— Хорошо, — мрачно сказал Спархок. — Тогда
продолжай следить за ними, и скажи мне сразу же, когда они разойдутся на
столько, чтобы не видеть друг друга.
Спархок спешился и привязал поводья Фарэна к молодому
деревцу.
— Что ты задумал, Спархок? — подозрительно
спросила Сефрения, в то время как Берит помогал ей и Флют слезть с ее белой
кобылки.
— Мы знаем, что Ищейка был послан Оттом, что означает —
Азешем.
— Все верно.
— Азеш знает, что Беллиом должен вот-вот появиться
снова, верно?
— Да.
— Первая задача Ищейки — это убить нас, но если этого
не получится — держать нас подальше от Рандеры.
— Снова эленийская логика, — возмутилась
Сефрения. — Твои мысли очевидны, Спархок. Сразу понятно, куда ты ведешь.
— Хотя их умы и помрачены, солдаты церквей еще могут
передавать друг другу какие-то новости?
— Да, — неохотно ответила Сефрения.
— Тогда у нас нет другого выбора. Если кто-нибудь из
них увидит нас, то не больше чем через час все они будут скакать за нами.
— Я что-то не совсем понимаю… — сказал озадаченно
Телэн.
— Он собирался под чистую перебить один из этих
отрядов, — объяснила Сефрения.
— До последнего, — добавил Спархок. — И в
такой момент, когда другие не смогут этого увидеть.
— Ты же знаешь, они даже не смогут убежать.
— Тем лучше. Не придется гоняться за ними.
— Но это самое настоящее убийство, Спархок!
— Не совсем так, Сефрения. Они сами нападут на нас, как
только увидят, а мы будем защищаться. На войне как на войне.
— Софистика, — фыркнула Сефрения и отошла в
сторону, что-то бормоча себе под нос.
— Вот не думал, что Сефрения знает такие слова, —
сказал Келтэн.
— Ты умеешь обращаться с копьем? — спросил Улэфа
Спархок.
— Да, я тренировался с ним, — ответил талесианец. —
Хотя я предпочитаю свой топор.
— С копьем тебе не надо так близко подъезжать к ним.
Давайте используем все свои шансы. Сначала мы уложим нескольких копьями, а
потом покончим с остальными мечами и топорами.
— Но нас только пятеро, считая Берита, — сказал
Келтэн. — Ты это знаешь?
— Ну?
— Я только подумал, что…
Сефрения возвратилась назад с побледневшим лицом.
— Ты настаиваешь на этом? — спросила она Спархока.
— Мы должны пробраться к озеру. Разве у нас есть другие
способы?
— К сожалению нет, — саркастически ответила
Сефрения. — Твоя безупречная эленийская логика сокрушила меня.
— Я хотел у тебя кое-что спросить, матушка, —
сказал Келтэн, пытаясь увести разговор в сторону. — Как выглядит этот
Ищейка на самом деле? Ведь наверно не зря он себя прячет?
— Отвратительно выглядит, — пожав плечами ответила
Сефрения. — Я никогда их не видела, но стирикский маг, который обучал
меня, как им противостоять, рассказал каковы они из себя. Тело Ищейки как у
насекомого состоит из сегментов, очень бледное и тонкое. На этой ступени его
покров еще не затвердел и он испускает слизь, чтобы защитить себя от воздуха.
Лапы его оканчиваются чем-то вроде скорпионьих клешней, а лицо так ужасно, что
трудно себе представить. Он сейчас на личинной ступени и похож на гусеницу.
Когда он достигает зрелости, его тело твердеет и темнеет и у него отрастают
крылья. Когда они взрослые, даже Азеш не может подчинить их себе. Все что их
заботит в это время — это воспроизведение. Если бы оставить парочку таких
свободными, то в скором времени они превратят весь мир в муравейник и скормят
все живое своему потомству. Азеш держит пару для размножения в месте, откуда
они не могут убежать. Когда один детеныш-личинок достигает зрелости, он его
убивает.
— Работа Азеша сопряжена с риском, но я никогда не
видел насекомого, хоть сколько-нибудь похожего на это.
— Творения, служащие Азешу не поддаются обычным
правилам, — сказала Сефрения и умоляюще посмотрела на Спархока. — Мы
действительно должны так поступить?
— Боюсь, что да. Другого выхода нет.
Они уселись на влажную лесную земля, поджидая Тиниэна.
Келтэн подошел к одному из вьючных мешков и своим кинжалом отрезал большой
кусок сыра и ломоть хлеба.
— Я думаю, что это сойдет за приготовленный мною
завтрак, — сказал он Улэфу.
— Я подумаю, — проворчал тот.
Небо все еще было покрыто тучами. Птицы дремали на ветвях
наполняющих лес благоуханием кедров. Из-за деревьев показался осторожно
ступающий по лесной тропинке олень. Одна из лошадей фыркнула и олень, испуганно
прянув, понесся в глубину леса. Среди деревьев еще некоторое время сверкал его
белый хвостик и бархатистые молодые рожки задевали ветви. Здесь было так мирно,
но Спархок старался не поддаваться этому умиротворению, настраивая себя на
предстоящую бойню.
Скоро возвратился Тиниэн.
— Там одна кучка солдат расположилась в нескольких
десятках шагов севернее нас, — сказал он. — Больше никого не видать.
— Хорошо, — сказал Спархок, поднимаясь. —
Можно начинать. Сефрения, ты остаешься здесь с Телэном и Флют.
— А что за план у нас? — спросил Тиниэн.
— Никакого плана, — ответил Спархок. — Просто
мы сейчас поедем и перебьем этот патруль, а потом дружно отправимся к озеру
Рандера.
— В этом есть очарование прямоты и детской
непосредственности, — согласился Тиниэн.
— И помните все, продолжал Спархок, что они не
реагируют на раны как обычные люди. Поэтому живых за собой не оставляйте, чтобы
они не смогли зайти к вам с тыла, когда вы повернетесь к другому. Поехали.
