— Чудесный парень, — сказал Воррен, —
конечно, потрясающе туп, но я избегаю набирать в слуги сообразительных, потому
что умный слуга — почти обязательно шпион. Подождите-ка минутку, —
прищурился он. — Я хочу быть до конца уверенным. — Воррен пересек
двор и скрылся в доме.
— Не помню, чтобы он был таким нервным, — заметил
Кьюрик.
— Он живет в самой нервной части света, — ответил
на это Спархок.
Через несколько минут Воррен вернулся.
— Матушка, сколько лет! — тепло приветствовал он
Сефрению, целуя ее ладони. — Ты благословишь меня?
Сефрения, улыбнувшись, дотронулась до его лба и произнесла
что-то по-стирикски.
— Мне страшно недостает этого, — сознался
Воррен. — Хотя, может быть, я не так много сделал за последнее время,
чтобы заслужить твое благословение, Матушка, — потом он посмотрел на нее
пристальней. — Ты хорошо себя чувствуешь? У тебя усталое лицо.
— Наверно, из-за жары, — сказала Сефрения,
медленно проводя рукой по глазам.
— Садись сюда, — сказал Воррен, указывая на
мраморную скамью у фонтана. — Это самое прохладное место во всем Джирохе.
Сефрения опустилась на скамью, а Флейта уселась рядом с ней.
— Здравствуй, Спархок, — сказал Воррен, пожимая
руку своему другу. — Что так быстро заставило тебя вернуться в Джирох? Ты,
может, что-то забыл здесь?
— Ничего такого, без чего я не смог бы обойтись, —
ответил Спархок.
Воррен рассмеялся.
— Чтобы доказать тебе, насколько я хороший друг, я не
передам твоих слов Лильяс. Привет, Кьюрик, как там поживает Эслада?
— Прекрасно, мой Лорд.
— А сыновья? У тебя их, кажется, трое?
— Четверо, сэр. Последний родился после вашего отъезда
из Димоса.
— Мои поздравления! — воскликнул Воррен. —
Может быть и слегка запоздалые, но все-равно поздравления.
— Благодарю вас, сэр Воррен.
— Ну ладно, мне надо поговорить с тобой, Воррен, —
сказал Спархок прерывая поток любезностей. — А у нас не так уж много
времени.
— Вот как, опять деловой визит, — протянул Воррен.
— Вэниону удалось оповестить тебя о том, что происходит
в Симмуре?
Ироническая улыбка слетела с лица Воррена и он серьезно
кивнул.
— Именно поэтому я и удивился, увидев тебя
здесь, — сказал он. — Я полагал, что вы отправились в Боррату. Вам
удалось что-то разузнать?
— Мы напали на след, — Спархок стиснул зубы и
мрачно проговорил:
— Воррен, Элана была отравлена.
Воррен с минуту молча смотрел на него, а потом выругался.
— Интересно, сколько времени у меня займет путь до
Симмура? — холодно проговорил он. — По-моему Энниас нуждается в
переделке, он гораздо лучше будет смотреться без головы.
— Вам придется встать в очередь, сэр Воррен, —
усмехнулся Кьюрик. — Я знаю по крайней мере уже дюжину человек с тем же
самым желанием.
— Как бы то ни было, — продолжал Спархок, —
мы узнали, что это был рендорский яд, и что в Дабоуре есть врач, которому,
возможно, известно противоядие. Туда-то мы и направляемся.
— А где Келтэн и остальные? Вэнион написал мне, что был
он и трое рыцарей из других Орденов.
— Мы оставили их в Мэйделе. Они слишком не похожи на
рендорцев и не умеют держаться по-рендорски. Так вот, скажи, ты ничего не
слыхал о докторе Тэньине в Дабоуре?
— Это тот, про которого говорят, что он излечил
королевского брата от какого-то странного недуга? Еще бы, хотя вряд ли он
захочет говорить об этом. Здесь ходит множество злобных слухов насчет того, как
он раздобыл это лекарство, а ты знаешь, как рендорцы относятся к магии.
— Ничего, если он сам не захочет, я заставлю его
говорить.
— Все же зря ты отправился без Келтэна и остальных.
Дабоур теперь очень недружелюбное место.
— Теперь я должен сделать все сам, — сказал
Спархок. — Я послал им из Киприа приказ вернуться домой и ждать там.
— Через кого это ты умудрился послать из Киприа что-то?
— Это настоятель одного арсианского монастыря на
окраине города, я знаю его уже давно.
Воррен рассмеялся.
— Он все еще пытается скрыть, что он сириникиец?
— Ты как всегда знаешь все, Воррен.
— Для того я здесь и поставлен. Однако настоятель
хороший человек. Он умеет делать свое дело, хотя и слегка прозаичным способами.
— Ну так ты, может быть, расскажешь, что творится
сейчас в Дабоуре? Мне не хочется соваться туда с закрытыми глазами.
Воррен удобно развалился на траве у ног Сефрении, положив
руку на свое согнутое колено.
— Дабоур всегда был странным местом. Это город Эшанда,
и кочевники почитают его за святыню. В свое время там существовало с дюжину
религиозных конфессий, борющихся за власть в тамошних святилищах, — он
криво усмехнулся. — Поверишь ли, целых двадцать три гробницы претендуют на
звание последнего пристанища Эшанда. Конечно, большинство из них поддельные,
если только они не расчленили тело святого старца на части и не похоронили его
по кусочкам.
Спархок опустился на траву рядом со своим другом.
— Это интересно, — проговорил он. — А не
могли бы мы оказать тайную поддержку одной из этих конфессий, чтобы подорвать
позиции Эрашама?
— Это прекрасная идея, Спархок, но беда в том, что
сегодня уже не существует этих конфессий. После того, как Эрашам узрел свое
знамение, он потратил сорок лет на искоренение всех своих соперников. В
срединном Рендоре была колоссальная кровавая бойня. Вся пустыня усеяна
пирамидами из черепов. В конце концов он получил полную власть в Дабоуре и
установил там такие порядки, что Отт из Земоха кажется по сравнению с ним
добродушнейшим из правителей. У него там тысячи последователей, слепо
выполняющих все его прихоти и капризы, почитая их за откровения свыше. Они
бродят по улицам с испеченными солнцем мозгами, выискивая каких-нибудь
нарушений невразумительных эрашамовых религиозных законов. Толпы немытых,
завшивевших, потерявших всякий человеческий облик людей ищут любой возможности
сжечь кого-нибудь у столба.
