– Москва им как раз по дороге, – не выдержала я. – Кстати, кунг-фу не имя, а название единоборства, причем вовсе не цыганского.
– Больно ты умная, – шепнул сын Галины. – Тряси монистой! Люди, наше гадание бесплатное! Испытайте судьбу! Битте-дритте, фрау-мадам, кто первый?
– Я! – закричала пухленькая девочка лет пятнадцати. – Совсем без денег предсказание?
– Мы же не Карабас-Барабас. Мадам Кунг-Фу, реверанс! – приказал Семен. – Ать, два!
Я сделала книксен.
– Офигела? – рассердился Сеня. – Вприсядку плясать решила? У нас не ансамбль Моисеева!
– Сам сказал – реверанс, – оправдалась я.
– Реверанс, значит, хватай миску, – захрипел Сеня. – Ну до тебя, наконец, суть доперла? Бланманже-пергидроль!
Я поняла, что Семен выкрикивает незнакомые ему по смыслу, но очень, на его взгляд, по-цыгански звучащие слова, и решила действовать на свой страх и риск. Взяла наполненную пластиковыми патрончиками тару и протянула ее девочке.
– Гав, – укоризненно произнес пес и начал царапать меня когтями. – Гав.
Я изменила движение руки, мисочка оказалась под носом у Петяши, умная собачка зубами схватила одну тубу и глянула на меня.
– Спасибо, милый, – с чувством произнесла я, забрала у пса капсулу и отдала юной клиентке.
Она ловко разломила ее, вытащила скрученную бумажку и прочитала: «Пойдешь налево, ходи направо, а там овраг и плита деревянная». Личико девочки вытянулось.
– Не понимаю.
– Растолковать – пятьсот рублей, – объявил Сеня.
– Столько у меня нет, – расстроилась девушка.
– А скока есть? – жадно спросил Семен.
– Пятьдесят, – назвала свою цену красна-девица.
– За такие деньги даже Петяша не пукнет, – покачал головой шарманщик.
– Сказали же, бесплатно предсказываете, – ринулась в бой клиентка.
– Без обмана работаем, – важно сказал Семен. – Что, Петяша хоть копейку у тебя потребовал? За так ты бумажку получила! А если текст не поняла, сама виновата.
– Папа! – плаксиво протянула девица.
Из толпы, толкая перед собой коляску с младенцем, вышел помятый мужик непонятного возраста, за правую брючину которого держалась рахитичная девочка лет трех, а в ее юбочку вцепился мальчик, едва научившийся ходить.
– Папа! – проныла девчонка. – Дай денег!
Дядька достал из коляски кошелек и протянул Сене сторублевую купюру со словами:
– Последняя она.
Мне стало жаль замороченного мужика. Наверное, интересующаяся будущим юная девица – его дочь от первого брака, а сопливая троица – отпрыски от второй жены. То-то у папаши вид зайца, загнанного охотниками. С четырьмя наследниками отдыхать некогда, нужно зарабатывать на ботинки-одежку-еду и прочее.
– Ворожи! – шепнул Сеня.
Я обалдела.
– Кто, я?
– Начинай, не жуй бульон, – зашипел шарманщик, обмахивая только что полученной купюрой свой ящик, – клиенты разбегутся, первый всегда самый важный.
Я впала в панику.
– Не умею!
– И долго ждать? – капризно протянула школьница.
– Юлечка, не торопись, – миролюбиво сказал многодетный папаша, – цыганка настраивается.
– Давай-давай, придумай ей что-нибудь хорошее, – еле слышно велел Сеня.
Я откашлялась.
– Вас ждет большое счастье и прекрасная семейная жизнь. Скоро познакомитесь с юношей, который станет вашей судьбой, сыграете свадьбу, родите троих прелестных деток.
– Эй, погоди, а этот куда денется? – заморгала Юля, показывая пальцем на отца, окруженного хныкающими отпрысками.
– Ваш папа тоже будет удачлив, – заверила я. – Он вырастит ребятишек, даст им образование, станет патриархом огромной семьи, встретит старость, окруженный внуками…
– Я поженюсь на молодом, а он со спиногрызами останется? – уточнила девочка.
– Ну, конечно, – заулыбалась я. – Нельзя же всегда жить с отцом.
– Круто! – обрадовалась она.
– Немедленно перегадывай! – занервничал мужик.
– Простите? – не поняла я.
– Не смей Юльке голову морочить! – возмутился многодетный папаша. – У нее и так мозгов нет, одна веревка, которая уши держит. Перегадывай по-другому!
– Вам не понравилось предсказание? – осенило меня.
– Кому ж оно по вкусу придется? – взвизгнул родитель. – Ей новый муж и тройня, а мне чего, а?
– Берите свое предсказание, – не упустил момента Семен, – цыганка и вам правду скажет.
– У нас денег нет, – вмешалась дочь.
Но папаша сложил известную конструкцию из трех пальцев и продемонстрировал ее Юлии.
– На тебя хватило и на себя наскребу.
– Мы хотели в кино пойти, – надулась дочурка.
– Надеешься принца в зале встретить и удрапать с ним? – возмутился родитель, раскрывая полученную от Петяши капсулу. – Ну, чего тут? «Свиньи улетят на юг летом, зима придет в июне, в зеркале она проявится».
Я ощутила прилив вдохновения.
– У вас все супер. В июне неприятности исчезнут, чуть похолодает, и вам улыбнется удача.
– Ты про жену конкретно скажи! – потребовал мужик.
– Она вас обожает, – заверила я.
– Ой, он мне во где сидит! – Девочка резанула себя по горлу ребром ладони.
Мужик сжал кулаки, дети, предчувствуя скандал, завопили на разный манер.
– Очень нехорошо грубить отцу, – укорила я Юлю, – мама тебя отругает за хамство.
– Неудобно ей будет лаяться, мамашке-то моей. Разве что с кладбища дезертирует, – скривилась Юля.
– Ой, прости, не знала, что ты сирота, – пролепетала я, испытывая искреннюю жалость.
Без родителей тяжело расти, но еще хуже жить под эгидой мачехи. Отец Юлии не остался вдовцом, повел в загс другую женщину, а та нарожала детей и, наверное, велит падчерице ухаживать за ними.
– Да фиг бы с ней, с маменькой-то, – отмахнулась Юлечка, – каждый день пьяная лежала. Жить рядом с алкоголичкой никому не хочется.
Я решила утешить ее:
– Ничего, кто в детстве настрадался, повзрослев, непременно обретет счастье. Ну-ка, Петяша, дай еще одну бумажку, я Юленьке второй разок наворожу.
– Эй, сейчас мой черед, – напомнил папаша.
Я сделала вид, что его не слышу.
– Гоните еще рублики, – занервничал Сеня, – цыганка в транс впадает, новое будущее вам выдаст.
Жадность Семена, его нежелание видеть, как плохо сироте, возмутили меня.
