Наличие этого изъяна в антисоветских рассуждениях уже с 60-х
годов вызывало нарастающее недоумение. Когда на это робко указывали, собеседник
обычно принимал многозначительный вид и говорил что-нибудь туманное. Мол, сам
понимаешь, мы многого не можем еще сказать. Помню, в 1974 г. я был в колхозе, и
один из аспирантов нашего института, талантливый А.Каплан, сидя на койке,
толкал какую-то очень концептуальную антисоветскую речь, в которой эта
пресловутая некогерентность была представлена в самом чистом виде. Я сказал:
“Каплан, ты м…к! Почему у тебя антисоветчина доведена до такого уровня
идиотизма? Ведь каждое утверждение не согласуется с предыдущим”. Каплан
вспыхнул: “Вот это по-расейски! Иди, доноси на меня”. Странно, как талант, о
котором я был столько наслышан в Институте, сочетается с такой тупостью.
Впрочем, вскоре после этого талант уплыл в США в водах “третьей волны”, а там
стал чем-то торговать, весьма успешно. Даже приезжал в Институт хвастаться,
такой простодушный парень.
Но с тех пор я стал приглядываться к антисоветским
рассуждениям с этой меркой, и пришел к выводу, что некогерентность – их родовой
признак. Тогда, например, вошло в моду понятие “наш деревянный рубль”. Помню,
как ярко прозвучало оно однажды на бензоколонке. Два молодых человека вылезли
из машины и, продолжая разговор, проклинали наши “деревянные”. При этом один из
них сунул в окошечко три рубля и наполнил бак бензином (тогда он стоил 9,5 коп.
за литр). Я подумал: что за кретин? Получает на рубль десять литров прекрасного
бензина – и презрительно называет этот рубль “деревянным”!
А уж во время перестройки антисоветские рассуждения стали
настолько бессвязными и внутренне противоречивыми, что многие всерьез поверили,
будто жителей крупных городов кто-то облучал неведомыми “психотропными” лучами.
Причем бессвязность мышления одинаково проявлялась и у ораторов, и у их
слушателей – если все настраивались на антисоветскую волну. Вот, выступает
писатель и депутат А.Адамович в 1989 г. в МГУ: «Запад благодарен Горбачеву еще
и за то, что он „изнутри“ остановил процесс разрушения демократии в странах
третьего мира».
И ни один профессор, доцент, студент или хотя бы уборщица
нашего лучшего университета не крикнет ему: “Вы спятили, Адамович?” Вдумайтесь
в его утверждение. Что Запад благодарен Горбачеву, это понятно. Но,
оказывается, помимо всех его заслуг перед Западом он еще и защитил демократию в
третьем мире! Были там у власти демократы Мобуту, Сомоса, Маркос с Сухарто, но
в 80-е годы возник «процесс разрушения демократии в странах третьего мира» – то
одного прогонят, то другого, заменят на выборную гражданскую власть. Но
Горбачев “изнутри” этот процесс остановил. Вот, значит, кто из кресла
Генерального секретаря КПСС сумел подгадить Сальвадору Альенде! А потом и
Пиночет защитил демократию – и за это Запад благодарен Горбачеву.
На бредовых умозаключениях, с разрывами в логике, строились
целые доктрины. Летом 1988 г. мне довелось быть в Таллине и беседовать с
руководителями Народного фронта Эстонии. Один из них, международный журналист,
еженедельно выезжавший на Запад за консультациями, так излагал планы
“республиканского хозрасчета”: Эстония будет продавать сливки и масло на Запад
по мировым ценам, валюта потечет к ней рекой, и на эти деньги эстонцы построят
лучшие в мире курорты и станут богаче всех. Я спросил, а что будет, если и
РСФСР станет продавать Эстонии нефть по мировым ценам и за валюту – хватит ли
на это прибыли от сливок? Он искренне удивился и сказал: “Как вы можете такое
говорить! Ведь СССР – социалистическая страна, как же можно требовать с нашей
республики доллары за нефть!” Больше всего потрясало, что он это говорил
искренне.
За время вызревания антисоветского проекта в нем сложилась
какая-то особая, расщепленная логика, противоречащая здравому смыслу. Чем
дальше, тем больше даже в разговорах с друзьями мне начинало казаться, что они
играют со мной в какую-то дьявольскую игру – не может же человек не видеть, что
у него одна часть утверждения отвергает другую!
В начале 90-х годов журнал Российской Академии наук
“Человек” учредил рубрику, где давал якобы непредвзятые истинные факты,
отражающие ужасное влияние советского строя на жизнь страны. Конечно, читатель,
увидев целые страницы, покрытые цифрами, начинает верить составителям – кто же
будет в этих цифрах копаться! Но я случайно вчитался в раздел, посвященный
катастрофе на Чернобыльской АЭС – и опять возникло это старое тягостное
чувство. Дайте себе труд тоже вчитаться в такой количественный довод об ужасном
воздействии АЭС, построенной коммунистами, и вообще атомной программы на
здоровье граждан:
“В начале 1992 г. было зарегистрировано 1 366 742 человека,
подвергшихся радиационному воздействию в связи с аварией на Чернобыльской АЭС.
Из них:
1. ликвидаторы – 119 400 человек,
2. эвакуированные – 6 471 человек,
3. население – 1 209 929 человек.
4. дети ликвидаторов – 31 580 человек…
Смертность по группам первичного учета за 1990-1991 гг. (на
1000 человек) увеличилась по 1-й группе с 4,6 случаев до 4,8; по 2-й группе – с
1,99 до 2,1; снизилась по 3-й группе с 22,79 до 14,7; по 4-й группе с 19,4 до
6,9” (“Человек”, 1993, № 4).
Что может из этого понять человек? Посудите сами, произведя
несложный расчет. Из указанного числа пострадавших в 1990 г. умерло 28 749
человек, а в 1991 г. 18 179 человек. О чем вообще говорит снижение смертности?
О том, что радиационное заражение благотворно сказывается на здоровье? Или о
том, что действительно пострадавшие вдруг все решили умереть в 1990 г.? Как
иначе может за год так сильно упасть уровень смертности населения (а это 88,5%
всех пострадавших). Значит, весь этот страшный кусок журнала и не рассчитан на
то, чтобы читатель вникнул в смысл данных – они его просто должны заворожить. А
вывод ему подсказывают составители.
А дальше – столь же страшные данные о заболеваемости жителей
Алтайского края, которые подверглись облучению при испытаниях ядерного оружия
на Семипалатинском полигоне: “С 1980 по 1990 г. заболеваемость злокачественными
новообразованиями возросла в этом крае с 276 до 286 случаев на 100 тыс.
населения”. Итак, в зоне испытания прирост заболеваемости онкологическими
болезнями составил за 10 лет ровно 10 случаев на 100 тыс. человек. И что это
значит? Много это или мало?
Посудите сами: с 1980 по 1985 г., всего за 5 лет, прирост
числа заболевших злокачественными новообразованиями по России в целом составил
16 случаев на 100 тыс. человек, а с 1985 по 1990 г., – 17. То есть за те же
десять лет 1980-1990 гг., которые взяли авторы журнала – прирост в 33 случая!
Если следовать логике, то надо сделать вывод, что ядерные испытания очень
полезны для здоровья.
В действительности цифры, приведенные авторами журнала, ни о
чем не говорят – слишком много факторов влияют на заболеваемость… Но читатель
воспринимает сообщение в контексте, а общий смысл всей публикации заключается в
том, что ядерными испытаниями СССР губил свой народ. И эта подлая манипуляция
сознанием ведется в журнале Российской Академии наук! Как не стыдно его
главному редактору Борису Юдину, с которым я проработал много лет.
