Еще раз зорко оглядев кухню, увидела средних размеров корзину. Слишком громоздко, но выбора нет. Сложив свою добычу, я уже двинулась к окну, и тут мне на глаза попалась плетенка со свежей сдобой. Забыв обо всем на свете, я схватила булку и запихала ее в рот. Подумав секунду, сунула плетенку в корзину и снова направилась к окну. Но тут мне захотелось пить. Открыв холодильник, бегло осмотрела содержимое и выбрала бутылку молока и пакет сока. Хорошо бы какую-нибудь посудину. На сушилке у раковины я заметила несколько чашек, взяв первую попавшуюся, кинула ее в корзину, а заодно и несколько яблок из вазы. И тут вдалеке зашаркали чьи-то торопливые шаги. Я стремглав кинулась к окну.
Ничто не обогащает так, как опыт. Я бодро рысила на четвереньках к зарослям, повесив корзину на шею. Если дальше так пойдет, меня можно будет выставлять на скачки, естественно, не жокеем.
Ползунов встретил меня упреками.
– Где ты опять застряла? Я тут с ума схожу!
– Вот, держи. – Я протянула ему корзину с провизией.
– Что это? Ты совсем обалдела? Хочешь, чтобы нас застукали?
– Не хочешь, не ешь, – заявила я с набитым ртом.
Ответом мне было громкое, аппетитное чавканье. Смолотив добытое с риском для жизни питание, я перешла ко второму номеру программы.
– Ну, снимай штаны. Лечить буду.
– От чего? – испуганно схватился за портки многострадальный олигарх.
– Осколки буду из задницы вынимать, – бодро щелкнула я пинцетом.
– Ты, что, медсестра?
– Нет, хирург. У тебя совсем от переживаний крыша поехала? Риелтер я, риелтер.
– Тогда не дам. Лучше я сам.
Спустя двадцать минут препирательств и уговоров Василий Никанорович стыдливо спустил штаны.
Осколков было штук двадцать, не меньше. Некоторые еще торчали острыми краями из ранок, другие совсем ушли в мясо. Начнем с простейшего. Обработав пинцет йодом, я приступила к делу. Выдергивала осколок, обрабатывала рану йодом и так далее. Хуже пришлось со следующей партией осколков, но и с ними я справилась.
Натягивая штаны, счастливый пациент поинтересовался:
– Где ты так насобачилась?
– У меня двое взрослых детей, один из них парень. Чего только мне не приходилось делать, разве что аппендицит не вырезала.
Накормив повеселевшего больного аспирином, я с облегчением вздохнула. Ну, вот, наконец можно заняться собой.
Сняв опостылевшие балетки, я принялась обклеивать свои бедные ножки пластырем. Смазав некоторые особо выдающиеся царапины, я снова взялась за компаньона.
– Ну, Василий Никанорович, пора примерять обновки.
– Слушай, что мы как не родные? Зови ты меня просто Василием. Какие уж тут церемонии. – Он многозначительно покосился на свой зад.
– Ладно, Василий, – покладисто согласилась я, – переодевайся.
Василий взял узел, развернул и начал медленно наливаться пурпуром.
– Что, цвет не понравился, к глазам не подходит, ну извини, что было.
– Это же юбка!
– А тебе сарафанчик хотелось? – благодушно поинтересовалась я. – Ладно, не психуй, во-первых, мужской одежды там не было, а во-вторых, с точки зрения маскировки так даже лучше.
Кряхтя и ругаясь, он стал переодеваться, я тактично отвернулась.
– Готово.
Вот этого я не предусмотрела. За прошедшие сутки гладкая, румяная физиономия олигарха покрылась неряшливой, темной щетиной. Короткий еж с залысинами за дамскую прическу сойти тоже не мог. А мускулистые ноги, покрытые густым, черным волосом, обутые в модельные коричневые ботинки, просто не обсуждались.
– Ну, как? – спросил Василий, поправляя жидкий бюст.
– Плохо, – констатировала я.
– А мы сюда чего-нибудь натолкаем, – показал он на обвисшие под блузкой формы.
– Туда натолкаем, а с остальным что делать?
Видно, придется снова мародерствовать. Надо достать бритвенные принадлежности и какой-нибудь головной убор. О парике мечтать не приходилось. Тяжело вздохнув, я встала на четвереньки.
– Ты куда? – переполошился Василий. – Ты это брось, хватит уже. Вдруг поймают? Не хватало еще за кражу загреметь!
– Не бойся, я осторожно.
Удержать меня он не успел. Преодолев знакомое расстояние за рекордное время, я замерла возле кухни. Послушав пару минут у окна и не уловив ни звука, я отправилась дальше. У каждого окна я напрягала слух, нет ли кого в комнате. Везде было тихо. Куда же они делись? Наконец я добралась до хозяйской спальни. Она находилась в другом торце дома.
Осторожно засунув нос в комнату, я осмотрелась. Никого. Может, хозяйка теперь в огороде? Пожав плечами, я залезла в комнату. Кровать, большой шкаф, трюмо, старый внушительный комод. Попробуем найти шляпу или, на худой конец, платок. В комоде ничего подходящего не было. Я заглянула в шкаф. Супер! На верхней полке над вешалками красовалась неплохая коллекция головных уборов. Шляпки, кепки, панамы, платки, чего тут только не было!
Подумав немного, я выбрала для Василия Никаноровича белую, широкополую панаму, украшенную красным шифоновым шарфом в белый горошек, а заодно для себя соломенную шляпу. Так, на всякий случай.
Засунув это все под мышку, отправилась искать ванную. По логике, она должна быть рядом со спальней. Послушав минуты две у закрытой двери и посмотрев в замочную скважину, я отважилась выглянуть в коридор. Туалет с ванной были тут как тут.
Из туалета доносились специфические звуки. Похоже, хозяйку мучила диарея. Будем надеяться, минуты две она на горшке еще посидит.
Как можно тише я подкралась к ванной и осторожно открыла дверь.
Где же тут бритва? Вот дамские лезвия, целая упаковка, возьмем на всякий случай, а где же станок? В это время в туалете спустили воду.
Чуть не заорав от страха, я схватила с полки над раковиной первый попавшийся аэрозоль. Будем надеяться, что это пена для бритья. И метнулась в спальню.
Едва я успела закрыть за собой дверь и привалиться к ней, с трудом переводя дух, как в коридоре раздались шаги. Что делать, судорожно соображала я. Может, под кровать? Не успею. К счастью, дама отправилась в ванную привести себя в порядок.
Больше ни о чем не раздумывая, я выпрыгнула в окно. И уже не пригибаясь, понеслась к сараю. В кусты я вернулась еле живая от перенесенного стресса. Ссыпав добычу на землю, я повалилась на траву.
Оказывается, во время бегства, сама не знаю как, я прихватила банные шлепанцы, размера этак 42, с натяжкой они могли сойти за дамскую обувку.
Ну вот, теперь можно и на заслуженный отдых.
Пока Ползунов брился, глядя в мое маленькое зеркальце, я наслаждалась долгожданным отдыхом, день у меня, согласитесь, выдался не легкий.
