– Все зависит от того, что именно вы можете мне предоставить. Если материал заслуживает немедленной публикации, то не вижу причин для отсрочки, – ответила Светлана.
– О, он этого заслуживает, – заметил Дима. – В моем распоряжении имеются оригиналы. И если вы согласны, Светлана Геннадьевна, то я передам вам их. Вы готовы встретиться?
– Да, – без долгих размышлений ответила Светлана. – Где и когда, говорите!
– В фитнес-студии «Олимп», на третьем этаже, в кафетерии, – сказал Дима. – Завтра в час дня.
– Как я вас узнаю? – спросила Светлана.
Дима ответил:
– В этом нет необходимости, я сам подойду к вам. И оденьтесь соответствующим образом, по-спортивному, чтобы не привлекать внимания. Я сделаю пропуск на ваше имя.
Раздались короткие гудки. Светлана задумалась. Стоит ли ей соглашаться на встречу? Уже поздно передумывать, она сказала «да». Но кто же это был?
После скандала, связанного с личностью Стаховского-Таранцева, Светлана вновь вернулась к махинациям в концерне Деканозова. Она была почти уверена, что Константин Константинович имеет прямое отношение к взрыву во Внукове, ведь вместе с журналистом погиб и его экс-заместитель Анатолий Барабаш, представлявший для него потенциальную угрозу… Вряд ли это простое совпадение…
Светлана решила обязательно встретиться со звонившим. Если он не обманывает ее и предоставит бумаги по проекту «Фарма-Стикс», это будет редкостной удачей.
Ухтомина прошла в кафетерий и оглянулась. Светлана не выделялась из числа таких же, как и она сама, одетых в легкую спортивную форму. «Олимп» оказался чрезвычайно дорогим и закрытым спортивным клубом, попасть туда, не являясь его членом, было невозможно. Но на входе имелся пропуск на ее имя.
Несколько женщин и мужчин пили витаминные коктейли и закусывали фруктами. Кто же ей нужен? Ухтомина присела за стойку бара и взяла коктейль. Оглянулась. Никто не проявлял к ней интереса.
– Светлана Геннадьевна? – услышала она голос подростка. – Она обернулась и заметила около себя миловидного тинейджера в инвалидном кресле. Она непонимающе уставилась на него, потом ее осенило. Конечно же, это единственный сын Деканозова, Дмитрий, который с самого детства прикован к инвалидному креслу. Химический король в последние годы регулярно появлялся с ним на светских мероприятиях.
– Это я вам звонил, – сказал Дима. – Прошу, не смотрите в мою сторону.
Они тихо беседовали, не привлекая внимания окружающих. Ухтомина подумала: что же случилось в семействе Деканозова, если сын решается передать журналистам компромат на отца?
– Возьмите этот проспект, внутри находятся копии бумаг по проекту «Фарма-Стикс». Понимаю, вам понадобятся оригиналы, но сейчас я не могу их предоставить. Если вы решитесь на публикацию, а я рассчитываю на это, то они будут в вашем распоряжении.
– Что заставило вас пойти на этот шаг? – спросила Светлана. Она, пренебрегая конспирацией, повернулась к Диме и взглянула ему в глаза.
Подросток выдержал ее взгляд и произнес:
– Личные мотивы. Возможно, они тоже когда-нибудь станут вам известны.
– И ради них вы готовы уничтожить собственного отца? – спросила Ухтомина.
Дима ответил:
– Он сам уничтожил себя. Я вам доверяю, Светлана Геннадьевна. Я свяжусь с вами через неделю. Прощайте!
Сын Деканозова медленно выехал из кафетерия. Светлана, потягивая коктейль через соломинку, развернула проспект, внутри которого находилось несколько листов текста. Она быстро пробежала их глазами. Вот это да! Она практически не сомневалась в подлинности документов, эти материалы станут тяжелым обвинением для Деканозова.
Вожделенный и окутанный слухами проект «Фарма-Стикс» был утвержден 30 марта 1997 года, его подписали сам химический король и один из тогдашних заместителей премьер-министра России. Государственная печать Российской Федерации, которая скрепляет семнадцать сжато изложенных, четких параграфов соглашения между правительством и концерном «Парацельс».
Светлана поняла, что в ее руках находится взрывоопасный материал. Если Стаховский погиб именно из-за этого, то и ей нужно опасаться за свою жизнь. Но она не может проигнорировать сведения, которые получила от сына Деканозова.
Ухтомина вышла из кафетерия. Она должна побыстрее попасть домой и внимательно ознакомиться с проектом. А потом принять решение – будет ли она заниматься этим делом? Хотя уже сейчас Светлана могла сказать, что будет. Да, Деканозов несомненно опасен, но если у нее получится опубликовать этого договор в прессе… Стаховский многое бы отдал, чтобы так и случилось. В итоге ему пришлось пожертвовать своей жизнью.
Оказавшись дома, Светлана заперлась в кабинете. Отцу ничего не нужно знать, впрочем, он никогда не проявляет интереса к ее работе, пока она сама не сочтет нужным обратиться к нему. Светлана разложила на столе листы с соглашением и принялась внимательно читать. По мере того как до нее доходил смысл тайного контракта между Деканозовым и властью, ее начинал охватывать гнев. И страх.
Гнев, потому что трудно было даже представить себе более бесстыдную и беспринципную сделку, где все было нацелено на одно – получение прибыли, невзирая на возможные человеческие жертвы.
Страх, потому что она теперь знала главный секрет Деканозова, и тот приложит все усилия, чтобы это соглашение не стало достоянием общественности.
Проект «Фарма-Стикс» предусматривал следующее: сотни тысяч тонн ядовитых химических отходов, которые являлись побочным продуктом производства концерна Деканозова или, что еще хуже, были завезены из-за рубежа, подлежали утилизации. Если делать это предусмотренным законом образом, то понадобится истратить многие миллионы на покупку фильтров и строительство депонариев. Деканозов вкупе с правительством нашел выход – отходы просто зарывали в землю. При этом так поступали не только с отходами концерна «Парацельс», но и с ядовитыми продуктами, которые тайно ввозились на территорию страны из-за рубежа. Разумеется, за ощутимую мзду со стороны иностранных компаний. Светлана не могла поверить – это противоречило всем международным соглашениям и российскому законодательству. Но ради извлечения гигантской прибыли Деканозов готов был на все.
Яды, которые могли в дальнейшем вызвать рак и другие тяжелые заболевания, боевые отравляющие вещества периода «холодной войны», сильнодействующие лекарства с истекшим сроком действия, ставшие ненужными вакцины… Сотни наименований! Все это складировали в стальных цистернах и контейнерах. И каков запас прочности у подобной «тары»? Сто лет, двадцать или всего пять? Место захоронения было указано точно – Светлана перепроверила несколько раз. Если в 1997 году территории в Сибири, где были захоронены отходы, являлись незаселенными, то сейчас все обстояло совершенно иначе.
Три года назад наводнение на реке Лене разрушило три города. Правительство приняло мудрое решение перенести населенные пункты подальше от русла, так, чтобы в следующий раз разлившаяся река не затопила тысячи домов. В качестве нового места жительства сотен тысяч людей была выбрана одна из уютных возвышенностей, небольшое плато…
