– Заткнись, сука! – рявкнул он и со всей силы ударил по затылку.
Сознание окончательно помутилось. Как сквозь вату, я услышала треск рвущейся ткани, холодный воздух коснулся ног… Я с ужасом поняла, что сейчас меня изнасилуют, а я ничего не смогу этому противопоставить!
Я по-прежнему тщилась лягнуть его, но силы были не равны. Получив новый болезненный удар по ребрам, я задохнулась. А за ударом последовал шлепок по ягодице, и послышалось похабное: «Сзади ты ничего!»
Вдруг какая-то сила оторвала от меня Кларенса. Послышались звуки борьбы, гневные выкрики. Я беспомощно сползла вниз на ступеньки и скорчилась у перил. Сквозь пелену слез ничего не было видно.
Раздалась ругань. Кларенс заорал, что он ненавидит нас, что он нас всех убьет, а эту суку – как он обозвал меня, – которую дерет любой, кому не лень, только не муж, – он убьет точно. Себастьян, а это оказался именно он (его дорогой сердцу голос я бы узнала из тысячи), пообещал проделать с ним то же самое, если он меня еще хоть пальцем коснется.
Вновь послышались звуки драки, а я наконец-то обрела способность видеть, чтобы в последний момент узреть, как в холл влетают гости и как пытаются растащить мужчин. Однако, прежде чем их успели разнять, Себастьян извернулся и, саданув кулаком в челюсть, отправил Кларенса в нокаут.
От запоздало окатившего волной страха я прижала ладошки к губам, а когда отняла, поняла, что супруг разбил их в кровь, что из носа тоже капало, а щека начала болеть.
Находящегося в беспамятстве Кларенса по приказу герцога слуги скрутили и потащили куда-то в комнаты. А Себастьян, наконец-то высвободившись из цепких рук, устремился ко мне.
Опустившись передо мной на колени, он осторожно отвел ладошки от лица, чтобы взглянуть на то, что натворил мой муж.
– Аннель, родная моя!..
А я лишь обессиленно расплакалась, уткнувшись ему в грудь. Тогда маркиз, подняв меня на руки, куда-то понес.
Я вновь начала замечать все вокруг, когда меня опустили на что-то мягкое.
– Я вызову служанок, и тебя приведут в порядок…
Но я вцепилась в Себастьяна мертвой хваткой.
– Где мы? – спросила я со страхом.
– У тебя в комнате. – Он попытался осторожно разжать пальцы, но я лишь еще сильнее вцепилась в него.
– Не оставляй, я прошу! Не здесь! Нет!..
– Аннель, мне необходимо…
Однако от страха я мало что соображала.
– Нет! Не здесь! Я боюсь, пожалуйста!
Тогда Себастьян вновь поднял меня на руки и перенес в другую комнату, расположенную в самом конце коридора.
– А здесь устроит? – ласково спросил он, вновь опуская меня на кровать.
Я огляделась. Темные тона, преобладавшие в убранстве спальни, в обивке мебели и портьерах, делали ее уютной и какой-то умиротворяющей.
– Ты в моей комнате, – пояснил Себастьян. – Поверь, тут тебя никто не тронет.
Я облегченно откинулась на подушки, а он достал ключ из кармана.
– Вот, держи. Один будет у меня, а второй у тебя. Больше без твоего ведома сюда никто не сможет войти. – Я кивнула, завороженно глядя на него. – Когда придет доктор…
– Не надо! – вновь запротестовала я.
– Но…
– У меня ничего не сломано, лишь ушибы. Пожалуйста, пусть никто не заходит!
Мужчина подумал немного и нехотя согласился:
– Хорошо, пусть пока будет по-твоему, – и, быстро смочив водой из кувшина полотенце, отер мне лицо от крови. А потом, наклонившись, осторожно поцеловал краешек губ и коснулся носа. – Прости, но сейчас я должен торопиться… Я…
– Иди, – я мягко толкнула его в грудь. – Здесь со мной ничего не случится.
На короткое мгновение Себастьян прижал мою ладошку к себе.
– От этого зависит благополучие короны, – зачем-то сказал он, хотя мне не требовалось никаких пояснений. Просто так он бы не спешил.
– Иди, – повторила я еще раз, но теперь гораздо более уверенным тоном, и Себастьян, напоследок нежно прикоснувшись губами к моему виску, вышел из комнаты.
В замке повернулся ключ, и я осталась в одиночестве.
Так и не раздеваясь, я свернулась в клубок, поначалу заплакала, а потом, крепко прижав одну из двух больших подушек к животу, уткнулась в нее носом. Пахло мужчиной, мускусом и немного табаком, а еще чем-то родным и невероятно знакомым. Вдыхая его запах, я провалилась в сон.
Фабрика находилась за городом, на территории заброшенного имения. Но король приказал его выкупить у владельцев и построил там первые цеха по производству огнестрельного оружия. И вот теперь разросшееся до огромных, по местным меркам, масштабов производство занимало всю площадь и было обнесено по периметру высоким забором с вышками и часовыми на них.
Себастьян с Фредериком, не останавливаясь, нещадно гнали коней, пока не достигли фабрики. Даже сейчас глухой ночью за периметром было неспокойно: везде горели огни, метались люди. Едко несло гарью и специфическим запахом взорвавшегося пороха.
Часовые на воротах их узнали и пропустили без разговоров. Пока мужчины пытались сориентироваться в творящемся хаосе, какой-то пробегающий мимо работник, покрытый копотью с ног до головы, увидев их, остановился и прокричал:
– Огонь подобрался к зарядному сараю! Давай туда!
Лишь по хриплому надсаженному голосу Себастьян признал в нем главного мастера.
– Мастер Клуд, что происходит? – попытался выяснить Себастьян.
Они с помощником спешились и, повязав поводья за ближайший столб, заторопились за работником. Уже на бегу тот рассказал:
– Кто-то оставил тлеть трут у пороховых изб. Во всех нашли, только в одной не успели. Там так жахнуло!!! Сейчас тушим и поливаем другие избы, чтобы от жара не рвануло сырье в них. А еще, как назло, рядом едва ли не стена к стене зарядный сарай да оружейная! А в нем уже по ящикам все готовое лежит! – И, больше не поясняя, махнул в сторону, где за каменными стенами сборочных корпусов полыхал пожар. – Давай туда!
Невзирая на титулы и чины, Себастьян встал в цепочку, которую организовали рабочие, и начал передавать ведра с водой.
Раздавались команды, мимо пробежало несколько человек с баграми, чтобы попробовать растащить горящее здание на бревна. Гневно заржали кони… Себастьян обернулся, чтобы посмотреть, что происходит, и увидел, как кто-то, отвязав конец поводьев, заставляет жеребцов сдать задом и встать в оглобли. На телеге уже стояла огромная бочка, а через распахнутые настежь ворота было видно, как несколько добровольцев рубят на озерце лед, чтобы добыть воду.
Вдруг раздался предупреждающий крик. Группа рабочих кинулась прочь от горящего здания. Мастера отрывистыми приказами погнали рабочих прочь. А в следующую минуту раздался оглушительный взрыв!
