– Преступная группировка ликвидирована, шефа допрашивают на Лубянке, и внуку олигарха ничего не угрожает.
Я была чрезвычайно довольна собой, ведь сыграла чрезвычайно важную роль в разоблачении деяний киднепперов. Вообще-то правоохранительные органы должны бы вручить мне орден, а о происшествии даже в газетах не сообщили. Выяснилось, что таково было желание большинства влиятельных и богатых людей, оказавшихся жертвами бандитов, – сильные мира сего не хотели огласки.
Не оставалось ничего иного, как наслаждаться жизнью. Черносвитов каждый день навещал меня в клинике, а потом организовал мое торжественное возвращение в столицу, за коим последовал ужин при свечах и бесподобная ночь, полная страсти и неги. Марк обмолвился, что кое-кто из нуворишей, не желавший, чтобы его имя стало известно, обещал, узнав о моей роли во всей истории, сделать так, чтобы я получила собственную программу на телевидении. Надо же, как все отлично завершилось – у меня появился любовник, возникли перспектива новой занимательной работы и чувство неземного счастья!
Телефонный звонок, вернувший меня в реальность, последовал рано утром. Я еще спала, а рядом со мной почивал Марк. Сонным недовольным голосом я произнесла в трубку:
– Ну что еще такое?
– Теть Кать! – услышала я тихий детский голосок. – Это Маша... Маша Сидорова...
Я рывком поднялась с кровати, любуясь обнаженным Марком, спавшим на животе. Все же никому не придет в голову, что ему хоть и немного, но уже за пятьдесят, он и в этом оказался великим мистификатором!
Маша… Как же я могла забыть о несчастной сиротке? Впрочем, неудивительно, что бедная девочка вылетела у меня из головы. В жизни всегда так – заботишься только о себе, и лишь когда смерть стучится в дверь, вдруг понимаешь, что наделал массу ошибок. Но изменить-то ничего уже нельзя!
– Машенька, в чем дело? – спросила я, резво выходя из спальни – мне не хотелось будить Марка. – Аскольдов с тобой плохо обращается?
– Нет, с Феликсом он обращается очень даже хорошо, – вздохнула Маша. – Например, нанял для него тренера по американскому футболу и собирается отвезти на автогонки в Саудовской Аравии. Только ведь я не Феликс! Но звоню я вам по другому поводу, теть Кать. Вообще-то мне нельзя пользоваться телефоном, но я стащила мобильник у горничной...
Умная девочка! Но чего она хочет от меня? Помочь я ей не могу – Аскольдов наверняка уже выправил бумаги о ее удочерении.
– Теть Кать, приснился сон… – прошептала девочка. – Я рассказала о нем Сальвадору, но он и слышать ничего не желает. Никто, кроме Феликса, его не интересует. А сон был, как и те... Ну, которые я видела раньше… Я знаю, кто станет жертвой нового похищения!
Я подавила зевок и сказала:
– Машенька, бандиты обезврежены, их шефа мурыжат в ФСБ. Никому больше опасность не грозит. Да и тот, кого они наметили в последние жертвы, известен. Только ребенок сейчас находится где-то за границей, под охраной двух десятков телохранителей...
– Значит, вы все знаете? – с облегчением проговорила Маша. – Но девочка в безопасности?!
– Какая девочка? – забеспокоилась я. – У олигарха Уборевича внук, зовут его, кажется, Тима. О какой девочке ты ведешь речь?
– О той самой, которую похитят в день ее рождения, – просто ответила Маша. – Я только знаю, что зовут ее Калечка. И еще... Золотая Антилопа! Она как-то связана с ней! Теть Кать, я...
В трубке послышались какие-то шумы, затем донесся голос:
– У нее телефон! Немедленно отобрать!
Затем в трубке запищали гудки отбоя. Маша, как Шахерезада, прекратила свой рассказ на самом интересном месте. Но вины девочки в том не было – ее засекли с телефоном телохранители Аскольдова. Наверное, бедняжке сильно влетит!
Попытка дозвониться до виллы Аскольдова на Рублевке все равно ничего не даст – с девочкой меня ни за что не соединят. Да и чем я могу помочь сиротке? Я задумалась над тем, что сказала Маша. Некая девочка по имени Калечка и Золотая Антилопа. Имеется в виду старинная индийская сказка или как?
Странное чувство терзало меня, но я не могла сказать, в чем именно дело. Нет, Маша, конечно же, ошибается. Никакого похищения не может быть, потому что бандиты разбиты наголову. Так при чем здесь некая Калека и непонятная Золотая Антилопа?
Я, зевая во весь рот, вернулась в кровать. Марк прижал меня к себе и проворковал:
– Кто трезвонит тебе поутру? Таинственный ухажер?
– Маша, – ответила я и рассказала иллюзионисту о странном звонке.
Марк поцеловал меня со словами:
– С ее стороны, конечно, жутко мило беспокоиться о неизвестной девочке, но мы ведь знаем, что от похитителей никакой опасности уже не исходит. А Калечка... Возможно, бандиты намеревались похитить ее тоже, но теперь они никому не причинят вреда.
В последующий час моя голова была занята совершенно иным. Затем, наскоро позавтракав, Марк убежал – его ждала работа по подготовке шоу. Я осталась одна, и мысли мои опять свернули на звонок Маши.
Девочка уже много раз демонстрировала нам, что обладает странным, темным даром. И она уж точно не обманщица, в отличие от покойной Светланы. Мне вспомнилось, как Маша привела нас к заброшенной воинской части, где держали похищенного Феликса, а затем и к дубу, под которым были зарыты его останки. Так что же значит ее новое пророчество? Как следует к нему относиться? И что мне делать?
Я порулила на Рублевку, а в голову лезли мысли о том, как там с Марком и со мной расправились в последний раз. Аскольдов ни за что не позволит мне увидеть Машу! Но попытка не пытка, и я никогда себе не прощу, если обо всем сейчас забуду. Потому что, не исключено, скоро будет похищен безвинный ребенок, и я пока в состоянии остановить злодейство. Но только Маша знает, кого именно выбрали в жертвы преступники!
По дороге я размышляла над словами девочки. Кто сказал, что речь идет об одной и той же банде? Возможно, девочка поймала волну другого преступления, которое желают осуществить совершенно иные душегубы. Или, и тут у меня заныло в желудке, кто-то из бандитов ускользнул? Но даже если и так, они не сумасшедшие и не станут сейчас похищать кого-то, ведь основная их часть, включая шефа, находится в руках ФСБ. Я не знала, что и думать.
И вот замаячили ворота, за которыми пряталась вилла художника. Тайно проникнуть на территорию поместья я не смогу – везде понатыканы видеокамеры и сенсоры движения. Придется поступить тривиальным образом. И я нажала кнопку звонка.
Одна из камер зажужжала и повернулась, направляя на меня свой глаз. Я улыбнулась и помахала рукой.
– Мне нужно срочно увидеть вашего хозяина! – заявила я. – Речь идет о Феликсе!
Что еще можно было сказать? Аскольдова-то интересует исключительно покойный сын, душа которого якобы переселилась в тело Маши. Увенчается ли успехом моя попытка?
Мне пришлось долго переминаться с ноги на ногу: видимо, телохранители докладывали о моем неожиданном появлении художнику. Внезапно, к моему огромному удивлению, ворота начали распахиваться. Выходит, Аскольдов велел пропустить меня!
