Зрелище уже стоящей на пьедестале, уже мертвой Инки было
таким страшным, что Ольга на секунду потеряла сознание. Но только на секунду.
Сдавленный хрип, раздававшийся из угла пещеры, привел ее в
чувство.
На каменных плитах катались двое. Иона и парень, которого
она уже видела однажды, в первый вечер, в снегу у бара.
Квадратный, плохо выбритый подбородок, и собака рядом с ним.
Тогда его окликнули по имени.
Юрик.
Да, Юрик. Его звали Юрик, и он был одним из горноспасателей.
А теперь они с Ионой дрались, душили, медленно — или
быстро? — убивая друг друга. Они убивали друг друга.
Убивали.
Человек по имени Юрик был гораздо тяжелее Ионы, Иона слабел,
но все еще сопротивлялся.
Его сдавленный голос окончательно привел Ольгу в чувство.
— Ольга! Уходи! Беги отсюда…
Боже мой, бежать, когда Ионе угрожает опасность?..
Положение Ионы стало совсем незавидным: Юрик подмял его под
себя и теперь давил коленом на шею. Еще секунда, и…
Решение пришло внезапно: спустя мгновение она оказалась
возле установки, похожей на маленькую пушку, и повернула ее железный хобот, под
давлением изрыгающий ледяной поток, в сторону тупого затылка Юрика. Его сразу
же отбросило от Ионы, а черные волосы покрылись ледяной коркой. Должно быть, он
потерял сознание. Этого хватило, чтобы Иона выскользнул из-под оседающего тела
Юрика, расстегнул куртку и вырвал из комбинезона ремень. Он набросил его на
руки Юрика, подтянул их к ногам и крепко затянул. Спустя минуту Юрик уже лежал
связанным, с выгнутым, как в приступе эпилепсии, телом.
Тяжело дыша. Иона отполз от Юрика и привалился к скале.
— Выключи… Выключи его, пожалуйста, — попросил он
Ольгу, обессиленным подбородком указывая на пушку.
— Я не знаю… Не знаю как. — Ольга упала рядом с
Ионой, все еще не в состоянии оторвать взгляд от Инки.
— Уходи отсюда… Тебе не нужно здесь оставаться… Пещера
существует, и теперь мы знаем, кто ее хозяин… Нужно сообщить на базу… Нужно
сообщить Звягинцеву… Уходи.
— Нет… Нет. Это Инка. Он убил Инку.
— Я не знал… Я обнаружил ее только вчера днем… Все это
время я искал. Я знал, что ты говоришь правду… Слишком много ненайденных. И
Вася… Вася показал мне то, чем он убивал… Но я даже предположить не мог, я
думал, это его детективные игрушки… Вмонтировать нож в лыжную палку…
— Его я тоже убил этим, — раздался хриплый голос,
так же исполненный льда, как и все вокруг. — Жаль, что я не застукал тебя
вместе с ним, Иона. Иначе ты тоже сейчас валялся бы под снегом на трассе для
слалома. Как он. Там я его спрятал, спрятал и заровнял ратраком, все равно
нужно было чистить трассу… И по тебе ездили бы лыжнички . Каждый день и каждый
час… Написать записку было проще простого…
И все вы поверили в это.
— Я искал все это время… Я нашел только
вчера…'Маленький лаз, маленькая обитаемая пещера…
— Ты не дал мне довести дело до конца, —
наконец-то Юрик позволил так долго тлеющему в нем безумию вырваться на свободу:
голос его стал плаксиво-бабьим, в нем зазвучали страстные нотки. — Ты не
дал, и я убью тебя… Но не так, как их, моих натурщиков… Моих моделей. Это удел
избранных — быть воплощенными на века великим скульптором… Я великий скульптор,
а ты не дал довести мне дело до конца… Ты не дал мне закончить композицию, ты
не дал мне вылепить для вечности женщину, которую я люблю… Я так долго ждал ее…
Так долго искал… Она даже не удивилась, когда умирала, ее лицо было полно
любви, потому что она не чувствовала, как умирает… Потому что я был в ней…
Инесса — самое лучшее имя для модели… Для скульптора, для вечности… Я так долго
приручал ее, а ты не дал мне… Вы ничего не понимаете… Это новое искусство, где
жизнь хранит смерть, а смерть — жизнь… Когда-нибудь вы это поймете, и тогда…
— Замолчите! — не выдержав, закричала Ольга.
— Уйми свою девку, уйми… Вы все недостойны ее,
недостойны меня… Я великий… Я великий, потому что открыл…
Слушать это было невыносимо.
— Идем, девочка, — прошептал Иона. — Идем…
— А Инка?
— Ей уже ничем не поможешь…
— А он…
— Он будет здесь… Он никуда не денется. Идем, нужно все
рассказать там, наверху…
…Они выбрались из страшной пещеры и, обессиленные, упали на
снег. Они лежали голова к голове и молчали. Только их застывшие, тронутые
холодом пещеры пальцы касались друг друга.
— Нужно идти, Ольга. Нужно идти, — все время
повторял Иона.
Впервые за два дня выглянуло солнце, и даже снег замедлил
свое падение.
Буран кончился…
