– Что здесь происходит? – спросил Кристиан, подходя к кровати, на которой лежал король.
– Твой кузен агонизирует, а Венцеслав самое позднее через полчаса станет новым властителем Герцословакии! – ответила герцогиня.
Она подошла к профессору и, толкнув его, прокричала:
– Кароль ждет последней инъекции! Не заставляйте его страдать!
Я бросилась к профессору и, ударив его по руке, выбила шприц, который упал на ковер. Кристиан раздавил его сапогом.
– Этот человек – маньяк, на совести которого масса человеческих жертв, – сказал он сурово. – Профессор, вы более не лейб-медик нашего семейства. Вы будете арестованы и преданы суду! Вы только что убили двух женщин, а до этого – еще шесть!
Елена закричала:
– Кристиан, ты сошел с ума! Немедленно позовите горничных, пусть уберут раздавленный шприц! Это же опасно!
Прозревая, я с дрожью в голосе спросила:
– Что вы кололи Каролю? Я помню ваш разговор! Что за мерзость вы впрыскиваете королю?
Кристиан, подойдя к матери, тихо спросил:
– Неужели это правда?
Герцогиня запальчиво ответила:
– Я сделала это ради тебя. Ради тебя и Венцеслава! Королем должен стать мой старший сын! А Кароль, этот слабак, не заботится о благе Герцословакии. Он все равно рано или поздно умер бы, у него отвратительное здоровье, я только немного ускорила неизбежный процесс!
Я в ужасе пробормотала:
– Вы пичкали короля отравой, чтобы… чтобы ваш Венцеслав сменил его на престоле!
– Не отравой, – произнес профессор Вадуц, – это было бы слишком опасно, а штаммами туберкулеза, которые я собственноручно выращивал в лаборатории – по приказу вашей маменьки. Это спровоцировало у Кароля развитие болезни…
– И вы, давший клятву Гиппократа, вместо лекарств вводили ему регулярно штаммы туберкулеза? – прошептала я. – Впрочем, о чем я говорю, ведь вы не ведаете жалости, вы, Вулк Сердцеед!
Лейб-медик скривился, посмотрел на герцогиню Елену и сказал:
– Ваше высочество, я не намерен брать на себя вину за преступления, которые не совершал…
– Что вы несете, Вадуц! – вспылила Елена, смертельно побледнев. – Вы же обещали мне…
Профессор хрипло рассмеялся:
– Я ничего не обещал вам, ваше высочество! Ваш младший сын и эта особа уверены, что я – Вулк Сердцеед. Еще бы, они сегодня ночью едва не убили меня, а мой бедный кучер наверняка находится в полиции.
– Я сделаю так, чтобы его отпустили, – заявила Елена.
– Не сомневаюсь, ваше высочество, – отозвался ехидно медик. – Вы вызволите его без лишнего шума. Но я не намерен каяться в убийствах, к которым не имею ни малейшего отношения!
– Что вы хотите этим сказать, профессор? – воскликнула я. – Нет никаких сомнений в том, что вы – подлый убийца! Мы застали вас на месте преступления, около изуродованного тела несчастной девицы. В карете, на которой вы разъезжали по Экаресту, хранился ваш саквояж с окровавленными инструментами! Вы приказали своему сообщнику отмыть карету! И теперь вы пытаетесь уверить нас, что Вулк – кто-то другой!
Профессор нервно заметил:
– Княжна, я признаю, что соблазнился деньгами и постом министра здравоохранения, который мне обещала герцогиня, после того… как Венцеслав станет королем. Поэтому я и оказал небольшую помощь в том, чтобы Кароль заболел туберкулезом. Уверяю вас, король был изначально обречен, он все равно скончался бы через несколько лет, мы только ускорили неизбежный процесс. Но к убийствам в Ист-Энде я не имею отношения! Я был на месте последнего убийства, но только для того, чтобы убедиться… чтобы убедиться в том, что их совершил принц Венцеслав. И я убедился в этом!
Елена, рыча, бросилась на профессора и закатила ему оплеуху.
– Жалкий докторишка, вы же были согласны молчать! Вы, гадкий подлый стервятник…
– Мама! – крикнул Кристиан. – Профессор, о чем вы ведете речь? Вы хотите свалить вину на моего старшего брата. Он, вне всяких сомнений, увлечен странными идеями, но это не делает его убийцей! Вы пытаетесь обелиться, Вадуц, и лжете!
Медик, растирая красную щеку, зло ответил:
– Когда речь шла о том, чтобы инъецировать Каролю штаммы туберкулеза, ваше высочество, я был для вас незаменим, а теперь стал подлым стервятником. Подозреваю, что вы готовы сделать меня в глазах общественности Вулком, чтобы отвести подозрения от своего любимца Венцеслава!
– Умоляю вас, молчите… – в ужасе пролепетала Елена и заплакала.
Я подошла к профессору и произнесла:
– Вулк – это Венцеслав?
– Ну а кто же еще! – ответил Вадуц. – Я давно обратил внимание на то, с каким маниакальным упорством он собирает вырезки из вашей газетенки, княжна. Он одержим Вулком, и не раз говорил о том, что восхищается этим типом! А намедни я обнаружил в его комнате окровавленный плащ и длиннополую шляпу! Венцеслав пропадает по ночам – он берет карету и в компании своего камердинера отправляется в Ист-Энд, где совершает убийства! Он был в городе и сегодня вечером, и я по приказанию герцогини отправился за ним, чтобы достоверно узнать, чем он занимается. Она все боялась, что Венцеслав заведет интрижку со шлюхой и это повредит его репутации, когда он взойдет на престол. Но вместо этого я заметил карету, стоявшую в переулке, и Венцеслава, облаченного в плащ и шляпу, выходящего из домишки. Я бросился к нему – он производил впечатление пьяного, на мои слова не реагировал, а в руках сжимал окровавленный скальпель. Я ворвался в дом и увидел страшную сцену – бедняжку с развороченной грудью, ее сердце на столе и ужасные слова, начертанные на стене. А около хибары, в тупике, лежала еще одна умерщвленная женщина. Венцеслав и его пособник тем временем умчались прочь, зато прибыли вы, княжна, в сопровождении принца Кристиана и застукали меня около трупа. Мне пришлось сопротивляться, иначе вы сдали бы меня в руки полиции, а этого допустить было нельзя!
Я ошеломленно уставилась на профессора.
Он дерзко заявил:
– Вы мне не верите? Вскрытие установит, что две последние девицы умерли задолго до того, как я обнаружил трупы, скорее всего, ранним вечером. Вы же обратили внимание, что лужи крови высохли, а тела были холодные – соверши я убийства за минуту до того, как вы меня обнаружили, все было бы совершенно иначе. Венцеславу наверняка понадобилось много времени, чтобы превратить их в…
Герцогиня Елена прошипела:
– Все, что говорит этот сумасшедший, выдумка от первого и до последнего слова. Он и есть Вулк!
– Нет, мадам, – высокомерно заметил профессор, – Вулк – это принц Венцеслав! И я не буду молчать! Принц Венцеслав, и мне, лейб-медику, известно сие лучше, чем кому бы то ни было, с детства страдает неполноценным развитием детородного органа, то, что раньше именовали «фистулой пениса», а сейчас предпочитают называть гипоспадией. Ваш сын еще ребенком был подвергнут трем операциям, последняя из коих, к несчастью, окончилась трагически – в результате неправильных действий хирурга принц Венцеслав практически лишился признака пола! Он неспособен к сношениям, и именно это, смею думать, искалечило его психику, вызвав желание убивать и уничтожать те объекты, которыми он обладать не в состоянии!
