- Сережа. - Жалобно произнесла
Ксюша. У него сердце зашлось. Но он глаз не поднял, головой покачал.
- Уходи, Ксень. Так лучше и
правильнее будет. - И уткнулся лицом в раскрытые ладони.
Слышал, как она встала тихонько, к
нему шаг сделала, постояла, вздыхая тяжело. Но он рук не опустил, так и не
глядя на девушку. Ксюша опять вздохнула, всхлипнула почти, и ушла.
Сергей слышал, как шаги ее в
коридоре затихают, и как дверь входная хлопнула.
Мужчина положил голову на стол, и
крепко прижал глаза пальцами, чтобы самому не заплакать. Не имеет он права
плакать. Не заслужил. Сам во всем виноват...
Встал, взял бутылку открытую,
посмотрел с ненавистью, открутил крышку и в раковину в слив поставил, смотря,
как булькая, коньяк вытекает...
Оксана еле смогла до лестницы
дойти, и на первой же ступеньке, ни на грязь, ни на холод внимания не обращая,
села и заревела в полный голос.
Ну почему, почему все вот так
вышло? Господи! Почему? За что ей такое, почему Сергею?
Ей так больно за него было, обидно
до ужаса. Хотелось найти Наташу. И самой мозги вправить дуре этой, что Сергея
сломала. Так его жизнь искалечила.
Оксана даже не пыталась вытирать
бегущие по щекам слезы, сидела и ревела на бетонном полу лестничного пролета.
Как в детстве, когда в плохую погоду они с подружками в подъездах гуляли, и не
могли поделить что-то. Только теперь, слезы были во стократ горше. Потому что
прав был Сережа. У нее своих проблем - вагон и тележка маленькая. И он ей
только хуже сделает. Да и Андрей... не хотела Оксана, чтобы сын ее видел, как
человек от алкоголя поменяться может.
Оксана прижалась к перилам,
пытаясь рыдания удержать, но не получалось ничего. Она сразу, как он дверь
открыл, поняла, что не болен Сергей. И что выпивший, поняла, только степень
опьянения угадать пыталась. Решила, что он с горя напился, из-за Наташи.
Господи, лучше бы так и было. Хоть надежда для него была бы. Отчаяние, это не
зависимость, в конце концов, из него выйти можно с большей легкостью.
Боже мой! Четыре бутылки! Ладно,
пусть три, эта не тронута почти. Но что от этого меняется? За два дня три
бутылки коньяка выпить! Он хоть закусывал чем-то? Оксана в этом искренне
сомневалась.
Как же больно. Ей так обнять его
хотелось. Утешить, поцеловать. Сказать, что все хорошо будет. Она поможет. Они
смогут справиться, если он подойти позволит. Только не хотел Сергей ее помощи.
Оттолкнул. Побоялся обузой стать. Гордый. Ему жалость не нужна, потому и любовь
оттолкнул, не разобравшись.
И прав был. Тысячу раз прав.
Алкоголик ее жизнь только усложнит. А зачем ей лишние сложности?
Оксана всхлипнула, поднялась со
ступеньки и пошла, слезы по щекам размазывая...
Глава 10
Сергей сидел на полу в зале,
опираясь на диван, и все еще пытаясь заставить чертовы глаза не слезиться. Он
все правильно сделал. Так как надо. Хоть раз в жизни по-человечески поступил.
По-умному. Только легче от понимания этого, отчего-то не становилось. Больно
было так, что сил терпеть почти не было. Хотелось что-нибудь разбить, сломать.
Только толк в этом, какой?
Никакого толку, так, желание
дикое. А он плохо умел с желаниями своими справляться...
Но надо же начинать учиться, не
мальчишка уже, в конце концов. Мужчина глубоко вдохнул холодный воздух. Не
обращая внимания, что сидит прямо у открытой двери, а на улице - март месяц,
между прочим, и опять похолодало. Наверное, и снег еще будет. Сережа задумчиво
посмотрел в серое, хмурое, тяжелое небо, такое же, как душа у него сейчас была.
От сквозняка двери и окна
захлопывались периодически, а он ходил их и опять открывал всю предыдущую ночь.
Зачем? А кто его знает. Права была Ксеня полчаса назад, когда пневмонией
пугала. Только этого и добьется.
Вот и сейчас, балконная дверь
рядом с ним покачнулась и громко стукнула, захлопываясь. Сергей только одарил
ее безразличным взглядом. Хватит, пожалуй, личный вытрезвитель тут устраивать.
А то, как бы квартира в холодильник не превратилась. Замерзшими пальцами начал
лицо тереть. В колени уткнулся. Что же теперь ему делать? Как он ей в глаза в
понедельник смотреть будет? Захочет ли она, вообще, с ним общаться? Даже просто
так, в коридоре встречаясь? Навряд ли. И он поймет ее. Как не понять тут?
На кухне что-то тихонько стукнуло.
Сергей удивленно поднял с колен голову. Неужели и там окно захлопнулось? Точно.
Как они все синхронно, однако. Раздался щелчок. Это уже точно не окна. Совсем
не похоже. Сергей неохотно поднялся с пола, а потом, вспомнил, что не
удосужился даже дверь за Ксеней закрыть. Совсем спился, идиот. Заходи, кто
хочешь, бери, что хочешь. Мужчина подошел к входной двери, хотел повернуть
ручку, но она оказалась запертой. В конец растерявшись, Сергей повернулся в
сторону кухни, натыкаясь на скептичный взгляд серых глаз.
- Вот о том, чтоб дверь закрыть,
раньше думать надо было. - Девушка спокойно прошла мимо опешившего Сережи,
заходя в зал и снимая куртку.
Сергей, не обретя пока дар речи, и
не совсем понимая, что она тут делает, пошел следом. Может, у него с перепоя,
галлюцинации начались? Горячка?
- Ксень? - Неуверенно, то ли
спросил, то ли прохрипел он.
- Что, простудился, все-таки? -
Обеспокоенно обернулась Оксана. - Я чайник уже поставила. - Она подошла ближе,
в глаза ему заглядывая. - Ты когда ел в последний раз, Сережа?
Он, все так же, ничего не понимая,
покачал головой.
- Не помню, в среду, кажется. -
Прошептал почти. И руку протянул, что бы проверить, настоящая ли? Коснулся
щеки, теплой, мокрой... в заплаканные глаза посмотрел. - Зачем ты вернулась,
Ксеня? Не веришь?
- Верю, - просто ответила девушка.
Отвернулась, прерывисто вздохнула и опять на кухню пошла. Холодильник открыла,
посмотрела, что съестного там есть. Наконец, достала сыр, хлеб, масло, оливки.
Приготовила чай. Бутерброды сделала. Молча. Не смотря на него даже. А потом
поставила все на стол и к нему повернулась. А он все это время, как дурак
стоял, что сказать не зная. И дико, безумно радуясь, что она вернулась. Только
неправильно это было. И Сергей это Оксане объяснить должен.
- Садись, Сережа, ешь.
- Оксана. - Сергей отмахнулся.
Подошел к ней ближе, посмотрел в глаза. Все не мог понять, что же он не так
говорит? Где же ошибку допустил, что она не слушает, не уходит? - Ксюша, я же
не шучу, и не преувеличиваю. Пойми ты, наконец!
Он знал, что повышает голос. Но
ему надо было объяснить. Втолковать надо было. Хоть и понимал, что сам, своими
руками могилу себе роет. Сел бы тихо, поел, просто присутствием Ксюшиным
наслаждаясь. Просто радуясь, тому, что она рядом. Осталась. Так, как он мечтать
только мог. Но зачем себя и ее обманывать?
Девушка на повышение голоса никак
не отреагировала, прошла спокойно дальше по квартире, двери на балконы и окна
закрывая. Сергей за ней по пятам ходил.
