Доктор и смерть
Старому доктору в Страндстедете стало трудно справляться со своими обязанностями. Посещение больных, до которых нужно добираться на лодке, бумаги, которые следует держать в порядке, — все это было ему уже не по силам. Доктор жаловался, что после учреждения комиссии по здравоохранению работать стало гораздо труднее.
Вениамина Грёнэльва списки и бумаги не пугали, но он еще не чувствовал себя готовым принять в одиночку такой большой участок. Он издавна подозревал, что ему больше хотелось бы воспользоваться, как говорят, заслуженным отдыхом. Однако только эта работа гарантировала ему возможность жить в Рейнснесе со своей оставшейся без матери дочерью Карной. После того как он год назад в сентябре приехал сюда из Копенгагена, он брал на себя все больше посещений больных. Особенно тех, к которым требовалось плыть на лодке. А таких было большинство.
Однажды в марте 1875 года он был в усадьбе в Тьелдсунде, где наложил гипс на сложный перелом в области голени. Там ему сообщили о тяжелых родах в Хавннесе. Жена Юханнеса Крога не может разродиться уже третьи сутки. Нельзя сказать, что такой вызов обрадовал Вениамина Грёнэльва. Он хорошо помнил фру Крог, они по знакомились в гостях в Страндстедете. Эта встреча, по мимо его воли, время от времени всплывала в его сознании. К таким знакомствам ему, работая здесь, на Севере предстояло привыкнуть. Постепенно он узнал многих одних лучше, других хуже.
Этот вызов не обрадовал его главным образом потому, что он еще хорошо помнил рождение собственной дочери. Ее мать во время родов истекла кровью у него на руках. Правда, теперь он уже не был тем зеленым студентом-бражником, каким был в Копенгагене. Однако до сих пор так и не привык принимать роды.
Идти под парусом в Хавннес оказалось не так приятно, как можно было подумать. Погода тоже не радовала. Хотя Вениамин и плавал с детских лет, опыта у него было маловато. Лупил дождь, ветер был попутный, и карбас шел быстро. Молодой парень, знавший местность, руководил Вениамином. Вениамин не помнил, чтобы он когда-нибудь бывал в Хавннесе.
Они не без труда подошли к берегу, но там, стоя по колено в воде, их уже ждали два человека, чтобы помочь вытащить лодку. Самого Вениамина, его проводника и лодку — это был четырехвесельный бот с мачтой и парусом — отчаявшийся Юханнес Крог и его работник вынесли на берег буквально на руках.
Настроение было совсем не то, что в Страндстедете. Вера Юханнеса в то, что доктор спасет его жену и ребенка от худшего, смущала Вениамина. Его била легкая дрожь, когда он снял с себя брезентовый плащ и попросил воды, чтобы вымыть руки. Лучше ему не стало и после того, как одна из служанок сказала:
— Помилуй нас, Господи! Новый доктор совсем мальчишка! У него и бороды-то еще нет!
Но Юханнес почти на руках поднял доктора по лестнице на второй этаж и пронес по коридору. В комнате Сары Сусанне Вениамин сразу понял, что ему придется тут задержаться. Измученная, вялая, она лежала с закрытыми глазами, на лбу у нее было мокрое полотенце.
Лицо было бледное, но ее явно лихорадило. Она дрожала от холода.
Вениамин отправил Юханнеса за горячей водой, чистыми тряпками и двумя чистыми тазами для воды.
— И пусть мне принесут две лампы! — сказал он и показал, куда надо поставить лампы. — А еще мне в помощь понадобится женщина.
Ане, старшая няня, вошла в комнату и остановилась у двери вне себя от страха.
— Ты когда-нибудь уже присутствовала при родах? — спросил Вениамин, выкладывая инструменты на привезенное с собой льняное полотенце.
— Да, в прошлый раз, но они длились не так долго, — ответила она и подошла поближе.
— Но ты знаешь, что надо делать?
— Да-а... Много воды...
— Правильно. Вымой руки и вылей воду в ведро. Намочи в другом тазу полотенце. Положи ей на лоб. Держи ее за руки и подбадривай как можешь. Потом будешь делать только то, что я скажу.
— Раньше фру Крог никогда не помогали мужчины. Может, ей это не понравится, — проговорила Ане.
— Когда доктор работает, он не мужчина. Только необходимый помощник, — объяснил Вениамин, откинул перину и поднял рубашку, чтобы послушать сердце ребенка. Сердце не билось. Она даже не застонала, когда он развел ей ноги и обследовал ее. Ребенок шел спинкой. Вениамин решился. Он не стал тратить времени на то, чтобы пожать Саре Сусанне руку и, как его учили подготовить к тому, что он будет делать. Он действовал быстрее, чем думал. Скинул жилетку и расстегнул на груди рубашку. Вымыл руки чуть ли не кипятком, приказав занятой и без того Ане принести еще горячей воды. Она принесла.
Он наклонился к Саре Сусанне.
— Мне придется повернуть ребенка рукой. Постараюсь сделать это быстро, — спокойно сказал он, точно речь шла о том, чтобы помочь ей снять платье.
Она открыла глаза. Пустой взгляд. Она как будто не понимала, что ему предстоит сделать.
Полчаса, пока это длилось, вокруг них стоял пар, словно покров чего-то потустороннего или ада — это как на чей взгляд.
Один раз Вениамин заметил, как капля его пота упала на ее обнаженное бедро, но руки у него были заняты, и он ничего не мог с этим поделать.
Юханнес Крог, сгорбившись, сидел рядом с кроватью, на которой лежала маленькая фигурка, завернутая в белое покрывало. Вениамин Грёнэльв откашлялся и, положив руку на Библию, пробормотал что-то вроде благословения. На кровати было тихо. Сара Сусанне лежала с открытыми глазами. Словно мерила потолок на сантиметры. Вдоль и поперек. Керосиновая лампа все еще горела. На тумбочке от дыхания Вениамина колыхалось пламя свечи.
Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царствие Небесное.
Вениамин знал эти слова наизусть. Как нельзя кстати. Можно было не утомлять этих несчастных людей, листая книгу, которая со временем стала ему совершенно чужой. Он надеялся, что они не настолько набожны, что верят, будто некрещеного ребенка ждет вечная погибель.
Вениамин сделал все, что было в его силах. Еще раз оказалось, что этого мало. Однако теперь умер ребенок, а не мать.
Он попытался вытереть лицо грязным рукавом рубашки, но не смог. Помешала Библия.
Позже, когда Вениамин вместе с Юханнесом Крогом спустился в гостиную, чтобы немного поесть, он с неловкостью молодого, еще неопытного врача пытался утешить Юханнеса:
— Она потеряла много крови, но силы быстро восстановятся. Если она захочет... Объясните ей, что в этом случае все зависит от ее воли, — услышал он собственные слова, сказанные по-датски.
Юханнес кивнул, разглядывая свои руки.
— Ддддокккктторрру лллучччшшше ппперрренннооочччеввваааттть ззздддесссь.
Вениамин понял, почему этот человек писал ем блокноте, когда они встретились в прошлый раз. Он слышал о Юханнесе, о его заикании много говорили. Схватив протянутую ему руку, Вениамин с чувством пожал ее. И другую руку тоже.
