Я стояла, опустив голову, и не знала, что тут возразить. Неужели Платон, несчастный Платон, потерявший сначала мать, потом отца, а потом и любимую девушку, стал маньяком? Допустим, в такое я могла бы поверить. Но мы ловим сейчас не маньяка. Мы ловим банду торговцев органами, хотя меня никак не оставляет мысль о том, что с этими органами что-то не так… В любом случае о маньяке-одиночке говорить не приходится.
– Вероника, я понимаю, тебе не хочется разочаровываться в людях, – выслушав меня, тихо сказал Вадим. – Конечно, он не маньяк. Скорее всего, ему надоела нищета. Он же сирота, тебе это известно? И когда с ним связались бандиты, не смог устоять перед их обещаниями, перед предложением бешеных денег.
Вероятно, Лиля была первой из заказанных бандитами жертв. Ее вполне можно было похитить тихо, не привлекая внимания милиции. Так, как похитили остальных пропавших без вести – и женщин, и мужчин. Но Платону надо было придумать убедительное обоснование своего желания устроиться на работу в милицию. Поэтому похищение его невесты было обставлено театрально – безутешный жених, опросы врачей и медсестер, погибшая от инфаркта мать девушки… После этого никто не удивился желанию парня работать в милиции. Более того, ему доверяли почти все дела о без вести пропавших. Чего ж лучшего он мог желать?
Я подавленно молчала.
– Вероника, не надо переживать. – Теперь в голосе Вадима слышалось сочувствие. – Поверь, я не стал бы ничего говорить, но ты должна быть осторожнее. Ты спокойно разъезжаешь по городу с ним вдвоем…
– Но я до сих пор жива! И меня никто не пытался похитить.
– Кто же знает планы бандитов? – пожал плечами Вадим. – Вдруг для тебя заготовлена другая, более интересная роль?
– И… что ты будешь делать? – Я попыталась прийти в себя и начать мыслить связно. – Собираешься его арестовать?
– Арестовать? За что? – удивился Вадим. – Разве против него есть хоть какие-то улики? Сама понимаешь, не он похищал старушку и поджигал роддом. Наивно надеяться, что он во всем сознается и выдаст сообщников. Просто уйдет в полную несознанку, а в СИЗО его аккуратно зарежут, полоснув бритвой по горлу. И последняя ниточка оборвется.
– Последняя ниточка? Ты не веришь в обыски?
– Прости, не верю, – кивнул Вадим. – В маленьком городке сложно замаскировать подпольную лабораторию. Но уж если такое удалось, то найти ее будет еще сложнее. Так что пусть местная милиция ищет, а я пока прослежу за Платоном. Посмотрим, кто найдет быстрее.
В полном оцепенении я смотрела сидящего вдалеке Платона. Вот он встал со скамейки и пошел к нам…
– Тсс! – прошипел Вадим. – Ты же понимаешь – ему ни слова! Для тебя ничего не изменилось, он свой, порядочный мент. Просто старайся не оставаться с ним наедине там, где нет свидетелей.
Я достойно отыграла свою роль, не выдав глубокого потрясения даже жестом, и вот теперь лежала на жесткой кушетке, честно закрыв глаза, но даже не пыталась заснуть. В голове без конца прокручивались аргументы Вадима. Я пыталась их опровергнуть, но получалось неважно. С одной стороны, все, о чем он говорил, не было аргументами в прямом смысле слова. Ни одного факта, одни догадки и предположения, основанные на совпадениях. Да, совпадения налицо, и более чем подозрительные, но все же… С другой стороны, все могло быть именно так, как говорил Платон.
Цепочка исчезновений началась с Лили? Но с кого-то она должна была начаться! И Платон действительно мог переживать настолько, что решил сам искать исчезнувшую невесту. Опять же, нет ничего удивительного в том, что похитили соседей женщин, к которым я приехала. Для этого вовсе не нужна была наводка Платона. Телеграмму Ромашову Платон послал, чтобы хоть как-то сдвинуть с мертвой точки это глухое дело. А роддом вполне мог загореться от неисправной проводки.
Но самое главное: если Вадим прав, почему я до сих пор жива? У Платона была масса возможностей незаметно убить или похитить меня, но я до сих пор цела и невредима.
На этой светлой мысли я почувствовала, что веки наливаются свинцовой тяжестью и я стремительно лечу куда-то вниз, в кромешную мглу.
Но в этой мгле я была не одна. То вблизи, то вдали раздавалось тяжелое быстрое дыхание и мутными огоньками светились чьи-то желтые глаза. А потом со мной заговорила Надежда. Как и прежде, я не видела ее лица. Глухой, словно механический голос раздавался откуда-то сверху, и оттого было еще страшнее:
– Песочные часы уже перевернуты. Твое время истекает, Вероника. Тебе надо вернуться в прошлое и повернуть поток вспять. Но времени мало, оно закончилось еще вчера. У тебя осталась последняя попытка.
Глава 28
Вернувшиеся после грандиозной перетряски города опера были на взводе. В больницах, поликлиниках и разных офисах маленького городка у них было полно знакомых, и те отнюдь не пришли в восторг от обысков.
Я нехотя встала с кушетки и отправилась наверх, в кабинет начальства. Надо бы позвонить домой, узнать, как чувствуют себя дети. Майор Федотов охотно разрешил позвонить и даже деликатно куда-то вышел. Я думала поговорить с няней и сыновьями, но трубку взял Роман.
– Рома, привет! Как дети? – осторожно спросила я.
– Все хорошо, – сухо ответил он, – все здоровы.
– Рома, я… – Я запнулась, не зная, что сказать.
– Я все понял, Ника, – грустно сказал Рома. – Ты никак не можешь принять решение, и я тебя не виню. Это мужское дело. Я завтра подаю на развод. Условия обсудим, когда приедешь.
– Да, Рома… – только и смогла выдавить я. Секунду подумала и нажала на рычаг, чтобы не успеть разрыдаться в трубку.
Ну что же, мужа у меня больше нет. Я брошенная женщина… или, наоборот, свободная? Разберусь позже, пока передо мной стоит задача-минимум – остаться в живых. Похоже, в этом городке мне даже этого никто не гарантирует. Я спустилась вниз, прошла в комнатку, где собрался весь состав отделения, и тихо встала в уголке.
– Моя девчонка сказала, что видеть меня больше не хочет! – эмоционально кричал Миша. – С главным чуть инфаркт не случился после нашего визита.
– Это с Антоном Семеновичем инфаркт? – заинтересовался Вадим.
– С ним, с кем же еще? – горячился Миша. – Маринка сказала, что теперь понимает, что не зря подружки ее отговаривали с ментом встречаться. Мол, мы не люди, а звери дикие, даже хуже!
– Да ладно тебе, будто мы для развлечения людей пугаем, – поморщился Платон.
– Ох, из-за ваших обысков даже не успел на изъятые почки взглянуть, – по-стариковски вздохнул Кирилл Петрович.
– Завтра взглянете, что изменится? – заметил майор. – И вообще, отставить истерику! С утра начальство из области приезжает, а тут полный бардак. Слушай мою команду! Всем разойтись по своим местам и привести в порядок бумаги. Затем в отделении остаются лишь те, кто сегодня дежурит, а остальные отправляются домой спать. Утром нам всем предстоит большая встряска.