— Я сам вор, Берит. Это древняя и почетная профессия.
— Вряд ли почетная.
— Это как посмотреть. Но что же было после того, как
убили короля Абриха?
— Война с эшандистами зашла в тупик. Налеты эшандистов
продолжались по всему побережью внутреннего моря. Но умы властителей по обеим
сторонам Внутреннего моря и Арсианского пролива были заняты совсем другим.
Эшанд умер, а его последователи были не столь рьяны. Курия в Чиреллосе
подстрекала знать на продолжение войны, но их гораздо больше интересовала
политика, чем теология.
— И долго все это продолжалось?
— Около трех столетий.
— Тогда серьезно относились к войнам. Постой, а где же
были тогда Рыцари Храма?
— Мы как раз подошли к этому. Когда стало ясно, что
знать потеряла всякую охоту к войне с эшандистами, Курия собралась в Чиреллосе,
чтобы найти какое-то решение. В конце концов сошлись на том, что надо создать
Воинствующие Ордена, для продолжения борьбы. Рыцари четырех Орденов обучались
боевому искусству гораздо лучше, чем обычные воины, и в добавок посвящались в
секреты Стирикума.
— Что за секреты Стирикума?
— Магия.
— Так и сказал бы сразу.
— Я и сказал. Будь внимательнее, Телэн.
— И что, Рыцари Храма выиграли войну?
— Они завоевали весь Рендор, и эшандисты в конце концов
сдались. В начальную эпоху своего существования Воинствующие Ордена были
довольно честолюбивы и начали делить Рендор на четыре части, герцогства. Но
неожиданно пришла гораздо более страшная опасность с востока.
— Земох, — предположил Телэн.
— Точно. На несчастный Лэморканд без всякого
предупреждения…
— Спархок! — резко крикнул Келтэн, — взгляни
туда! — он указал на вершину близлежащего холма. Дюжина вооруженных
всадников галопом неслась по направлению к ним через заросли
папоротника-орляка. Спархок и Келтэн обнажили мечи и двинули коней навстречу
опасности. Мгновение спустя к ним присоединился Кьюрик, потрясая булавой,
которую он обычно возил привязанной к седлу. С другой стороны оказался Берит с
тяжелым боевым топором в руках.
Двое пандионцев вклинились в самую гущу нападающих. Двумя
взмахами меча Спархок свалил двоих, и еще одного сразил Келтэн, нанеся врагу
несколько ударов, прежде чем тот успел опомниться. Здоровенный детина на
вороной лошади попытался заехать к ним сбоку, но упал, с головой, размозженной
булавой Кьюрика. Спархок и Келтэн оказались со всех сторон окружены атакующими,
и их тяжелые мечи неистово взлетали и опускались, круша врагов, а снаружи в уже
поредевший ряд всадников врубился своим тяжелым топором Берит. Те не смогли
долго выдержать такого напора и несколько мгновений спустя выжившие пустились в
бегство.
— Что, вернее кто это был? — спросил тяжело дыша
Кьюрик.
— Позвольте мне догнать одного из них и расспросить,
мой Лорд, — сказал Берит.
— Нет, — ответил Спархок.
На лице Берита еще отражалась ярость боя.
— Послушник не может вызываться идти
добровольцем, — строго сказал Кьюрик, — по крайней мере до того, как
он научится отлично владеть всеми видами оружия.
— Я и так хорошо владею им, Кьюрик, — горячо
запротестовал Берит.
— Это не ты хорошо владеешь им, а плохо владеют эти
люди, — охладил его пыл Кьюрик. — Ты слишком широко размахиваешься,
Берит, и остаешься открытым для ответного удара. Когда мы приедем в мой дом в
Димосе, я дам, пожалуй, тебе несколько уроков.
— Спархок! — крикнула Сефрения, остававшаяся у
подножия холма.
Спархок поворотил Фарэна и увидел, как из придорожных кустов
по направлению к Сефрении, Долманту и Телэну бегут пятеро человек в грубых
одеждах стириков. Он выругался и пришпорил коня. Быстро стало ясно, что им
нужна именно Сефрения и Флейта. Однако с виду хрупкая женщина не была вовсе
беззащитной: один из стириков упал на землю и, пронзительно крича, принялся
кататься по земле, держась за живот. Другой упал на колени, прижимая скрюченные
от боли пальцы к глазам. Оставшиеся отпрянули назад, увидев подоспевшего
Спархока. Сверкнул меч и один из них упал, обезглавленный, а клинок тем
временем уже вошел в грудь второго. Последний попытался убежать, но рассвирепевший
в бою Фарэн сбил его с ног и буквально втоптал в землю своими стальными
копытами.
— Там, — кратко сказала Сефрения, указывая на
вершину холма. Незнакомец в сером плаще с капюшоном, надвинутом на лицо,
наблюдал за всем происходящим, сидя верхом на бледно-серой лошади. Сефрения
спешно принялась творить какое-то заклинание, но незнакомец повернул коня и
скрылся за гребнем холма.
— Кто они были? — спросил подъехавший к ним
Келтэн.
— Наемники, — ответил Спархок. — Ты и сам мог
бы понять. По их вооружению хотя бы.
— А тот, на холме, вероятно предводитель? —
предположил Долмант.
Сефрения кивнула.
— Это был стирик?
— Возможно, но может и нет. Я узнаю ощущение, исходящее
от него. Однажды нечто подобное уже пыталось напасть на маленькую девочку, но
было отброшено. Сейчас оно использовало гораздо более прямой способ. —
Лицо Сефрении стало серьезным и озабоченным.
— Спархок, — сказала она, — надо быстрее
ехать в Димос. Здесь, на открытых местах, становится слишком опасно.
— Мы могли бы допросить раненых, — отозвался
Спархок. — Может, они знают что-нибудь об этом загадочном стирике, который
так интересуется тобой и Флейтой.
— Они вряд ли смогут что-нибудь сказать тебе. Если на
холме было то, что я думаю, они даже ничего не вспомнят об этом.
— Хорошо, тогда едем.
День клонился к вечеру, когда утомленные путники добрались
до обширной фермы Кьюрика, расположенной у самых стен Димоса. Земли были
ухоженные, а постройки аккуратные — было видно, что хозяин относится к ферме
серьезно, обращая внимание на каждую мелочь. Большой жилой дом был построен из
тесаных бревен, подогнанных друг к другу так, что не видно было щелей. На
склоне холма за домом стояли дворовые постройки и амбары и двухэтажная конюшня —
на втором этаже располагался сеновал — внушительных размеров. Большой огород с
аккуратными грядками окружал крепкий забор. Коричневый с белым теленок стоял у
него, задумчиво глядя на увядающую морковную ботву и тронутые морозом
побуревшие кабачки.
