— И со мной ты тоже не будешь говорить, Флейта? —
спросил патриарх.
Флейта поднесла к губам свою свирель и извлекла из нее одну
вопрошающую ноту.
— Да, я вижу, — сказал Долмант. — Может быть,
тогда ты примешь мое благословение?
Девочка серьезно посмотрела на него, потом помотала головой.
— Она дитя стириков, Долмант, — пояснила
Сефрения. — Эленийское благословение не имеет никакого значения для нее.
Внезапно Флейта взяла тонкую руку патриарха и приложила ее к
своему сердцу. Глаза Долманта беспокойно расширились.
— Однако она готова дать тебе свое
благословение, — сказала Сефрения. — Ты примешь его?
Глаза Долманта расширились еще больше.
— Я, быть может, и не должен бы… — пробормотал
он. — Но, Бог да поможет мне. С радостью, — громко ответил патриарх.
Флейта улыбнулась ему и поцеловала обе его руки. Потом с
развевающимися волосами прошествовала через комнату, играя на свирели радостно
звучащую мелодию.
— Вероятно, я буду вызван во дворец сразу по прибытии
короля Воргуна, — вступил в разговор Вэнион. — Энниас не упустит
шанса лично начать открытый раздор со мной. — Магистр взглянул на графа
Редана и спросил: — Кто нибудь видел ваше прибытие сюда, мой Лорд?
Редан покачал головой.
— Я ехал с опущенным забралом, мой Лорд Вэнион. И по
предложению сэра Спархока прикрыл герб на щите. Уверен, что никто не знает о
моем прибытии в Симмур.
— Хорошо, — вдруг ухмыльнулся Вэнион. — Мы же
не хотим испортить сюрприз для Энниаса.
Нарочный с ожидаемым Вэнионом вызовом во дворец прибыл двумя
днями позже. Вэнион, Спархок и Келтэн облачились в простые одежды пандионцев,
которые обычно носили внутри обители, скрыв под ними кольчуги и мечи. Долмант и
Редан надели черные монашеские сутаны с капюшонами. Сефрения была в своем
обычном белом одеянии. Ей пришлось долго уговаривать Флейту, и в конце концов
та согласилась оставаться позади. После тщательных приготовлений процессия
покинула замок.
День был сырой и холодный. Свинцово-серое небо нависало над
городом, по улицам свистал резкий ветер. В городе было пустынно, лишь редкие
прохожие мелькали в переулках. «Интересно, — подумал Спархок, —
просто от непогоды спрятались горожане, или ждут какой-то беды?»
Недалеко от дворцовых ворот Спархок приметил знакомый
силуэт. Хромой нищий мальчик, опираясь на костыль, ковылял к нему из какого-то
угла, где прятался от непогоды.
— Подайте на пропитание, добрые господа, —
протянул он голосом, разбивающим сердце.
Спархок придержал Фарэна и достал из кармана несколько
монет.
— Мне нужно поговорить с тобой, Спархок, — тихо
произнес мальчик, когда остальные отъехали в сторону.
— Немного позднее, — склоняясь в седле, чтобы
подать милостыню, ответил Спархок.
— Я надеюсь, что ждать не очень долго? — дрожа,
спросил Телэн. — А то я совсем замерз.
Перед дворцовыми воротами случилась небольшая задержка —
стража не хотела пропускать спутников Вэниона — во дворец был зван он один.
Келтэн разрешил эту проблему, откинув полу плаща и многозначительно положив
ладонь на рукоять меча. Дискуссия оборвалась на этой ноте и процессия втянулась
в дворцовые ворота.
— Ах, как я люблю проделывать такие вещи, — жизнерадостно
произнес Келтэн.
— Да, немного надо тебе для счастья, — сказал ему
Спархок.
— Я человек простой, мой друг и люблю простые радости.
Они прошествовали прямо в голубую залу Совета, где на
высоких креслах, подобных тронам, уже сидели короли Арсиума, Дэйры и Талесии.
Рядом с ними восседал, как всегда распустивший губы, Личеас. Позади каждого из
королей стоял человек в доспехах. На их плащах были вышиты эмблемы трех
Воинствующих Орденов, существовавших в этих странах помимо пандионского.
Абриэль, Магистр Ордена Сириник в Арсиуме, стоял позади
короля Дрегоса; Дареллон, Магистр Ордена Альсиона в Дэйре, занимал такое же
положение рядом с королем Облером. Глава Ордена Генидиана — Комьер — находился
рядом с королем Воргуном из Талесии. Несмотря на ранний час, глаза короля
Талесии уже затуманились, в трясущейся руке он держал серебряный кубок.
Королевский Совет Элении восседал вдоль противоположной
стены палаты. На лице графа Лэндийского отражалось беспокойство, Гарпарин
самодовольно улыбался.
Первосвященник Энниас был одет в алую шелковую сутану. На
его изнуренном лице проступило выражение холодного триумфа, когда он увидел
вошедшего в зал Вэниона. Однако увидев, что Магистра сопровождает целая свита,
он вспыхнул от гнева.
— Кто позволил вам явиться сюда в сопровождении еще
стольких лиц, Лорд Вэнион? — воскликнул он. — Приглашение не
распространялось на подобный эскорт!
— Я не нуждаюсь ни в каких разрешениях, Ваша
Светлость, — холодно ответил Вэнион. — Мой статус дает мне право на
это.
— Это верно, — сказал граф Лэнды. — Обычай на
стороне Магистра.
Энниас окинул старика взглядом, исполненным ненависти.
— Какое удобство! Всегда можно получить совет человека
столь сведущего в законах и обычаях, благодаря вам, граф, — язвительно
заметил он. Затем его взгляд упал на Сефрению. — Выдворите отсюда эту
стирикскую ведьму, — потребовал он.
— Нет, — твердо сказал Вэнион. — Она
останется.
Взгляды первосвященника и Магистра встретились. Некоторое
время продолжалась безмолвная дуэль, и Энниас сдался.
— Что ж, хорошо, Вэнион, — сказал он. — Из-за
всей серьезности дела, о котором я собираюсь сообщить Их Величествам, я
постараюсь сдержать естественные чувства, вызванные во мне присутствием здесь
колдуньи-язычницы.
— Вы потрясающе добры, Ваша Светлость, — прошептала
Сефрения.
— Но начинайте же скорее, Энниас, — раздраженно
потребовал король Дрегос. — Мы собрались здесь, чтобы обсудить будущее
трона Элении. Что же это за горящее дело, столь важное, что из-за него нужно,
по вашему мнению, отложить наше расследование?
Энниас выпрямился.
— А дело касается вас, Ваше Величество. На прошлой
неделе отряд вооруженных рыцарей атаковал замок в восточной части вашего
королевства.
Глаза Дрегоса вспыхнули.
— Почему мне не было сообщено? — гневно спросил
он.
