Зандрамас судорожно вздрогнула, а огромное лицо расплылось и
исчезло. Глаза колдуньи блуждали и вот остановились прямо на двери в скале,
ведущей в пещеру. Гарион вдруг отчетливо осознал, что там, в пещере, есть
нечто, на что Зандрамас возлагает последнюю свою надежду. Колдунья, казалось,
вовсе не обескураженная тем, что привычное оружие подвело ее, сделала знак
оставшимся в живых гролимам.
– Нет, – раздался звонкий и чистый голос
прорицательницы из Келля. – Этого я не могу позволить. Все должно решиться
не в бессмысленной драке. Должен быть сделан выбор! Вложи меч в ножны,
Бельгарион из Ривы, а ты, Зандрамас, прикажи своим приспешникам не вмешиваться!
Гарион почувствовал, что ноги его словно свело сильнейшей
судорогой – он и шагу теперь ступить не мог. Морщась от боли, он обернулся и
увидел, как Цирадис спускается вниз по ступеням, ведомая под руку Эриондом.
Вслед за ними шли Польгара, Поледра и королева Ривы.
– Оба вы здесь не затем, чтобы уничтожить друг
друга, – продолжала прорицательница тем самым странным голосом, в котором
переплелись тысячи и тысячи разных голосов, – ибо если хотя бы один из вас
истребит другого, то миссия ваша останется невыполненной, да и я лишена буду
возможности исполнить свою. А тогда все, что есть, все, что было, и все, что
только еще должно быть, – все разом погибнет. Вложи меч в ножны,
Бельгарион! Зандрамас, отошли прочь гролимов! Пора войти в то Место, которого
больше нет, и сделать выбор. Вселенная устала дожидаться.
Гарион покорно, хотя и с сожалением вложил в ножны Ривский
меч, но глаза колдуньи из Даршивы сузились.
– Убейте ее! – леденящим душу бесстрастным голосом
приказала она гролимам. – Убейте эту слепую далазийскую ведьму во имя
нового бога Ангарака!
Уцелевшие гролимы с фанатичным блеском в глазах устремились
к подножию лестницы. Эрионд вздохнул и решительно заслонил прорицательницу
своим телом.
– В этом нет надобности, Носитель Шара, – сказала
Цирадис.
Она слегка склонила голову, и таинственный хор зазвучал
громче. Гролимы заметались, натыкаясь друг на друга и размахивая руками. Глаза
их были широко раскрыты, но...
– То же самое заклятие, – прошептал Закет. –
То же самое, которое не позволяет гролимам войти в Келль. Они все слепы!
На этот раз, однако, ослепшим гролимам не был явлен лик
бога, о котором говорил некогда преображенный жрец Торака, которого повстречали
они в пастушеском поселке неподалеку от Келля. Ослепшие гролимы видели нечто
совершенно иное, ибо они закричали от ужаса. Крик вскоре превратился в
отчаянный визг, и несчастные гурьбой кинулись к морю – туда, где уже нашел свой
конец их гигант предводитель, которому Сади швырнул в лицо пригоршню волшебного
порошка. Один за другим гролимы исчезали в волнах. Те, кто умели плавать,
устремились прямо в открытое море навстречу неминуемой гибели. Остальные сразу
исчезли под водой. Некоторое время из глубины темных вод поднимались пузыри, но
вот все стихло.
Альбатрос, парящий в небе, распластав крылья, на мгновение
завис в воздухе над водой, а затем снова стал выписывать круги в небе над
амфитеатром.
Глава 23
– Теперь ты вновь в одиночестве, Дитя Тьмы, ты ведь
привыкла к этому, – сурово сказала Цирадис.
– Все эти жалкие создания ничего для меня не значили,
Цирадис, – с полнейшим безразличием ответила Зандрамас. – Они сделали
свое дело и не нужны мне больше.
– И ты теперь готова войти в эту дверь, чтобы попасть в
то Место, которого больше нет, чтобы предстать там пред Сардионом, где и
состоится выбор?
– Конечно, великая прорицательница, – ответила
Зандрамас удивительно покорно. – С радостью буду сопровождать Дитя Света и
тебя в храм Торака!
– Следи за нею внимательно, Гарион, – прошептал
Шелк. – Тут какой-то подвох. Она что-то замышляет.
Но Цирадис тоже почуяла неладное.
– Внезапная твоя податливость меня удивляет,
Зандрамас, – сказала она. – Все эти долгие месяцы ты тщетно пыталась
избежать встречи, а теперь так легко соглашаешься вступить в грот. Что столь
волшебно преобразило тебя? Неужели в гроте таится что-то опасное? Уж не хочешь
ли ты заманить Дитя Света в гибельную ловушку, надеясь таким образом уйти от
неизбежного?
– Ответ на твой вопрос, слепая ведьма, там, за этой
дверью! – хрипло выкрикнула Зандрамас. Она обратила к Гариону свое
пылающее лицо. – Уверена, что великий Богоубийца бесстрашен. Или же тот,
кто хладнокровно умертвил Торака, стал вдруг робким и боязливым? Чем могу я,
слабая женщина, грозить величайшему воителю мира? Давайте же вместе осмотрим
грот. Я вручаю свою судьбу тебе, Бельгарион, ты ведь не дашь меня в обиду?
– Этому не бывать, Зандрамас! – объявила келльская
прорицательница. – Время уловок и обманов миновало. Только сделанный выбор
освободит нас всех.
Она вновь склонила голову, и Гарион услышал многоголосый
шепот.
– Ах, вот что! – заговорила Цирадис. – Теперь
все ясно. Этот отрывок в Книге Небес был смутен и бессвязен, однако теперь
ясность восстановлена. – Она обернулась к огромной двери и воскликнула: –
Выходи, Повелитель демонов! Довольно скрываться во мраке! Выходи, чтобы мы все
увидели тебя!
– Нет! – раздался хриплый крик Зандрамас.
Но было уже поздно. И вот, с величайшей неохотой, словно по
принуждению, израненный и покалеченный дракон, ковыляя, явился из глубины
грота, свирепо рыча и дыша огнем.
– Снова эта гадость! – застонал Закет.
Гарион, однако, увидел не просто дракона. Так же, как
некогда в лесу неподалеку от Вал-Алорна он увидел образ Бэрака в том самом
чудовищном медведе, что бросился ему на помощь, когда он, тогда еще
четырнадцатилетний подросток, копьем ранил кабана, так теперь за этим
безобразным чешуйчатым телом он ясно различал образ Морджи, Повелителя демонов.
Да, это был Морджа, заклятый враг Нахаза – того самого демона, что некогда
увлек визжащего Урвона за собой в пучину ада. Шестирукий Морджа вооружен был
огромным мечом – этот меч Гарион узнал бы из тысячи. Повелитель демонов в
образе дракона стремительно приближался, но взмахов некогда принадлежавшего
Тораку ужасного меча Теней никто, кроме Гариона, видеть не мог.
Когда ужасное это существо приблизилось к ним, пылающие алые
облака разорвала молния.
– Разойдитесь! – закричал Гарион. – Шелк!
Скажи им, что делать!
Сам он глубоко вздохнул, глядя, как сверкающие молнии
низвергаются с кроваво-красного неба, разбиваясь о стены гигантской пирамиды.
То и дело слышались оглушительные удары грома.
