– У нас с мужем полная любовь и согласие, – холодно ответила Мариша. – И даже если мы и поссоримся, чужих звать, чтобы нас помирить, мы не станем.
Света поняла, что переборщила со своим любопытством, и заткнулась. А возможно, она замолчала просто потому, что в этот момент Мариша постучала в дверь еще одной каюты, и ей ответил женский голос:
– Да, кто там?
– Это по поводу убийства, которое произошло в соседней с вами каюте. Вы можете поговорить?
– О чем? – нервно поинтересовался все тот же голос. – Мы с мужем ничего не слышали!
– К вам уже приходил следователь?
– И мы ему сказали то же самое, что говорим вам. Мы ничего не слышали!
– Неужели совсем ничего?
– Ничего! Нас даже в каюте не было! Мы до утра отрывались на дискотеке!
И сколько ни билась Мариша, ничего другого она так и не услышала. И даже дверь ей бдительные пассажиры не открыли. Ну, и правильно! Будешь открывать всяким, кто шатается по кораблю, можно и на убийцу нарваться. Вот бедная Изольда не стала осторожничать, открыла дверь и к чему это ее привело?
Тяжело вздохнув, Мариша отправилась к следователю. Он предусмотрительно назвал номер каюты, в которой он и его помощники устроились до окончания рейса. И сейчас Марише предстояло пересечь весь корабль от носа до кормы.
– Виталий, это я! Скажите, я могу поговорить с задержанным?
Следователь восторга от такого предложения Мариши не выказал. Но и препятствовать тоже не стал. Он лишь спросил:
– О чем вы хотите с ним говорить?
– Меня интересует, не заметил ли он в каюте Изольды чего-нибудь странного.
– Он вообще утверждает, что его там не было.
– И это очень глупо с его стороны. Он там был. Изольда обещала рассказать, кто организатор Большой игры, которая идет на судне. Но слова своего не сдержала. Борис пошел к ней, чтобы узнать, что случилось. И увидел, что Изольда мертва.
– Что за Большая игра?
– Еще одна примочка для чокнутых игроков вроде Изольды. На кон ставятся не деньги, а чья-то жизнь.
– Задавайте свои вопросы! – решился следователь, выслушав Маришу. – Однако я буду все время рядом с вами.
– Э, нет! Так дело не пойдет. Борис не станет говорить при вас. Он ведь держится официальной версии, что возле каюты Изольды в ночь убийства его даже не было.
– Но я должен слышать, что он вам ответит! – возмутился следователь. – Или вы думаете, что мне приятно сажать за решетку невиновного человека?
– Нет. Не думаю.
Мариша была рада сознавать, что следователь совсем не так плох, несмотря на потенциальное желание разжиться домиком на берегу озера. А ведь Онега – это такая огромная водная акватория, что конца и края не видно. Она вполне может играть роль моря для тех, кто хочет в это верить. Лично сама Мариша ни за что бы не отказалась от домика в Карелии.
Местность там весьма живописная. Камни, скалы, и все это в изобилии поросло хвойным и лиственным лесом. Много тут больших и маленьких речек, ручейков и озер. И, конечно, берег Онеги с успехом может конкурировать с самыми лучшими курортами. Особенно сейчас, когда грядет глобальное потепление и климат Карелии наконец-то немного смягчится.
– Вы можете подслушать, о чем у нас пойдет речь, – предложила Мариша следователю, и тот согласился.
Вообще приятно иметь дело с человеком, готовым пойти на разумный компромисс. Вот будь сейчас на месте Виталия какой-нибудь твердолобый активист, и что бы стала делать с ним Мариша? А Мадлен? Отправилась бы за решетку, как миленькая. Хотя содержание подпольного казино, по меркам самой Мариши, ни шло ни в какое сравнение с совершенными на судне убийствами.
В казино идут по собственному желанию. Может, это и не очень здорово, когда человек просаживает за карточным столом все свои и даже не свои деньги. Но все же это только деньги. И жизнь человеческую за них купить невозможно.
Мариша договорилась со следователем, что она постарается устроить Бориса поближе к дверям. И сама сядет там же, чтобы у следователя не возникло проблем с подслушиванием.
Но все благие Маришины намерения не осуществились благодаря самому Борису.
– Тс-с! – первым делом зашипел подследственный, оставшись наедине с Маришей. – Говори так, чтобы нас не услышали. Тебя послала Мадлен?
– Ну, разумеется. Она очень тревожится за тебя. И просила меня…
– Мне нужен адвокат! – твердо заявил Борис. – Самый лучший, какого сможет найти Мадлен. Иначе я молчать про ее казино не стану. Со следователем, возможно, она и договорилась, но судьи – это совсем другое дело.
– Я ей передам твои слова. Но пока не лучше ли тебе попытаться вспомнить, не видел ли ты кого-нибудь возле каюты Изольды?
– Там никого не было!
– И даже Светы?
– Повторяю для тех, кто плохо слышит и еще хуже соображает, ТАМ НИКОГО НЕ БЫЛО!
Последние слова Борис произнес внятно и четко, специально для Мариши. Но она не обиделась. Мариша хорошо помнила, что даже в самом лучшем своем настроении Борис оставался колок на язык. Что уж говорить теперь, когда он буквально загнан в угол и посажен за решетку.
– Ты не ехидничай, а вспоминай, – велела она ему. – Это в твоих же интересах.
– Что вспоминать?
– Что-нибудь странное видел в каюте Изольды? Любая мелочь сгодится!
– Ничего я там не видел! Вошел…
– Как вошел? Дверь была открыта?
– Да! Я вошел, увидел Изольду на кровати и сразу понял, что дело плохо.
– Почему?
– Прическа у нее сбилась. И лицо было перекошенное, а глаза открыты.
– Хм… Она была мертва?
– Да!
– Выходит, преступник задушил Изольду, а она не сопротивлялась?
– Кто тебе такое сказал? Сопротивлялась, наверное. Просто я пришел слишком поздно.
– М-м-м… Ладно, давай дальше. Ты вошел, убедился, что Изольда мертва, и убежал? Так?
– Да, так. Нет, не так! Я еще пощупал у нее пульс.
– Хорошо. Но пульса у нее не было. И ты убежал?
– Какой там убежал! Еле ноги уволок! Так мне худо стало, еле ковылял.
Странно. А Света утверждала, что Борис несся, как на пожар. Ну, наверное, шокированный парень перестал координировать свои движения. Ему казалось, что он плетется, как черепаха. А со стороны он летел вихрем.
– Я приполз к Мадлен, рассказал ей, что случилось. И мы с ней решили молчать до утра.
– И Мадлен не захотела лично взглянуть на Изольду?
– Хотела, но потом передумала. К чему рисковать и лишний раз светиться на месте преступления? Достаточно уже и того, что там побывал я.
