— Мало обнадеживает, — прокомментировал
Келтэн. — Кто-нибудь докопается до нашего камушка со своей лопатой раньше
нас.
— И не с одной лопатой, — поправил Тиниэн.
— Он несомненно прав в одном, — сказал
Спархок. — Я никогда не знал ни одного стирика, гоняющегося за
сокровищами, деньгами и изменяющего образу жизни предков. Надо бы нам разыскать
стирикскую деревню и расспросить ее жителей. Что-то происходит на Рандере, чего
мы не знаем, а я не люблю сюрпризов.
Глава 7
Они подъехали к мосту, узкому и давно нуждающемуся в
починке. Полуразвалившаяся хибара соседствовала с ним, перед ней сидели немытые
голодного вида дети. Сам смотритель моста был одет в какую-то невообразимую
рвань, на небритом исхудалом лице его застыло безнадежно-тоскливое выражение. В
глазах его отразилось разочарование, когда он увидел, что на подъехавших к
мосту людях рыцарские доспехи.
— Не надо платы, господа, — вздохнул он.
— Ты этак никогда не сможешь заработать себе на жизнь,
друг, — сказал ему Келтэн.
— Это местное правило, мой Лорд, — снова вздохнул
смотритель. — Плата за переезд не берется с Рыцарей Храма.
— И много народу проезжает здесь? — спросил
Тиниэн.
— Не больше трех-четырех человек за неделю. Едва
хватает, чтобы платить подати, а уж для себя — то ничего и не остается. Мои
дети бывают месяцами не пробуют нормальной еды.
— А нет ли здесь поблизости стирикской деревни? —
спросил его Спархок.
— А вон в том кедровнике на другом берегу, сэр Рыцарь.
— Спасибо, приятель, — сказал Спархок, кладя
несколько монет в руку удивленного смотрителя.
— Я не могу брать с вас плату, мой господин.
— Деньги не за переезд, приятель, это за то, что ты
сообщил нам, где найти стирикскую деревню, — Спархок тронул Фарэна и
поехал к мосту.
Проезжая мимо смотрителя, Телэн склонился в седле и тоже
что-то дал ему.
— Купи своим детям что-нибудь поесть, — сказал он.
— Спасибо вам, мой молодой господин, — проговорил
смотритель, слезы благодарности выступили у него на глазах.
— Что ты дал ему? — спросил у мальчика Спархок.
— Я дал ему деньги того парня, который взял с тебя
деньги у брода.
— Очень благородно с твоей стороны.
— Я смогу еще стащить, — пожал плечами
Телэн, — а он? Да и дети его нуждаются в деньгах больше, чем я. Я и сам,
бывало, голодал, так что я знаю каково это.
Келтэн наклонился к Спархоку и тихо сказал:
— Ты знаешь, для этого мальчишки еще не все потеряно.
— Еще рано говорить об этом с уверенностью.
— Но по крайней мере это начало.
В старом кедровнике на другой стороне реки было сыро и
сумеречно. Разлапистые ветви свисали над самой землей и тропинка, вьющаяся меж
деревьев, была едва различима.
— Ну что? — сказал Спархок Сефрении.
— Они здесь. Они наблюдают за нами.
— Они ведь все спрячутся, когда мы войдем в деревню?
— Наверно. У стириков нет причин доверять вооруженным
эленийцам. Но я постараюсь убедить выйти хоть кого-нибудь.
Как и во всех стирикских деревнях, дома здесь были построены
грубовато. Крытые соломой, они были разбросаны на поляне безо всякого порядка.
Как и предсказывала Сефрения людей не было видно. Маленькая женщина наклонилась
к Флют и шепнула ей что-то на стирикском диалекте, которого Спархок не понимал.
Девочка кивнула, подняла свирель и заиграла.
Сначала ничего не произошло.
— Кажется я видел одного, вон там, за деревьями, —
сказал Келтэн через несколько минут.
— Они, наверно, очень робкие люди, — предположил
Телэн.
— У них есть на то причина, — объяснил ему
Спархок. — Эленийцы плохо обходятся со стириками.
Флют прекратила играть, и, через некоторое время из-за
деревьев нерешительно вышел белобородый старец в рубище из домотканой материи. Он
сложил руки перед грудью и почтительно склонился перед Сефренией, произнесши
что-то по стирикски. Потом он посмотрел на Флют и глаза его пораженно
расширились. Он еще ниже наклонился, а девочка одарила его проказливой улыбкой.
— Старейший, — обратилась к нему Сефрения, —
ты не говоришь на языке эленийцев?
— Да, я могу говорить на языке эленийцев, сестра.
— Хорошо. Эти Рыцари хотят задать тебе несколько
вопросов, а потом мы покинем вашу деревню и не будем вас больше беспокоить.
— Я отвечу, как смогу.
— Недавно мы встретили на дороге лудильщика, и он
рассказал нам что-то очень странное, — начал Спархок. — Он сказал,
что уже несколько веков стирики копаются в земле на поле битвы у Рандеры,
разыскивая какое-то сокровище. Кажется, это совсем не похоже на стириков?
— Так оно и есть, господин, — спокойно ответил
старик. — Нам ни к чему сокровища и мы не стали бы тревожить могилы тех,
кто уже успокоился навеки.
— И я тоже так думал. Но кто же тогда могут быть эти
так называемые стирики у Рандеры?
— Мы не в родстве с ним, сэр Рыцарь и они служат богу,
которого мы не любим.
— Азешу? — предложил Спархок.
Старик побледнел.
— Я не хочу произносить вслух его имени, но вы сказали
верно, сэр Рыцарь.
— Тогда, может быть, те люди на озере — земохи?
Древний стирик утвердительно кивнул.
— Мы очень давно знаем, что они здесь, но мы не
подходим к ним близко, потому что они — нечистые.
— Я думаю в этом мы с вами все согласимся, —
сказал Тиниэн. — А не знаете ли вы, что они там ищут?
— Какой-то древний талисман, который Отт жаждет найти
для своего бога.
— Лудильщик сказал, что люди в здешней округе считают,
что там зарыто огромное сокровище.
Старик улыбнулся.
— Эленийцы всегда стремятся преувеличить. Они никак не
могут поверить, что земохи ищут одну единственную вещь, хотя эта вещь
драгоценнее всех сокровищ на свете.
— Это разрешает наши сомнения, — ответил Келтэн.
