– Нас не учили вскрывать квартиры… – заявил Марек, но мы втроем – Кира, Веточка и я – взяли его в кольцо. Бедняге ничего не оставалось, как извлечь отмычку. – Вообще-то я еще ни разу не пробовал, мы проходили это чисто теоретически, когда нас знакомили с повадками домушников… – заметил молодой человек и вставил в замок изогнутую проволочку.
Кранах не уделял должного внимания безопасности собственного жилища, на двери у него стоял стандартный замок, который Марек вскрыл через пару минут. Мы на цыпочках прошли в квартиру инспектора.
Профессорша и я, как коршуны, бросились в кабинет Кранаха, где стояло два ящика с картотекой по Сердцееду и Климовичу. Мы увлеченно перебирали вырезки, когда в комнату влетел испуганный Марек.
– Инспектор пришел! – сообщил он придушенным тоном, и мы застыли посреди кабинета в нелепых позах. Этот вариант мы не предусмотрели.
– А где Веточка? – прошептала я.
Марек, конфузясь, ответил:
– В уборной…
Я схватилась за голову, до нас донеслись два голоса – мужской и женский. Мужской принадлежал инспектору Кранаху, а женский…
Кира тихо ахнула и сказала:
– Да это же Виолетточка! Но что она делает здесь? Инспектор взял ее в заложницы?
– Ты не понимаешь, как это серьезно! – вещал грозным голосом Кранах. – Виолетта, мне и так пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы никто не узнал о черепе! Эта настырная Дана и твоя идиотка-профессор и так разнюхали слишком много…
Кира возмущенно фыркнула, я воинственно сжала кулаки. Поплатишься ты мне, Кранах, за такие слова!
– Но что нам с ним делать? – жалобно вопрошала Виолетта. – Фердинанд, ты же полицейский, ты можешь спрятать останки так, что никто и никогда их не найдет…
– Не беспокойся, милая, мы все уладим.
– Милая, – процедила я. – Они уже перешли на телячьи нежности.
Послышался шум туалетного бачка и стук закрываемой двери, и до нас донесся беспечный голос Веточки:
– Представляете, а у него полотенца дырявые, кто бы мог подумать…
Веточка осеклась, и до нас донесся злобный вопль Кранаха:
– Дрянь, что ты делаешь в моей квартире?
Я рванулась на помощь бедняжке и увидела испуганную Виолетту, а также Кранаха, схватившего Веточку за шкирку, как нашкодившего котенка.
– Ах, и ты здесь! – произнес он надменно, и в его руке блеснул пистолет.
Со всего размаху он опустил его рукоятку на голову Веточки, и та, даже не пискнув, повалилась на пол. Вслед за мной в зал высыпали Кира и Марек.
– Весь цирк шапито в полном составе, – удовлетворенно произнес инспектор. – И ты, Брут?
– Господин инспектор, – залепетал Марек, – клянусь вам, я все могу объяснить…
– Лучше вы объясните нам, Кранах, вернее Вулк, что здесь происходит! – завопила я.
Виолетта прошептала:
– Они все знают, Ферди…
– Ферди? – хохотнула я. – Господи, какие же мы были слепые! Виолетта заодно с ним! Они работают на пару! Тогда все становится понятным! Ферди убивал – Виолетта вещала по телефону голосом Вулка!
Кранах, направив на нас пистолет, подошел ко мне и закатил оплеуху.
– Живо в кабинет, – сказал он и ткнул мне под нос пистолет.
– Но господин инспектор, прошу вас, оставьте нас в живых, – простонал Марек. – Мы никому не скажем, что разоблачили вас и доктора Лурье…
Кранах толкнул нас в спальню и захлопнул тяжелую дверь, в замке звякнул ключ. Я рванула ручку, но дверь и не пошевелилась.
– Виолетта, у нас крайне мало времени! – донеслось из-за двери.
– Но Ферди, что делать со всеми ними? Они – опасные свидетели…
– Мы должны избавиться от нашего груза как можно скорее. Следуй за мной!
Голоса стихли. Действуя тумбочкой, как тараном, мы попытались высадить дверь, но это у нас не получилось. Телефон в спальне молчал – Кранах наверняка перерезал общий провод.
– Они вели речь о «грузе», наверняка это еще одна жертва, – тяжело дыша, сказала профессорша и подошла к окну. – Они уезжают на «Тойоте» Кранаха. Остается одно – вылезти наружу с пятого этажа…
В двери что-то щелкнуло, я завопила:
– Они возвращаются, чтобы разделаться с нами!
Кира подняла над головой фарфоровую вазу, намереваясь обрушить ее на голову визитера, однако Марек опередил ее криком:
– Стойте! Это же Веточка!
Моя помощница, шатаясь и прижимая к огромной шишке на темени ладонь, качалась на пороге. Она освободила нас из плена!
– С тобой все в порядке? – спросила я, бросаясь к ней. Веточка упала в мои объятия и выдохнула: – Они забыли обо мне, Дана! Обо мне всегда все забывают и не обращают внимания… А зря!
Поручив Веточку заботам Марека, я бросилась на лестничную клетку и позвонила в соседнюю дверь. Послышался лай, возникла девочка лет десяти в обществе четырех или пяти колли.
– Мне нужно воспользоваться твоим телефоном, – заявила я.
Девочка ответила:
– Мама и папа запретили мне пускать в квартиру посторонних…
Собаки запрыгали вокруг меня, радостно лая, я, отодвинув девочку, прошествовала к телефону и набрала номер полиции.
– У меня сверхсрочное сообщение, – произнесла я. – На меня только что совершено нападение. Преступник скрылся в белой «Тойоте» со следующим номером…
…Кранаха задержали на выезде из Экареста. К этому времени квартира инспектора была заполнена полицейскими, а мы в подробностях рассказывали о наших приключениях. Веточка, держа Марека за руку, возлежала на диване с холодным компрессом на голове и мужественно давала показания.
– Автомобиль Кранаха остановлен! – раздался крик одного из полицейских. – Он со спутницей сидит в салоне и не желает сдаваться. Кранах вооружен!
Мы побежали вниз по лестнице и прыгнули в одну из машин.
– Дамы, вам придется остаться, – заявил один из следователей.
Профессорша хмыкнула:
– Милейший, если кому и придется остаться, так это вам! Благодаря нам вы задержали двух чрезвычайно опасных преступников, один из которых, пользуясь своим положением инспектора полиции, совершил массу убийств, а другая, без пяти минут директор Института судебной психиатрии, ассистировала ему! Мы хотим присутствовать при их аресте!
Спорить с Кирой было себе дороже, поэтому нам позволили отправиться на задержание Кранаха. Колонна автомобилей, завывающих сиренами, неслась по трассе. Около полицейского поста мы заметили белую «Тойоту», находящуюся в оцеплении полицейских машин.
– Кранах не желает сдаваться, – доложил полицейский. – Мы пока ничего не предпринимали.
