Весь остаток дня проклятое письмо было предметом обсуждений,
но никакого решения так и не было принято.
Усталый Гарион отправился спать, пребывая в таком же
недоумении и неуверенности, как и в начале дня.
Он плохо спал и проснулся поздно. Лежа в кровати под
балдахином и пытаясь разобраться в своих мыслях, он услышал голоса, доносившиеся
из соседней комнаты. От нечего делать Гарион принялся угадывать, кому они
принадлежат. Конечно, там была Сенедра и тетушка Пол. Легко можно было узнать
королеву Лейлу по ее заливистому смеху. По характерному мимбрийскому диалекту
он определил Нерину и Ариану. Там были еще дамы, но различить в общем шуме их
голоса оказалось невозможно.
Гарион медленно сел на постели, чувствуя себя совершенно не
выспавшимся. Он откинул в сторону пуховое одеяло и спустил ноги на пол. Ему
совсем не хотелось начинать этот день. Он вздохнул и поднялся. Взглянул на
строгий черный камзол, который надевал вчера, и покачал головой. Если он опять
наденет траур, это может быть расценено как молчаливое обвинение в злодеянии
короля Анхега. Этого любой ценой надо было избегать. Гарион пересек комнату и
подошел к тяжелому шкафу, где хранилась его одежда; он выбрал один из своих
традиционных голубых камзолов и начал одеваться.
Разговор в соседней комнате был прерван неожиданным стуком в
дверь. Он услышал голос королевы Ислены:
- Могу я сюда войти?
- Конечно, - ответила тетушка Пол.
- Я подумала, что... - Ислена запнулась, а потом начала
сначала: - Принимая во внимание случившееся, я решила, что мне лучше держаться
в стороне.
- Ерунда, - заявила королева Лейла. - Входите же, Ислена.
Раздался всеобщий одобрительный шумок.
- Клянусь вам всем, что мой муж неповинен в этом злодеянии,
- громко сказала Ислена.
- Никто и не сомневается в этом, - ответила ей тетушка Пол.
- Я уверена, что Гарион вместе с остальными скоро выяснит
всю подоплеку, - уверенно сказала Сенедра. - Тогда все и прояснится.
- Мой бедный Анхег совсем не спал прошлой ночью, - грустно
сказала Ислена.
- Я понимаю, он кажется грубым, но в душе он чувствительный
и ранимый человек. Все это очень его задело. Он даже плакал.
- Защитники и повелители наши отметят за пролитые слезы мужа
твоего, отметят над телом подлого злодея, снискавшего всеобщее презрение за
бесчестное убийство славного ривского сенешаля, - с пафосом провозгласила
баронесса Нерина. - И глупцы те, кто нетверд в вере в чистоту помыслов доброго
короля Анхега, и, когда правда восторжествует, да будут покрыты позором они за
неверие свое.
- Я могу лишь надеяться на то, что так и случится, - сказала
Ислена.
- Это скорбная тема, дамы, - произнесла кузина Гариона
Адара, - а мы здесь собрались совсем по другому поводу.
- Что же за повод, любезная Адара? - спросила Ариана.
- Маленький принц Ривский, Ариана, - ответила Адара. - Мы
пришли, чтобы еще раз взглянуть на твоего сына, Сенедра. Я надеюсь, он сейчас
не спит, так не могла бы ты принести его сюда, чтобы мы все понянчили его?
Сенедра рассмеялась:
- Я боялась, вы никогда об этом не попросите.
Еще до полудня начался Совет. Короли и их приближенные снова
собрались в Голубой комнате. В распахнутые окна широким потоком струился
золотистый солнечный свет, а нежный морской бриз колыхал занавеси. В подобных
собраниях формальности не соблюдались, и монархи, да и все остальные
присутствующие удобно разместились на обитых бархатом креслах.
- Боюсь, мы немногого добьемся, если опять будем
пережевывать это письмо, - начал Бельгарат. - Давайте договоримся, что это
подделка высокого сорта, и продолжим. - Он взглянул на Кейла. - У твоего отца
были какие-нибудь враги на Острове? - спросил он. - Кто-нибудь достаточно
богатый и могущественный, чтобы нанять убийц из Черека?
Кейл нахмурился.
- Никто не может пройти по жизни, не наступив ближнему
своему на ногу, почтеннейший, - ответил он. - Но ни один человек, я думаю,
серьезного зла на отца не таил.
- Истину говорю тебе, юноша, - сказал ему Мандореллен. -
Есть люди, кои, обиду чувствуя, лелеют свою злобу втайне и под обманчивой
личиной прячут вражду свою, пока не представится случай отметить. История
арендийская немало знает тому примеров.
- Возможно, - согласился король Фулрах. - Но все же лучше
будет, если мы вернемся ближе к Риве, пока не углубились в дебри арендийской
истории.
- Нам бы пригодился список, - предложил Дротик. - Сначала мы
напишем имена всех людей с Острова, кого Бренд мог вольно или невольно обидеть,
и выясним, имели ли они возможность организовать это преступление. Когда список
сократится, можно будет начать расследование. Если за этим стоит кто-нибудь из
Ривы, он либо должен был ездить в Черек, либо сноситься с черекцами не так
давно.
Составление списка заняло все утро. Кейл посылал за
документами, и все изучали решения, принятые Брендом за последние пять лет.
Сенешаль был еще и Верховным мировым судьей - он вынес много вердиктов, и в
каждом случае кто-то выиграл, а кто-то проиграл.
После второго завтрака они принялись отсеивать тех, кто не
обладал достаточным богатством или могуществом, чтобы воспользоваться услугами
наемных убийц.
- Ну вот, - сказал Дротик, вычеркивая очередное имя. Он
поднял список. - Мы сократили его до разумных размеров.
Раздался почтительный стук в дверь. Один из стражников,
стоявших в коридоре, вошел в комнату и прошептал что-то на ухо Бараку.
Рыжебородый Бэрак кивнул, поднялся и вышел вслед за стражником.
- А этот? - спросил Дротик у Кейла, указывая на следующее
имя в списке.
Кейл почесал щеку.
- Не думаю, - ответил он.
- Ведь это была тяжба о земле, - напомнил Дротик, - а
некоторые люди из-за земли на многое готовы.
- Это всего лишь пастбище, - вспомнил Кейл, - и совсем
небольшое. А у него и своей земли столько, что он едва ли помнит обо всех
участках.
- Отчего же он обратился в суд?
- Иск предъявила другая сторона.
В комнату вернулся Бэрак.
- Анхег, - сказал он своему кузену, - приехал Грелдик. Он
хочет сказать тебе что-то очень важное.
Анхег начал подниматься со своего места, но потом посмотрел
на остальных.
- Пусть войдет сюда, - коротко бросил он, - я не хочу, чтобы
люди думали, будто у меня есть секреты.
- Мы все имеем свои секреты, Анхег, - тихо промолвила
королева Поренн.
