- Что и требовалось доказать. Ну
что поедем в гостиницу и удостоверимся во всем наверняка? Или ты все еще
предпочитаешь выплясующих в одних трусах геев?
Последние фразы стали для Влады
своегообразным ушатом ледяной воды. Причем не только отрезвляющим, но и
возвращающим способность здраво мыслить. Антон снова над ней посмеялся. Нагло и
самоуверенно. А она... дура! Как можно было повестить на эти... его никчемные
поцелуйчики? Размечталась о чем-то! Наверное, что он тоже чего-то испытывает?
Что-то несколько иное, нежели животное желание затащить в постель.
А ему как обычно нужно только
одно - поднять обратно, на нужный уровень, если не выше, свою самооценку за её
счет, что была опущена в этот вечер предложениями гея потанцевать, и сравнением
его самого с этими самыми геями. Удовлетворить свои животные инстинкты, вот что
по-прежнему было единственно важно для Антона.
Отшатнувшись, как от
прокаженного, Владислава смерила мужчину презрительным взглядом, и, убрав руку
с его плеча, ею же резко замахнувшись, залепила звонкую пощечину, окончательно
высвободившись из его объятий со словами:
- Громов, знаешь кто ты? Ты
просто придурок!
Не глядя больше на Антона, она
мгновенно отвернулась, и зашагала к остановившемуся неподалеку такси. Вместо
ответа, до неё донесся громкий и сокрушительный смех.
Сотрясаясь от негодования, Влада
тыльной стороной ладони машинально вытерла губы. Идиотка! Чем она вообще
думала, когда ответила на этот поцелуй. Черт, но это было приятно. Более того,
это было незабываемо. И, наверное, если бы не слова Антона, неизвестно
настолько далеко она могла бы зайти. Видимо, гораздо дальше, чем можно даже
предположить. А потом бы жалела, как обычно. Просто потому, что наутро насмешки
мужчины были бы гораздо более жестокими.
Пожалуй, в таком случае стоит
даже благодарить Антона, что из-за его бестактности и несносности, она не
совершила самую ужасную в своей жизни ошибку. Но за что благодарить, если она...
может она хотела совершить эту ошибку? Боже, о чем она вообще сейчас думает?
Видимо, это все пагубное влияние гей-клуба и этого сомнительно вечера. А еще
усталость. Нужно срочно выспаться. Нормально. Выбросить все ненужные мысли и
попросту выспаться.
Остановившись у такси, девушка
протянула руку, чтобы открыть дверцу, но её рука была перехвачена мужской
рукой, а горячее дыхание опалило кожу в районе шеи, вызывая безумный трепет во
всем теле.
- Ну что же ты, девочка моя,
такая строптивая? - еле слышно прошептал Антон, - ты хоть знаешь, что после
того, что ты сегодня натворила, ты просто обязана искупить свою вину?
- Да после того, что я сегодня
натворила, ты должен быть благодарен мне? - с трудом совладав с собой,
выдохнула нагло девушка.
- Занятно, - легко, словно,
дуновение ветерка, мужчина провел губами по нежной коже, рядом с ушком, вызывая
безумный трепет в каждой клеточке её тела, и заставляя кровь в жилах бежать
быстрее, - может, мне еще преклонится перед тобой? - резко повернув Владиславу
к себе, вспыхнул Громов, - перед тобой, строптивой стервочкой, что чуть было не
выставила меня... хм... мужчиной нетрадиционной ориентации?
- Да! - вздернув подбородок, с
вызовом выкрикнула Ильина, - если бы не моя идея с клубом, не видать тебе этого
контракта, как своих собственных ушей!
- Вот так значит, - осторожно
пробежав кончиками пальцев по щеке Влады, вниз к подбородку, - еще и
самоуверенная. А как на счет унижений, а? Того, что мне пришлось, чуть ли не
отбиваться от сомнительных подкатов какого-то гомика?
- По-моему, ты быстро нашел выход
из ситуации, - не сводя глаз с мужчины, уверенно отрезала Владислава.
Предательская дрожь, волной накрывала все тело. И виной тому явно была не
ночная прохлада. Лишь мужчина, находящийся в непосредственной близости,
заставлял её бросаться с жара в холод и обратно.
Черт! Идиотка! Просто
сумасшедшая, раз получает удовольствие от его прикосновений. Прикосновений
мужчины, о котором не стоит даже думать! От которого стоит сбегать, как от
прокаженного, вместо того, чтобы растекаться лужицей.
- А как на счет моральной
компенсации? - проводя большим пальцем по приоткрытых влажных губах девушки,
сладко пропел мужчина.
- А как на счет того, чтобы еще
раз получить по самому сокровенному? - вопросом на вопрос, не менее сахарно,
протянула Владислава.
- Ты меня хочешь! - уверенно и
нагло бросил Антон, убрав руку от девушки, после чего, как ни в чем не бывало,
открыл переднюю дверцу такси, и уселся во внутрь, оставив Владу с недоумением
смотреть перед собой. Туда, где совсем недавно стоял Громов.
И самое странное, что неизвестно,
как надолго бы затянулся её шок, если бы мужчина, не высунувшись в окно,
двусмысленно бросил:
- Малышка, ну потерпи еще
немного. Садись скорее. Ведь чем быстрее мы доберемся до гостиницы, тем быстрее
продолжим.
- Да пошел ты! - послав Антону
презрительный взгляд, девушка поспешно уселась в такси.
Всю дорогу к гостинице, Ильину
чуть ли не трясло от негодования. Причем она сама не понимала, на что и на кого
злится больше. На этот поцелуй? Двусмысленные намеки? На Антона, что таким
образом ведет себя? Или все-таки на себя, раз готова поддаться на его
провокации? Наверное, на все вместе взятое!
Это же надо такому случиться, что
за каких-то несколько дней, после того, как клялась и божилась, что ни за что и
никогда не свяжется с подобным Антону, вдруг поняла, что не может ему
противостоять. Что с каждым разом все становится гораздо сложнее и серьезнее.
Девушка ведь отлично понимала, что она для Громова не более чем очередная
игрушка, пускай и наиболее долгожданная и непослушная. Но от этого не
становится другой. Но она не хотела быть использованной им! Не хотела, чтобы о
неё, как и о многих, что были до этого, Антон попросту вытер ноги. Но самое
ужасное, что и противостоять становилось все невозможнее и сложнее. Да и разве
можно противостоять человеку, который становится все более небезразличным?
Влада пыталась! Искренне, до последнего. Правда, пыталась. Но...
Оказавшись через менее получаса в
гостинице, она хотела бы скрыться где-то, да не смогла. Один номер на двоих не
способствует уединение. Одна постель на двоих так же...
Она пыталась. Надеялась, что
после наглых и самоуверенных слов Антона, сможет сдерживать свои странные,
ниоткуда вспыхивающие чувства. Свою тягу к нему, как к мужчине. Свое желание,
которое уже загоралось тогда, стоило Громову лишь загадочно ухмыльнуться, или
пройтись оценивающим взглядом по её фигурке. Раньше за такое она бы попросту
настучала наглецу. А что теперь? Теперь терпела. Сдерживала себя от едких
замечаний, потому как понимала, что ни к чему хорошему это не приведет. С таким
человеком лучше не спорить. Все равно ведь не прекратит своего. Напротив, назло
будет раздражать и злить.
Сдержалась, во всяком случае,
попыталась, и в тот момент, когда дверь их номера негромко захлопнулась
изнутри, а Антон, сладко пробормотал:
