- С Исленой и Мирел.
- До тебя дошли слухи? - спросил его Гарион.
Бэрак кивнул:
- Поэтому мы и привезли с собой жен.
- Хорошая идея, - одобрил Гарион. - Человек, приезжающий,
чтобы начать войну, вряд ли возьмет с собой жену, а мы постараемся представить
все наилучшим образом.
- Я схожу за Анхегом, - сказал Бэрак, бросая быстрый взгляд
на хмурую толпу, собравшуюся у трапа.
Когда король Анхег появился на палубе в своем обычном
голубом одеянии, его грубоватое чернобородое лицо показалось Гариону
изможденным и похудевшим.
- Анхег, друг мой, - сказал Гарион достаточно громко, чтобы
было слышно на берегу. Он поспешил навстречу черекскому королю и заключил его в
крепкие объятия. - Нам надо улыбаться, - прошептал он. - Нужно убедить этих
людей, что мы по-прежнему лучшие друзья.
- А мы друзья, Гарион? - тихо спросил Анхег.
- Ничего не переменилось, Анхег, - твердо сказал Гарион. -
Ну что ж, давай улыбаться. - И он громко, официально возвестил: - Королевский
дом Черека приносит свои соболезнования Ривскому трону в этот час скорби.
- Лицемер! - взревел голос в толпе.
На чело Анхега надвинулась туча, но Гарион с горящим взором
подошел к поручням.
- Любой, кто оскорбляет моего друга, оскорбляет меня, -
сказал он самым спокойным голосом. - Ну, кто здесь хочет сказать мне
что-нибудь?
Толпа испуганно подалась назад.
Гарион снова повернулся к Анхегу.
- Ты выглядишь усталым, - сказал он ему.
- Я разодрал дворец, да и большую часть Вал-Алорна на части,
когда услышал, что случилось, но так и не смог найти ни одной нити. -
Чернобородый черекский король замолчал и посмотрел прямо в глаза Гариону. Во
взгляде его стояла мольба. - Клянусь, Гарион, всей моей жизнью, я никоим
образом не виноват в смерти Бренда.
- Я знаю, Анхег, - ответил ему Гарион просто. Он снова
взглянул на мрачную толпу. - Давай позови Хеттара и дам, пройдем в цитадель.
Все уже собрались, и нам пора начинать. - Он повернулся к Кейлу: - Отправь сюда
нескольких стражников разогнать эту толпу. Пусть уберут с набережной всех. Не
хочу никаких заварушек.
- Дела так плохи? - тихо спросил Анхег.
- Лучше перестраховаться, - ответил Гарион. - Я хочу держать
все в руках до тех пор, пока мы не проясним это дело.
Глава 18
Церемония похорон Бренда, ривского сенешаля, происходила на
следующий день в Тронном зале короля Ривского. Одетый во все черное Гарион
восседал на базальтовом троне вместе с Сенедрой; священник в переполненном зале
читал заупокойную молитву.
Присутствие короля Анхега Черекского на траурной церемонии
вызвало мрачные настроения среди ривской знати, и только их глубокое уважение к
Бренду и суровый взгляд Гариона удерживали их в рамках приличий и не давали
-разрастись громкому проявлению негодования.
Анхег, с каменным лицом сидевший между Поренн и Хо-Хэгом,
покинул зал сразу после окончания службы.
- Я никогда его таким не видел, - тихо сказал Бэрак Гариону
после церемонии. - Никто еще не обвинял его в убийстве, и он не знает, как себя
вести.
- Его и сейчас никто не обвиняет, - быстро ответил ривский
король.
- Оглянись и посмотри на лица своих подданных, Гарион, -
печально сказал Бэрак. - Обвинение - в каждом взгляде.
Гарион вздохнул.
- Мне и смотреть не надо. Я знаю, о чем они думают.
Днем алорийские монархи и все другие почетные гости Ривы
собрались в южной башне в Голубой комнате Совета.Как только Кейл закрыл дверь,
Анхег поднялся и повернулся ко всем лицом.
- Я хочу с самого начала заявить, что не имею никакого
отношения к тому, что произошло здесь, - заявил он. - Бренд всегда был одним из
самых лучших моих друзей, и я скорее позволил бы отрезать себе руку, чем
причинить вред ему. Даю вам свое слово - как король и как алориец.
- Тебя никто ни в чем не обвиняет, Анхег, - тихо сказал
Хо-Хэг.
- Ха! Я не настолько глуп, как может кому-то показаться,
Хо-Хэг, к тому же у меня есть уши. Жители Ривы готовы плюнуть мне в лицо.
Сереброволосый граф Зилайн откинулся на спинку кресла.
- Я думаю, что все эти подозрения, совершенно беспочвенные,
конечно, происходят из-за того письма, которое представили убийцы, когда
прибыли сюда. Я думаю, что лучше всего начать с изучения этого документа.
- Неплохая мысль, - сказал Гарион. Он повернулся к Кейлу: -
Можем ли мы увидеть письмо?
- Оно у почтеннейшего Бельгарата, ваше величество, - ответил
Кейл.
- Да-да, - сказал Бельгарат, - а я чуть не забыл. - Он полез
за пазуху своей серой, давно не стиранной туники, вынул свернутый пергамент и
протянул его пожилому сендарийскому аристократу.
- Похоже, с ним более или менее все в порядке, - заключил
граф, прочитав письмо.
- Дайте мне посмотреть, - потребовал Анхег. Он с отвращением
взял письмо и, читая его, хмурил брови. - Правильно, это моя подпись, - признал
он. - И печать моя, но я никак не мог написать это.
Гариона осенило.
- Ты всегда читаешь то, что приносят тебе на подпись? -
спросил он. - Я знаю, бывают случаи, когда мне приносят целые кипы разных бумаг,
и я просто пишу свое имя внизу каждой страницы. Так вот к чему я клоню: мог ли
кто-нибудь подложить это письмо в кучу других документов, чтобы ты подписал не
глядя?
Анхег покачал головой.
- Такое со мной уже бывало, - сказал он. - Теперь, прежде
чем подписать, я читаю то, что мне приносят. Более того, я сам диктую все
документы, которые собираюсь подписать своим именем. Только так я могу быть
уверен в том, что в них говорится именно то, что я хочу сказать. - Он бросил
письмо Гариону. - Посмотри-ка, - сказал он, указывая на второй абзац. -
"Поелику торговля есть источник жизненной силы обоих наших королевств...
" и так далее. Проклятье, Гарион! Я за всю жизнь ни разу не употребил
слово "поелику".
- На чем же мы порешим? - спросил граф Зилайн. - Мы установили
подлинность подписи и печати. Король Анхег заявляет, что он не только читает
все, что подписывает, но и диктует каждое письмо и обращение лично. В то же
время мы находим в документе несоответствия.
- Зилайн, - едко сказал Анхег, - ты случайно на досуге юриспруденцией
не занимаешься? Говоришь ты прямо как какой-нибудь законник.
Граф рассмеялся.
- Я просто стараюсь быть точным, ваше величество, - сказал
он.
- Ненавижу законников.
