Это заявление прозвучало полнейшей неожиданностью для подруг. В аэропорту никакого приглашения на ужин от сына и невестки их друзей не прозвучало. Но возможно, они были слишком заняты своим багажом и элементарно его прослушали?
И, увидев спускающихся по лестнице Сергея и Валю, обоих уже причесанных, напомаженных и принаряженных, Марина охнула и тоже понеслась переодеваться. При этом она не забыла и про своих молодых соседок. Оглянувшись на Киру с Лесей, она спросила:
– Девочки, вы как? Согласны?
– Мы? – застигнутые врасплох подруги не знали, что и ответить. – Мы – да!
В любом случае познакомиться с новыми людьми – это всегда приятно. И вдвойне приятно, когда эти люди являются знатоками иной культуры и иной жизни. Ведь как ни крути, а подруги сейчас были в том мире, который когда-то открыли испанцы, но который до сих пор так до конца и не покорился западной цивилизации.
Глава 2
Так и получилось, что этот вечер подруги закончили совсем не так, как планировали. После утомительной беготни по магазинам, где они почти все силы потратили на то, чтобы отвлечь Марину от совсем уж неподходящих покупок вроде идола какого-то языческого бога, выполненного из деревянной колоды в полный человеческий рост, они не пошли в ресторан, чтобы немного расслабиться, а сидели в гостиной и изнывали в ожидании ужина или хотя бы аперитива.
Витя, который любил хорошо выпить и плотно закусить, также изнывал вместе с ними.
– Дорогая, ты уверена, что нас тут ждали? – в десятый раз спросил он у своей грозной супруги. – Ты уж прости, но что-то не похоже, чтобы в доме готовился ужин.
– Витя, молчи! Веди себя прилично!
Витя тяжело вздыхал и кидал по сторонам рассеянные взгляды. Подруги знали, что искали его глаза. Витя мечтал о стаканчике рома или текилы. На худой конец, сгодилось бы даже и пиво. Бутылочка, две, три, а лучше четыре или пять. Но, увы, ничего этого друзьям хозяева даже не предложили.
Итак, атмосфера в гостиной сложилась напряженная. Витя хотел выпить. Подруги хотели поесть. Одна Марина сидела и делала вид, что все в полном порядке, несмотря на то что Валя с Сергеем оставили своих друзей, едва доставив до места, а хозяева даже не вышли, чтобы их поприветствовать.
– Марина, я не могу больше! Это же невежливо, пойми ты! Да и девочки вон совсем зеленые, они есть хотят. Лесенька в самолете ни кусочка не скушала. Ей вредно так долго голодать!
Леся с удивлением посмотрела на Витю. Верно, она в самолете не смогла съесть то, что им предлагали. Как-то не вызвала у нее аппетита ни поджарка, ни сомнительный салат, ни даже рыба в кляре. Но она никак не могла подумать, что Витя не только это заметит, но еще и запомнит.
Что касается Киры, то и она тоже в самолете лишь пила воду и мечтала скорей приземлиться. Летать Кира не любила и даже откровенно побаивалась. Как говорится, рожденный ползать летать не может. Рожденный человеком летать не должен. Это противоестественное для человека состояние, а потому неизбежно таящее в себе немалую опасность.
И сейчас Кира чувствовала, что заслуживает награды за свою отвагу и пережитый страх. И уж точно она не заслуживает вот так сидеть в чужой гостиной, таращиться на пустую стену и ждать неизвестно чего. Поэтому слова Вити нашли в ее душе самый горячий отклик, и она воскликнула:
– Да, перелет был трудным. Мы были бы рады отдохнуть и нормально поесть. Не знаю, зачем мы сюда пришли. Нам тут явно не рады.
– Вот-вот! – обрадовался Витя. – Пойдем-ка, Мариночка, в ресторан. А если Валя с Сережей захотят, то они смогут присоединиться к нам позднее.
И когда все трое (Марина упрямо осталась сидеть в кресле) уже стали подниматься, чтобы уйти, дверь гостиной открылась и на пороге наконец появилось все семейство в полном составе. Валя с Сергеем держались чуть в стороне. Костя был, по своему обыкновению, угрюм и с заткнутыми наушниками ушами, в которых гремела музыка. Но Джоан и Слава сияли приветливыми улыбками.
– Милости просим! – воскликнула Джоан, раскрывая объятия для подруг и Марины с Витей.
Говорила она по-русски. Но акцент в голосе англичанки был слышен даже спустя многие годы ее супружества со Славой. Однако в Перу этой паре главным образом приходилось общаться на испанском, переделанном индейцами на свой лад. Джоан преподавала английский язык в здешнем учебном заведении, которое было сродни нашему колледжу. Ну, а русскому языку в семье Славы, видимо, отводилось хоть и почетное, но все же только третье место.
– Друзья наших друзей – наши друзья!
Это произнес уже Слава. И у него же, откуда ни возьмись, в руках материализовались две бутылки.
– Джин или виски?
Витя мгновенно просветлел лицом и закивал в ответ на оба этих предложения. Джоан проворно вкатила тележку, на которой были сервированы закуски – орешки, сухарики, какие-то странные загогульки, пахнущие рыбой, креветки и нечто вроде канапе с крабовым салатом.
– Дальше будут поданы блюда моей страны и вашей, – старательно, словно хорошая ученица в классе, произнесла она явно заученную фразу. – Солянка, жареный окорок и овощной суп с картофелем.
Костя плюхнулся за стол первым, не дожидаясь, пока темноглазая и смуглокожая индианка сервирует стол, быстро и проворно украсив его тарелками тончайшего фарфора, хрустальными бокалами, полотняными салфетками и цветами.
– Эта Джоан знает толк в шикарной жизни.
– Скорей всего, пока она только к ней стремится, – шепотом прокомментировала свое мнение Кира. – Прислуга приходящая, явно не знает, что и где лежит в доме. Тарелки, которые тебе так понравились, хотя и симпатичные, но сделаны в Китае и стоят недорого. А бокалы хоть и хрустальные, но хрусталь очень грубый.
– А цветы?
– Цветы, я согласна, вне конкуренции. Но скорей всего, они выросли где-то неподалеку и потому также стоят недорого.
Обстановку в квартире Джоан и Славы вряд ли можно было назвать роскошной. Даже по меркам Лимы они жили скромно. И наверное, прием, который они устроили в честь приезда родителей Славы и их близких друзей, пробил дыру в бюджете этой пары.
Как поняли подруги, Джоан являлась основной добытчицей в семье. Славе, не получившему высшего образования, много заработать на его торговле в маленьком магазинчике, который он открыл несколько лет назад, не удавалось. Всю прибыль съедали налоги и взятки местным коррупционерам. Косте еще предстояло закончить школьное обучение. Пока что кормильцем семьи он быть не мог.
– А учитывая то, как учится мой сын, вряд ли мы можем рассчитывать на его поступление в колледж. Костя ничем не интересуется. У него на уме только девчонки. Вот с ними он готов общаться целыми днями и ночами напролет. А об учебе у него мыслей нет!
Джоан явно любила своего сына, но при этом не скрывала своего неудовольствия, что он вернулся к ним в Лиму.
