— Моя дорогая Сефрения, — сказал он, — я
думаю, ты знаешь, что все это проистекает из природы ума человеческого. Все мы
таковы — находим одну правду, и держимся за нее, закрывая глаза на все
остальное. Это помогает избежать беспорядка в мыслях. — Патриарх взглянул
на Сефрению с любопытством: — Скажи мне, Сефрения, какому из языческих Богов ты
поклоняешься?
— Мне не позволяет открывать этого моя религия, —
серьезно ответила Сефрения. — Единственное, что я могу тебе сказать, что
это не Бог. Я служу Богине.
— Женщина-божество? Какая нелепая идея.
— Только для мужчины, Долмант. Женщины находят это
вполне естественным.
— Есть ли что-то еще, что нам необходимо знать,
Вэнион? — спросил Комьер.
— Я думаю, что обо всем уже сказано, Комьер, —
ответил Магистр Пандиона и посмотрел на Спархока. — Может быть, ты хочешь
что-нибудь добавить?
— Нет, — покачал головой Спархок. — Как будто
бы все.
— А как насчет того стирика, что наслал на нас солдат
церкви? — напомнил Келтэн.
— Я уже и забыл про это, — проворчал
Спархок. — Это случилось незадолго до того, как я подслушал разговор
Крегера и Гарпарина. Келтэн и я были тщательно переодеты и загримированы, но
там был стирик, который легко узнал нас через эту маскировку. А вскоре после
этого на нас напали люди Энниаса.
— Ты считаешь, что между этими событиями есть
связь? — спросил Комьер.
— Думаю, что да. Стирик следил за мной несколько дней
перед этим, и я уверен, что именно он указал солдатам меня и Келтэна. А из
этого вытекает, что он связан с Энниасом.
— Достаточно хрупкая связь, Спархок. Всем известно
сильное предубеждение Энниаса против Стириков.
— Значит, не настолько сильное, чтобы отказываться от
их помощи, если она ему необходима. Два раза я поймал его на использовании
магии.
— Священник? — воскликнул Долмант. — Но это
же строжайше запрещено.
— А его заговор по убийству графа Редана, Ваша
Светлость? Не думаю, чтобы Энниас предавал законам большое значение. Он не
такой уж искусный маг, но кто-то должен был обучить его этому. И это был
стирик.
Дареллон сплел свои тонкие пальцы на столе перед собой.
— Да. Тут стирики и там стирики, — глубокомысленно
заметил он. — Как сказал Абриэль, в срединном королевстве замечено
увеличение активности стириков. Многие из них пришли из Земоха. Если Энниас
нашел стирика который посвятил его в тайны магии, то это мог быть стирик из
Земоха.
— По-моему вы усложняете, Лорд Дареллон, — сказал
Долмант. — Даже Энниас не станет иметь дел с Оттом.
— А мне все же кажется, что такое предположение не
следует так уж сразу отметать.
— Мои Лорды, — тихо сказала Сефрения. —
Вспомните, что случилось сегодня утром. — Не были ли вы введены в
заблуждение весьма призрачными обвинениями первосвященника Энниаса? Они были
грубыми, необоснованными, даже детскими. Вы, эленийцы, тонкие, мудрые люди.
Если бы ваши умы не были затуманены, вы просто посмеялись бы над неуклюжими
попытками Энниаса оболгать пандионцев. Но вы этого не сделали, как и ваши
короли.
— Так к чему же ты клонишь, Сефрения? — спросил
Вэнион.
— Я могу высказать, как мне кажется, некоторые
соображения, связанные с мыслью, высказанной Лордом Дареллоном. Вы, наверное,
заметили, что сегодня утром Энниас, обычно изворотливый, как змея, лгал грубо и
прямолинейно. Мы, стирики — люди простые, и нашим колдунам не нужно особого
труда, чтобы убедить нас в чем-то. Вы, эленийцы, гораздо более скептики, вас не
так легко ввести в заблуждение, конечно, если кто-то не будет втайне давить на
вас.
Долмант наклонился вперед, пытливо глядя на Сефрению.
— Но Энниас — тоже элениец, с мышлением, взращенным в
теологических диспутах. Почему же он был так груб и прямолинеен?
— Тем не менее это говорил Энниас, Долмант. Но сделал
он это так, как сделал бы колдун-стирик: изложил все в простых, даже
примитивных выражениях, полностью полагаясь на свою магию, заставляющую
принимать все на веру.
— Так сегодня утром кто-то использовал подобную магию в
Зале Совета? — спросил Дареллон.
— Да.
— По-моему, мы забрались слишком далеко в своих
рассуждениях, — сказал Комьер. — Сейчас наша главная задача — это
снарядить сэра Спархока в путь, в Боррату. Чем быстрее мы разыщем лекарство для
королевы Эланы, тем быстрее сможем устранить угрозу, исходящую от Энниаса. Пока
мы не отрежем ему доступ к казне Элении, он будет и дальше творить, что ему
вздумается.
— Тебе пора собираться в дорогу, Спархок, — сказал
Вэнион. — А я пока опишу симптомы болезни королевы.
— Не стоит, Вэнион, — прервала его
Сефрения. — Я знаю все гораздо глубже, чем ты.
— Но ты же не можешь писать, Сефрения, — напомнил
Магистр.
— А мне это не потребуется, Вэнион, — мелодично
ответила женщина. — Я сама обо всем расскажу врачам в Боррате.
— Ты едешь вместе со Спархоком? — удивленно
посмотрел на нее Вэнион.
— Конечно. Ему потребуется моя помощь, когда он
доберется до Каммории.
— Я тоже еду с вами, — заявил Келтэн. — Если
Спархок встретится с Мартэлом в Каммории, я хочу быть там, чтобы полюбоваться
на эту встречу, — он усмехнулся своему другу и предложил: — Я, так и быть,
оставлю тебе Мартэла, если ты мне отдашь Адуса.
— Весьма любезно с твоей стороны.
— Вы по пути в Боррату будете проезжать через Чиреллос.
Пожалуй, и я поеду с вами, — сказал Долмант.
— Для нас это будет большая честь, Ваша
Светлость, — поклонился Спархок и посмотрел на графа Редана. — Может
быть, и вы захотите присоединиться к нам, мой Лорд?
— Нет. Спасибо вам за все, сэр Спархок. Я возвращаюсь в
Арсиум с племянником и Лордом Абриэлем.
— Я не хочу задерживать тебя, Спархок, —
нахмурившись произнес Комьер, — но Дареллон прав. Энниас мог предположить,
каков будет наш следующий шаг. В Эозии не так уж много таких университетов, как
Борратский. Вполне возможно, что Мартэл уже в Каммории и получил приказ от
Энниаса любым путем помешать тебе добраться до Борраты. Я думаю, будет лучше,
если ты дождешься в Чиреллосе, пока к тебе присоединятся рыцари наших Орденов.
