На следующий день после того, как они с Ямакаси
познакомились. На следующий день после того, как погиб Гек. Какое из событий
важнее?
То, что связано с Ямакаси.
В том, что связано с Ямакаси, слишком много неясностей,
недоговоренностей, она и раньше подозревала это. Неясность, недоговоренность,
зыбкость воздушных потоков, обманчивая надежность кровельного железа,
обманчивая доступность пожарных лестниц, хитросплетение татуировок, хорошо
отрепетированная пустота азиатских глаз. Он кажется наивным простачком и хитрым
змием одновременно, он пялится в дурацкие порномультяшки и вынюхивает места, у которых
когда-либо задирал лапу Шаброль.
Не последний, между прочим, режиссер, уж не влюбилась ли
Васька?
Определенно да.
Да. Да. Да.
Кем бы он ни был на самом деле. Не Шаброль – Ямакаси. Она
влюблена в него, как кошка. Кошка влюблена в человека-кошку. Смешно.
– Чему ты улыбаешься? Ведь Гек погиб, ты разве не
поняла? – на скулах Чука появляются красные пятна. – Какие тут могут
быть улыбки?
– Прости, – в этом месте не мешало бы устыдиться,
но Васька не испытывает никакого стыда. – Это не имеет никакого отношения
к Геку. Я сожалею, что он погиб. Я потрясена… Вы что, случайно встретились?
– С кем?
– С Ямакаси.
Чук долго и пристально вглядывается в лицо Васьки, прежде
чем ответить:
– Нет, он заходил ко мне.
– Зачем?
– Забрать сумку.
Какая сумка, при чем здесь сумка? До сих пор Ваське был
известен чахоточный рюкзак из «Ганга», а сумка никогда не всплывала. Но все еще
можно прояснить, если расспросить Чука обстоятельнее.
– Ты имеешь в виду рюкзак?
– Да нет, это была сумка, – Чук смотрит на Ваську
с недоумением. – Обыкновенная спортивная сумка.
– А почему эта сумка оказалась у тебя?
– Он жил у меня пару дней, когда появился в городе. Мой
друг – не Гек, другой парень… Он попросил приютить одного крутейшего человека…
На время, пока тот осмотрится в Питере.
– Ямакаси был этим крутейшим человеком?
– Да.
– И откуда же он приехал?
– Я не знаю. Никогда не спрашивал. Видел только бирку
от ручной клади на его сумке. Но она как-то быстро исчезла.
Бесполезно выспрашивать у Чука, что именно было написано на
бирке, он наверняка не запомнил. Вряд ли он вообще придал ей хоть какое-то
значение. Но Васька – разумная девушка, хотя, в силу редкой психологической
особенности, ни за что бы не поладила с надписями на бирках и со всеми другими
надписями тоже. Это не мешает Ваське оставаться разумной, и разум подсказывает
ей, что именно означает бирка: Ямакаси прилетел в Питер самолетом. А для того,
чтобы попасть в самолет, необходимо пройти паспортный контроль. А для того, чтобы
попасть в объятья паспортного контроля, а до этого купить сам билет, нужно как
минимум, иметь паспорт.
Конечно же у Ямакаси был паспорт.
И в него была вклеена фотография (узкие азиатские глаза,
узкий рот, узкие полоски татуировок вместо бороды), и был вписан год рождения,
и место рождения, и настоящее имя.
Конечно же у Ямакаси есть настоящее имя.
Васька – не романтическая дура, она прекрасно отдает себе в
этом отчет. Будь он японцем – его еще могли бы звать Ямакаси, и то не факт. Но
Ямакаси – не японец. Он прекрасно говорит по-русски, и без всякого акцента.
Русский – его родной язык, это не подлежит сомнению. К тому же японцы не
выговаривают уйму букву, составляющих основу русского языка. Они не могут
выговорить их в принципе. Ваське известны как минимум две – «р» и «л».
Ямакаси – не японец.
И самое ужасное – он может оказаться кем угодно:
керамическим убийцей, птицей Кетцаль, человеком, укравшим у другого человека
сертификат промышленного альпиниста, королем воздуха, королем воров, королем
мопедов, королем телевизионных пультов, поклонником Шаброля, горячим
поклонником порномультфильмов, Васькиным возлюбленным, наконец. Все это, даже
сложенное вместе, никогда не прольет свет на истинную личность Ямакаси.
– …Он расспрашивал меня о тебе, Васька, – голос
Чука слегка подрагивает от обиды: он хотел бы говорить о своем друге Геке, но
вынужден говорить о Ямакаси, потому что этого хочет она. Девушка, которую Чук
никогда не переставал любить.
– Когда забирал сумку?
– Нет. Много раньше. Он и Гека расспрашивал… Вот это
да! А Васька еще наивно полагала, что ее уже ничем нельзя удивить.
– Мне казалось, что это была ваша идея – познакомить
нас.
– Нет. Это была его идея познакомиться с тобой.
Сказанное Чуком не то, чтоб так уж неприятно Ваське – она вообще предпочла бы
никогда об этом не узнать. На случайности знакомства держались все последующие,
довольно искренние (с ее стороны – так точно) отношения с Ямакаси, теперь же
придется искать в каждом из совершенных им поступков двойное дно.
– Мне показалось, что он был не слишком доволен, когда
увидел меня на крыше…
– Да нет же. Он хотел тебя увидеть. Он попросил, чтобы
мы привели тебя с собой.
– А зачем – он не объяснил?
– Нет. Сказал, что много слышал о тебе и хочет
познакомиться…
– От кого он слышал обо мне?
– Откуда же я знаю – от кого? В этом городе есть немало
парней, которые могли бы рассказать о тебе.
Все это правда или почти правда, учитывая слухи и домыслы,
курсирующие в среде экстремалов о легендарных, полулегендарных и мифических
личностях. Но еще одна правда состоит в том, что Васька никогда не была ни
легендарной, ни полулегендарной, ни мифической личностью. Она не была намба
ван, как бы ей этого не хотелось. Избери она что-то одно – возможно, ей бы и
удалось достигнуть вершин, но она всегда занималась всем понемногу, ни на чем
подолгу не застревая: дельтапланеризм, фристайл, прыжки с трамплина, парашют,
горные лыжи. Экстрим для нее не узкопленочная философия, как для всех
остальных, не способ поднять уровень адреналина в крови, хотя и такое
случается. Скорее – дорога, на которой нет ни одного указателя (все равно
Васька не смогла бы прочитать, что написано на них); эта дорога никуда не
ведет, а придорожные закусочные всегда оказываются закрытыми на обед, а в
придорожных мотелях всегда отсутствуют свободные номера, она могла бы купить
карту местности, но карта бесполезна для человека, который не в состоянии ее
изучить. Ваське остается только бежать, и бежать, не останавливаясь, беги,
Васька, беги – это как раз про нее.
Версия с парнями не выдерживает никакой критики, тем более
что Васька никогда не была намба ван и в том, что называется секс. В сексе она
все делает правильно и ее парни – они тоже все делали правильно, и всегда
достигали нужной точки (среднестатистический парень без отклонений в
сексуальной сфере всегда достигает нужной точки), но в этом нескончаемом потоке
актов нет ничего особенного. Нет ничего, о чем бы имело смысл снять большое
кино. Ее совместная с парнями история никогда не послужила бы основой самого
ожидаемого фильма сезона, совокупный бюджет – 150 млн долларов. Дешевенький
порнофильм, растиражированный на кассетах, – вот и все, на что они могут
претендовать. История любви могла бы получиться с Ямакаси – если бы он только
захотел, если бы оказался способен на любовь. Но до сих пор с Ямакаси получались
только видовые фильмы об экстремальных видах спорта. А еще долгоиграющий проект
«Прогулки с динозаврами». А еще долгоиграющий проект «Неукротимая планета».
