— Я думаю, крестьяне смогли бы распознать
медведя, — возразил граф.
— Может быть лось? — сказал Улэф. — Когда я
впервые увидел лося, я просто не мог поверить, что бывают такие огромные
животные, да и морда у него не самая красивая.
— Я помню, что крестьяне говорили, что это существо
ходит на задних лапах.
— Может быть тролль? — спросил Спархок, —
тот, что кричал вокруг нашего лагеря у озера.
— А как его описывают? Лохматым и огромным? —
спросил Улэф.
— Да, он лохматый, это верно, но вот насчет огромного…
Нет, он приземист, а его ноги кривые и шишковатые.
Улэф нахмурился.
— Это непохоже на описание какого-либо тролля, которое
мне приходилось слышать. Разве что… — глаза Улэфа расширились. —
Гвериг! — вскричал, щелкнув пальцами. — Это должен быть Гвериг. Вот
теперь концы с концами сходятся, Спархок! Гвериг ищет Беллиом, и уж он-то
знает, где искать
— Пожалуй нам стоит отправляться назад, к Вэнну, —
быстро сказал Спархок. — Я не хочу, чтобы Гвериг опередил нас и совсем уж
не хочу воевать с ним.
Глава 17
— Я вечный ваш должник, друзья мои, — сказал Гэзек
следующим утром во дворе замка, где они собрались перед отъездом.
— И мы тоже у вас в долгу, мой Лорд, — ответил
Спархок. — Без вашей помощи наши поиски остались бы тщетными.
— Ну что ж, Бог вам в помощь, сэр Спархок, — тепло
сказал граф, пожимая руку Пандионцу.
Спархок вывел свой небольшой отряд со двора через мощные
ворота замка и они начали спускаться вниз по узкой тропке, вьющейся среди
скалистых уступов горы, служившей подножием дому Гэзека.
— Интересно, что с ним будет дальше? — печально
сказал Телэн.
— У него нет выбора, — ответила Сефрения. —
Ему придется оставаться в замке, пока не умрет его сестра. Она больше не
представляет опасности, но все же ее надо охранять и заботиться о ней.
— Боюсь остаток его жизни пройдет в одиночестве, —
вздохнул Келтэн. — Хотя, именно в его компании больше всего нуждается
ученый.
Пока шел этот разговор, Улэф что-то потихоньку бормотал себе
под нос.
— О чем это ты? — спросил его Тиниэн.
— Я должен был бы догадаться, что тролль на озере Вэнн
появился неспроста. Я бы смог сэкономить время, если бы попробовал разузнать,
кто он таков.
— А ты бы узнал Гверига, если бы увидел?
Улэф кивнул.
— Он карлик. А среди троллей не так уж много карликов.
Их самки обычно съедают ненормальных детенышей сразу после рождения.
— Мерзкая привычка.
— Тролли есть тролли, они вообще друг друга
недолюбливают и стараются избегать встреч.
Облака исчезли и ярко светило солнце. Радуясь ему в кустах
вокруг деревни распевали птицы. Телэн поворотил своего коня, намереваясь,
видимо, посетить деревню.
— Вряд ли там найдется, что украсть, — сказал ему
Кьюрик.
— Да я так просто, из любопытства, — крикнул
Телэн. — Я догоню вас через пару минут.
— Может быть мне привести его назад? — вызвался
Берит.
— Да пусть посмотрит, — отмахнулся Кьюрик, —
а то он замучает всех жалобами на то, что ему не позволили это сделать.
Не прошло и обещанных двух минут, как Телэн галопом
прискакал из деревни. Лицо его смертельно побледнело, глаза были совсем
обезумевшими. Поравнявшись с отрядом, он свалился с лошади на землю. Его
сотрясала рвота, сквозь которую он не мог проговорить ни слова.
— Пожалуй стоит поехать и посмотреть, — сказал
Спархок Келтэну. — Остальные ждите здесь.
Двое рыцарей осторожно въехали в брошенную деревню с копьями
наперевес.
— Гляди, он ехал здесь, — прошептал Келтэн,
указывая на свежие отпечатки подков в грязи.
Спархок кивнул. Следы вели к дому, который был побольше
остальных в деревне. Рыцари спешились, обнажили мечи и вошли внутрь.
Комнаты в доме были пыльные и голые.
— Ничего здесь нет, — пожал плечами Келтэн. —
Непонятно, что его так напугало?
Спархок открыл дверь в заднюю комнату и заглянул внутрь.
— Ты бы лучше поезжал и привез сюда Сефрению, —
мрачно сказал он.
— Что такое?
— Ребенок. Он не живой, мертв уже долгое время.
— Ты уверен?
— Взгляни сам.
Келтэн заглянул в комнату и издал сдавленный
нечленораздельный звук.
— Ты думаешь ей стоит видеть это? — спросил он.
— Нам же нужно знать, что произошло.
— Ладно, тогда я поехал.
Они вышли из дома, Келтэн сел на лошадь и отправился к
остальным, а Спархок остался стоять рядом с дверью. Через несколько минут
Келтэн вернулся в сопровождении Сефрении.
— Я сказал ей оставить Флют с Кьюриком, — сказал он. —
Не стоит малышке все это видеть.
— Да, — мрачно ответил Спархок. — Прости,
матушка, зрелище будет не из приятных.
— Так бывает.
Они провели ее внутрь дома, в заднюю комнату. Сефрения
бросила лишь один беглый взгляд и отвернулась.
— Келтэн, — сказала она, — ступай и выкопай
могилу.
— Но у меня нет лопаты, — возразил он.
— Тогда используй свои руки! — голос ее прозвучал
решительно, даже сурово.
— Да, матушка, — несколько испуганный таким
необычным для нее проявлением несдержанности, Келтэн покинул дом.
— Бедняжка, — грустно проговорила Сефрения,
склоняясь над высохшим, каким-то плоским тельцем ребенка. Особенно ужасно на
фоне сморщенной серой кожи трупа выглядели открытые глаза.
— Снова Белина? — гневно спросил Спархок.
— Нет. Это работа Ищейки. Так он питается. Вот, —
указала она на маленькие ранки на тельце, — и вот, и вот, и вот, и вот…
Так он питается, как паук, высасывает свою жертву и остается только сухая
оболочка.
— Ну все, хватит, — сказал Спархок, сжимая древко
копья Алдреаса. — Следующая наша встреча с этим насекомым будет для него
последней.
