флейта, — заметил он. —
Во всем мире нет такого места, где хоть раз не подул бы… — Улаф осекся и
уставился на нее. — Да откуда же явился этот корабль?!
— Это не твое дело, сэр рыцарь. Я могу вернуть его,
когда буря утихнет.
— Если утихнет, — вставил Келтэн. — И я
совсем не удивлюсь, если к тому времени этот полуразвалившийся амбар будет
окружен несколькими тысячами фанатиков.
Все переглянулись.
— Думаю, нам лучше тронуться в путь, невзирая на
ураган, — сказал Вэнион и взглянул на Флейту. — Ты сможешь?.. Я имею
в виду — этот ветер не помешает?..
— Во всяком случае, дела не облегчит, — мрачно
созналась она.
— Я не допущу, чтобы ты навредила себе, — сказала
Сефрения.
Флейта отмахнулась от нее:
— Нечего обо мне беспокоиться.
— Не пытайся уворачиваться, юная леди, — сурово
сказала Сефрения. — Я хорошо знаю, что сотворит с тобой этот ветер.
— А я хорошо знаю, чего будет стоить нашему загадочному
приятелю таскать его за собой. Погоня за нами с ураганом на спине истощит его
куда больше, чем истощит меня необходимость перенести куда-то десятерых
всадников вместе с конями — при том, что я проворней его. Меня ведь не зря
называют Шустрой Богиней. Я могу, если понадобится, бегать быстрее Телэна. Куда
бы ты хотел отправиться, лорд Вэнион?
Магистр огляделся.
— Назад, в Джорсан?
— Не самое худшее прибежище во время урагана, —
согласился Келтэн. — По крайней мере, постели там сухие.
— А пиво мокрое? — ухмыльнулся Улаф.
— Примерно о чем-то в этом роде я и подумал, —
сознался Келтэн.
Ветер завывал за стенами трактира, но дом был выстроен из
камня, а окна прикрывали прочные ставни. Вынужденная задержка приводила
Спархока в бешенство, но поделать с этим он ничего не мог.
Едва они вернулись в трактир, Сефрения тотчас уложила Флейту
в постель и теперь склонилась над девочкой, словно защищая ее.
— Она очень обеспокоена, — вполголоса сообщил
Вэнион. — Похоже, предел божественной силы все-таки существует. Флейта
пытается делать вид, что все в порядке, но я-то могу распознать подлинное
истощение.
— Но ведь она не умрет? — спросил потрясенный
Телэн.
— Она не может умереть, Телэн, — ответил
Вэнион. — Ее можно уничтожить, но умереть она не может.
— А в чем разница?
— Не знаю, — сознался Вэнион, — зато я точно
знаю, что она очень, очень устала. Нельзя было нам позволять ей делать
это. — Он оглядел коридор за дверями комнаты, где Сефрения хлопотала над
изможденной маленькой богиней. — А где Келтэн?
— Он и Улаф сидят внизу, в пивной, мой лорд, —
ответил Бевьер.
— Мне и самому следовало бы догадаться. Пусть
кто-нибудь из вас напомнит им, что если они будут не в состоянии ехать, когда
закончится ураган, я им этого не спущу.
Они спустились по лестнице в общий зал и то и дело
выглядывали за дверь — проверить, что творится снаружи. Судя по всему, ветер
только крепчал.
Наконец Спархок опять поднялся наверх и тихонько постучал в
дверь комнаты Сефрении.
— Можно мне поговорить с Флейтой? — шепотом
спросил он, когда его наставница открыла дверь.
