– Герцогиня, не стоит беспокоиться… Я увеличиваю с каждым днем дозу… Его величество ничего не подозревает, он полностью доверят мне…
Я навострила уши, беседа между герцогиней и лейб-медиком показалась мне на редкость занимательной. Я увидела, как Елена достала из сейфа, спрятанного за картиной, небольшой пузырек зеленого стекла и передала его профессору.
– Эта проныра княжна… Ею бы тоже следовало заняться….
– Ваше высочество, публикации в прессе нам только на руку… Народ привыкнет к мысли о том, что король скоро отдаст Богу душу…
– И его сменит мой Венцеслав! О, как же я жду этого момента…
Дверь предательски скрипнула, взгляды герцогини и профессора Вадуца устремились в мою сторону. Я отбежала прочь и в спешке покинула столовую. Венцеслав сидел в кресле, рассматривая старинную книгу.
– Мне пора, ваше высочество, – сказала я. – Не стоит беспокоиться, я сама найду дорогу обратно.
Венцеслав слабо кивнул головой и поднялся, чтобы попрощаться со мной. Я мельком взглянула в книгу, которую он листал, и увидела страшные гравюры – отсеченные головы, виселицы, несчастных, посаженных на кол.
Заметив мой взгляд, Венцеслав сказал низким вибрирующим голосом:
– Вам нравится? Меня тоже восхищает это! Какая анатомическая точность! Я хотел поступить в Сорбонну, дабы овладеть профессией медика, но матушка запретила и думать об этом. А теперь, судя по всему, мне придется стать королем этой унылой и дикой страны!
– Вы, ваше высочество, находите это занятным? – спросила я, указывая на изображения в книге.
Венцеслав слабо улыбнулся и ответил:
– О да, княжна! В наше время проявление жестокости стало, увы, чем-то запретным, а в старину этого никто не стеснялся. Что может быть более естественным, чем жизнь? Конечно же, смерть!
На безымянном пальце правой руки Венцеслава сверкнул огромный треугольный синий камень в обрамлении крошечных бриллиантов. Двери раскрылись, возникла герцогиня, сопровождаемая профессором.
– Дорогая, ты все еще здесь? – произнесла Елена, подозрительно оглядывая меня.
Заметив книгу в руках сына, она буквально вырвала ее и отчеканила:
– Венцеслав, я же велела тебе изучать труды юристов! Ты, будущий король, обязан разбираться в вопросах права, а тебя снова влечет к этой мерзости!
Затем, одарив меня приторной улыбкой, она добавила:
– Желаю доброй ночи, дорогая! Мы обязательно пригласим тебя на коронацию Венцеслава!
Мне давали понять, что пора убираться восвояси. Как же забавно – нынешний король еще жив, а герцогиня уже мечтает о коронации своего сына! Мне не оставалось ничего иного, как подчиниться приказу Елены. На большой лестнице, которая вела к выходу, я встретила молодого красивого офицера. Он поднимался мне навстречу – высокий, статный, с узкими серыми глазами и тонкими чертами лица. Он поклонился мне и, миновав, вдруг воскликнул:
– Княжна Зинаида Валуйская, если не ошибаюсь!
Я обернулась, пытаясь вспомнить, откуда я могу знать юного офицера. Он сбежал с лестницы и с озорной улыбкой произнес по-французски:
– А помните ли вы, как мы купались в фонтане?
На этом свете было не так много мужчин, причем таких симпатичных, как этот молодой военный, которые могли сказать мне подобное. Я вспомнила визит к королю Павлу много лет назад и то, как Николя, племянник короля Кристиан и я резвились в фонтане.
– Кристиан? – удивленно проговорила я и моментально поправилась: – Ваше королевское высочество…
Молодой человек поцеловал мне руку и отмахнулся:
– Ах, прошу, не называй меня так! Маменька настаивает, чтобы я вел себя соотносительно собственному положению, но эти игры в членов королевской семьи не по мне!
От этих слов у меня потеплело на душе. Кристиан, младший сын герцогини Елены, из шаловливого мальчишки в матросском костюмчике превратился в красавца, облаченного в форму лейтенанта.
– Вы… ты уже покидаешь этот Тадж-Махал? – спросил Кристиан с улыбкой. – Как жаль! Я ненавижу эту усыпальницу, но маменька в восторге от того, что мы теперь живем во дворце.
Узнав, что я посещала Кароля, Кристиан сочувственно заметил:
– Бедный кузен, вначале его болезнь казалась мне не такой страшной, но в последнее время он очень сильно сдал. Ты разрешишь мне проводить тебя до дома?
Я объяснила Кристиану, что меня ждет королевский лимузин. Он с притворным ужасом заметил:
– Не верю, что ты хочешь снова прокатиться на этом катафалке! У меня найдется иное средство передвижения!
Устоять перед его предложением, а еще больше перед блеском глаз и чудной улыбкой было невозможно. Неподобающе быстро мы сбежали по лестнице и, смеясь, выскочили из подъезда. Кристиан указал на небольшой двухместный автомобильчик, который стоял перед входом во дворец.
– На нем я и перемещаюсь по Экаресту, авто куплено на собственные сбережения! – с гордостью объявил он. – Мне удалось противостоять желаниям матушки, которая вначале хотела, чтобы я пользовался машинами или каретами из дворцового гаража, а потом, смирившись, она заявила, что на дверях моей машины должны быть непременно нарисованы штандарты королевского дома. Я с трудом переубедил ее, доказав, что сие подобает, например, Венцеславу, когда он покидает дворец, но не мне, второму сыну и эрзац-наследнику!
Стояла мартовская ночь, звезды на небе таинственно мерцали, я в упоении посмотрела на молодого лейтенанта. Мы оказались в салоне автомобильчика, загудел мотор, машина тронулась с места.
– Я обожаю твою газету! – заявил Кристиан. – И уже давно хотел навестить тебя, но у нас, военных, мало времени на личную жизнь. Маменька хотела просить Кароля, чтобы он присвоил мне звание генерала или хотя бы полковника, но я благоразумно отказался!
В обществе Кристиана я чувствовала себя абсолютно свободно. Он выгодно отличался от своей помешанной на королевском величии маменьки-герцогини и странного, увлеченного пытками старшего брата.
– Венцеслав иногда внушает мне страх, – заметил внезапно Кристиан, и его лицо потемнело. – Мы никогда не были с ним близки, а в последние годы видимся очень редко. Маменька готовит его в короли…
Мы прибыли к зданию редакции. Кристиан произнес:
– Зинаида, я не хотел бы выглядеть бесцеремонным, однако… сочту за честь, если бы вы… если ты согласишься отужинать со мной завтра!
– С удовольствием, – ответила я, – но только при условии, что это произойдет не во дворце.
Кристиан расхохотался:
– Я бы с большим удовольствием ночевал в казарме или на частной квартире, однако маменька заявила, что это не соответствует моему титулу и может бросить тень на весь род Любомировичей. Пришлось подчиниться ее желанию. Я согласен – кухня во дворце просто отвратительная!
