— Мы путешественники, — ответил Спархок, — и
ищем пристанище и укрытия от надвигающейся бури.
— Дом закрыт для незнакомцев.
— Открой ворота, — резко сказал Спархок. — Мы
Рыцари Храма и отказ нам в пристанище — обида нанесенная самой Церкви.
Человек за воротами похоже заколебался.
— Я должен спросить разрешения у графа, —
недовольно произнес он глубоким раскатистым голосом.
— Ну так сделай же это поскорее.
Не слишком многообещающее начало, — прокомментировал
Келтэн, когда окошко в воротах захлопнулось.
— Порой привратники слишком много на себя берут, —
сказал Тиниэн. — Ключи и замки лишают некоторых людей чувства меры.
Некоторое время ничего не происходило, лишь грохотал гром,
сверкали молнии да ветер развевал плащи рыцарей.
После долгого ожидания они услышали лязганье цепей и скрежет
тяжелого засова. Ворота медленно отворились.
Огромного роста человек у ворот был одет в доспехи из
толстой буйволиной кожи, глубоко посаженные глаза мрачно смотрели из-под
нависших бровей, нижняя челюсть выдавалась вперед на угловатом лице.
Спархок знал этого человека.
Глава 14
Смутно мерцающие факела, на больших расстояниях друг от
друга висящие в ржавых железных кольцах, освещали клочья паутины, свисающей со
сводчатого потолка коридора, по которому их вел привратный страж. Спархок
слегка поотстал, чтобы оказаться рядом с Сефренией.
— Ты тоже узнала его? — прошептал он.
Сефрения кивнула.
— Здесь происходит гораздо больше, чем можно было себе
представить, — ответила она. — Будь осторожен, Спархок, очень
осторожен. Здесь опасность.
— Да, — прошептал Спархок.
На дальнем конце коридор упирался в огромную тяжеловесную
дверь. Когда их молчаливый провожатый отворил ее, проржавевшие петли
протестующе взвизгнули. Они поднялись по витой лестнице в обширную комнату, со
сводчатым потолком, белыми стенами и черным как ночь, потолком. В полукруглом
камине метался огонь, единственным источником света, кроме него, была свеча в
подсвечнике, стоящем на столе у камина. У стола сидел бледный седоволосый
человек в черном. Бледность его происходила от меланхолии и видно было, что он
редко бывает на воздухе, короче говоря, создавалось впечатление, что его
подтачивает тайный недуг. Он читал огромную в кожаном переплете книгу.
— Вот люди, о которых я докладывал, хозяин, —
сказал человек в доспехах из буйволиной кожи.
— Хорошо, Оккуда, — ответил человек за столом
усталым голосом. — Приготовь комнаты, они будут нашими гостями, пока
бушует буря.
— Как прикажете, хозяин, — проворчал слуга и
принялся спускаться вниз по ступеням.
— Мало кто путешествует в этих местах, — сказал
человек в черном. — Я граф Гэзек и я дам вам приют в моем доме, пока
погода не успокоится, — он вздохнул. — Боюсь только, что вы скоро
пожалеете, что вы постучались в ворота моего замка.
— Мое имя Спархок, — сказал в ответ Пандионец и
представил всех своих друзей.
Гэзек отвесил каждому легкий поклон.
— присаживайтесь, господа, — предложил он. —
Сейчас вернется Оккуда и принесет вам что-нибудь закусить.
— Вы очень добры, Лорд Гэзек, — Спархок снял шлем
и перчатки.
— Возможно, скоро вы измените свое мнение, —
печально вздохнул граф.
— Вы уже второй раз намекаете на какую-то беду в вашем
замке, Мой Лорд, — заметил Тиниэн.
— Боюсь, беда — это мягко сказано, сэр Тиниэн, и,
говоря честно, не будь вы Рыцари Храма, мои ворота остались бы закрыты для вас.
Это несчастное место и я не хотел бы навлекать эти несчастья на других.
— Мы проезжали через Вэнн, несколько дней назад, мой
Лорд, — осторожно произнес Спархок. — Всяческие слухи ходят там о
вашем замке.
— Я не удивлен, — граф провел трясущейся рукой по лицу.
— Вам нехорошо, мой Лорд? — спросила его Сефрения.
— Я немолод, мадам, а против этой немочи — одно
лекарство.
— Мы не видели никаких других слуг в вашем доме, граф,
кроме человека, открывшего нам ворота… — сказал Бевьер, стараясь тщательно
подбирать слова.
— Теперь в замке только Оккуда да я, сэр Бевьер.
— Мы встретили менестреля в лесу, граф Гэзек, — в
голосе Бевьера зазвучали обвиняющие нотки. — Он сказал, что у вас есть
сестра.
— Вы, должно быть, имеете в виду беднягу Арбела? Да, у
меня есть сестра.
— А леди не присоединится к нам? — резко сказал
Бевьер.
— Нет, — кратко ответил граф, — моя сестра
нездорова.
— Леди Сефрения очень искусная целительница, —
настаивал арсианец.
— Болезнь моей сестры не поддается лечению, —
отрезал Гэзек.
— Хватит, Бевьер, — с нажимом сказал Спархок.
Бевьер покраснел и, поднявшись со стула отошел в дальний
конец комнаты.
— У молодого человека помрачен разум, — проговорил
граф.
— Менестрель Арбел поведал нам кое что о вашем
доме, — сказал Тиниэн. — Бевьер арсианец, а они горячие люди.
— Я понимаю, — меланхолично ответил Гэзек, —
представляю, каких жутких историй он вам понарассказывал. К сожалению, многие
верят ему.
— Не совсем так, мой Лорд, — сказала
Сефрения. — Россказни Арбела — результат какого-то одержания, и одержание
это — заразно, поскольку каждый, к кому он прикоснется, принимают его слова за
чистую правду.
— Да, руки моей сестры длиннее, чем я думал.
Откуда-то из удаленной части дома послышался ужасный визг,
перекрываемый взрывами безумного смеха.
— Ваша сестра? — мягко спросила Сефрения.
Гэзек кивнул и Спархок заметил, что глаза графа наполнились
слезами.
— Ее болезнь — это не болезнь тела, не так ли?
— Нет.
— Давайте оставим этот разговор, господа, —
сказала Сефрения рыцарям, — эта тема слишком болезненна для графа.
