Разгоряченные лошади понемногу остановились сами, и Капитан
сразу же, понятно, спросил:
– Это что за явление хлюста народу? Султан на охоте?
– Я их вообще-то впервые своими глазами видела, –
сказала Анастасия. – Только в хрониках читала. Это люди Земли Ядовитого
Золота. Рассказывают, что в незапамятные времена там жил злой хан Раши. Он
хотел много золота и послал несметное количество железных птиц, чтобы они
осыпали землю ядом. Земля пропиталась ядом, и в ней выросло много золота. Очень
много. Но оно тоже стало ядовитым, и тот, кто им завладевал, скоро
умирал, – поколебавшись, она замолчала, но Капитан даже не улыбнулся.
Тогда она осторожно спросила: – Наверное, все было не так?
– Да нет, пожалуй, можно сказать, что и так, –
задумчиво ответил Капитан. – Любопытная все же штука – память
человеческая. А от тебя чего они хотели?
– В набег они отправились. За женами, – с досадой
объяснила Анастасия. – У них там, как пишут в хрониках, все перевернуто с
ног на голову. Их рыцари, ты сам видел, мужчины. А женщины там...
– А женщины там, как ни прискорбно, варят мужьям
суп, – догадался Капитан. – И с мечами по лесам не болтаются. –
Он широко улыбнулся. – Я вот все пытаюсь представить тебя в платье... Тебе
определенно пойдет. С вырезом, в талию, рукава широкие...
– Платье – это одежда из мифов, – сухо сказала
Анастасия. – Люди давно забыли, как эта одежда и выглядит.
– Я и говорю, память – штука любопытная, –
невозмутимо согласился Капитан. – Я пришел к тебе нах хауз в тертых
джинсах Левис Страус...
– Снова какая-то непристойность?
– Ох, да ничуточки, – сказал Капитан. –
Просто диву даюсь, как вы фасон джинсов не забыли.
– Говорят, до Мрака джинсы носили исключительно
благородные Основатели нынешних дворянских родов. Капитан фыркнул и молча
отъехал.
– А интересно было бы примерить платье, правда? –
мечтательно спросила Ольга.
Анастасия вздернула подбородок, отвернулась и крикнула:
– Едем дальше! Скоро у нас кончится вода, нужно найти
источник!
Лес оказался небольшим. За ним до горизонта простиралось
поле, поросшее пучками редкой фиолетовой травы. Трава как-то странно шелестела
под ветерком, словно бы даже вскрикивала, постанывала тихонько, жалобно,
протяжно.
Но понемногу стало казаться, что это не трава шумит, что происходит
нечто странное. Жалобные стоны идут откуда-то снизу, то ли оханье, то ли
всхлипы, они усиливаются, крепнут... Если бы одной Анастасии это мерещилось!
Беспокойно вертелся в седле Капитан, выплюнув только что зажженную сигарету.
Настороженно озиралась Ольга. Собаки и лошади вели себя все беспокойнее.
Кавалькада ехала под нескончаемую череду плачущих стонов. Настал момент, когда
тревога достигла предела, и Анастасия резко натянула поводья:
– Стойте! Так дальше нельзя. Нужно разобраться...
Капитан нервно постукивал пальцами по стволу автомата.
– Слышите, стихло? – спросил он.
В самом деле, все стихло. Нет, опять стон – короткий, тут же
оборвавшийся. И вновь. Тишина. Росинант переступил – и снова...
– Господи! – осенило Капитана. – Это ж земля!
Это она...
– Что? – не поняла Анастасия.
– Земля стонет... Ну-ка! – Он спрыгнул с седла,
охнул, скривился – понятно, у него болело там, где всегда болит у неопытного
ездока, тем более после столь отчаянной скачки. Он отошел на несколько шагов,
твердо ставя сапоги на землю. Жалобные певучие стоны удалились вместе с ним и
приблизились вместе с ним, когда он вернулся.
Да, так оно и было. На легкое касание ногой, лапой или
копытом земля отвечала печальным стоном. Они направились налево – стоны не
утихали. Поехали направо – вопли преследовали их. И ничего тут не поделать, не
поворачивать же назад. Затыкать уши бессмысленно – плохо помогает, да и поводья
не выпустить из рук, иначе встревоженные кони начинают метаться.
Успокаивая коней поминутно, стиснув зубы, они ехали по
рыдающей равнине, и Анастасии скоро стало казаться, что от стонов земли она
сойдет с ума. Духу не хватало это терпеть. Судя по лицам, ее спутники
чувствовали то же самое. Капитан даже заорал с остервенелым лицом какую-то
странную песню:
А мы таких уроков не учили.
Подумаешь – джентльмена тут убили.
Теперь стоим здесь мы,
решимости полны
закончить это дело до зимы...
А зимы здесь нет.
Но и он скоро замолчал – вовсе уж жутко получалось в
сочетании с надрывными рыданьями земли. Анастасия извелась от звучавшей над
полем печали. Наверное, Древние невыразимо обидели землю, она терпела и
терпела, но не выдержала наконец, жестоко наказала, а теперь не выносила и
простого прикосновения человека и его слуг-животных... Но мы же не виноваты –
кричала про себя Анастасия, смаргивая слезы, а они заползали в уголки губ, и во
рту делалось солоно, как в детстве от безутешного плача. Но сейчас безутешно
плакала земля, и ей ничего нельзя было объяснить, попросить прощения, утешить...
Потом они увидели впереди, под Ликом Великого Бре (который
Капитан запросто называл Солнцем), словно бы трещину в земле, провал, овраг.
Вскоре оказалось, что овраг этот уходит в обе стороны, насколько достигает
взгляд; он неимоверно широк и глубок. Наверное, так выглядела бы широкая и
глубокая река, высохни она вдруг. Быть может, здесь в незапамятные времена и
текла река?
Определенно. Потому что справа виднелся серый мост,
соединявший бывшие берега. Очень странный мост – сплошная серая стена, толстенная,
мощная, перегородившая сухое русло сверху донизу. Из материала, что пошел на
нее, можно было бы возвести целый город, прикинула Анастасия. И город не из
маленьких.
На том берегу – серые развалины и серая растрескавшаяся
лента уходившей за горизонт дороги.
– Плотина, – сказал Капитан. – Она самая,
тварь поганая. Равняется четырем Франциям, как водится...
– Это мост? – спросила Анастасия.
– Это была такая привычка – поганить землю, – зло
сказал Капитан. – Удивляюсь, как земля человека вообще под корень не
извела, когда у нее терпение лопнуло... Может, шанс исправиться оставила?
– Хроники глухо упоминают про Серые Мосты, но
подробного описания не дают, – сказала Анастасия. – Что делать? Нужно
как-то переправиться на ту сторону. Кругом не объедешь.
– Это верно. – Капитан поднял бинокль к
глазам. – Знать бы, что она под копытами не обрушится. А то слишком долго
вниз лететь придется, и, что печально, без парашюта...
– А скоро закат, – сказала Ольга. – Если это
и в самом деле Серый Мост – есть одно предание... Говорят, ночью те, кто его
строил, из-под него выходят, кровь у прохожих сосут...
– Ну, это вряд ли, – сказал Капитан. – Те,
кто ее строил, наверняка подохли на мягкой постельке в окружении гордившихся
славным дедушкой потомков... Хотя... В этом вашем перебулгаченном мире все
возможно, поди угадай, что там за жуткой сказкой...
