– Спасибо, если в час. А если в два? Ну и ничего, Дима, подождем!
– Хорошо тебе говорить! А я, кажется, в муравейник лег. Давай Андрей переползем в сторону на три метра.
* * *
Их ждали со стороны проселочной дороги, а они шли по тропинке через лес.
Кристина всю дорогу щебетала и порхала, как бабочка. При ней была только легкая сумочка. А вот Шустров шел тяжело.
Зря говорят, что своя ноша не тянет. Это, если миллион баксов. А когда десять «лимонов» полновесных долларов, то очень даже тянет.
Денис уже несколько раз перекладывал чемодан из одной руки в другую.
– Подожди немножко, Кристина. Давай постоим минутку.
– Хорошо. Объявляю привал на тридцать секунд.
– Ты знаешь, я впервые подумал, что мы слишком много денег собрали. Уж очень тяжелый чемодан.
– А ты брось его! Вот туда кидай под куст. Избавься от ноши и иди свободно.
– Жалко! Я люблю деньги.
– Пошли скорей, скряга! Скоро мы с тобой поедем на «Опеле» и будем говорить о любви и всяких нежностях.
Шустров пытался оттянуть время, когда надо будет опять взяться за ручку чемодана. Он решил поговорить о чем-то интересном.
– Вот я слышал, Кристина, что в США когда-то стали выпускать тысячные купюры. А потом всё отменили.
– Ну, и причем здесь это?
– Если б у нас были тысячные, то чемодан был бы легче в десять раз.
– Пошли скорей, философ. Тут двести метров осталось.
* * *
Воловик переполз на пять метров в сторону, но муравьи от него не отставали. Майор ёрзал и крутился, пытаясь раздавить мелких кусачих тварей.
Бинокль и рация перешли к Андрею. А значит и за операцию теперь отвечает он.
Когда из леса появилась пара с чемоданом, Стругов включил переговорное устройство и командным голосом произнес.
– Всем внимание! Как меня слышно, ОМОН? Вот и отлично! Они идут! Готовность – двадцать секунд.
Майор забыл про муравьев, вырвал у Андрея рацию и грозно прошептал.
– Я здесь командую!
– Командуй.
– Значит так, Стругов. Как только они зайдут внутрь, мы встаем и бежим к твоему Кузе. Где они?
Тут подполз Костя и сообщил.
– Там они, за тумбой отдыхают. Вот опять пошли. Подходят к гаражу. Уже вошли! Пора!
Воловик даже обиделся. Он включил рацию и крикнул громко и задорно.
– Я и сам вижу, что пора!.. Всем внимание! Начинаем штурм! Вперед, ребята!
Первым побежал Костик, увлекая за собой остальных. Четверка устремилась вперед, как в атаку. От кустов и до ворот было всего двадцать метров.
А где-то уже выруливал на проселочную дорогу автобус с бойцами ОМОН. Через три минуты они будут на площадке и окружат автосервис Кузьмы Баринова.
Чуть попозже подъедут следователи, медики, криминалисты и понятые.
Татьяну оставили у ворот. А Костик, Андрей и майор Воловик ворвались в мастерскую Кузи, как матросы в арку Зимнего дворца.
А там внутри была спокойная обстановка.
У небесно-синего «Опеля» был открыт багажник. Рядом стояли Кристина и Шустров. А Кузьма показывал им свою работу, открывая тайники в глубине машины.
Чемодан, закрытый на два замка, мирно лежал сбоку на верстаке.
Оперативники подбежали поближе, на ходу доставая пистолеты. Задорный Костя Сухов закричал первым.
– Руки вверх! И никому не делать резких движений! Я стреляю без промаха.
Все, включая Кузю, подняли руки и замерли.
Видя, что никто не собирается сопротивляться, майор Воловик решил разрядить обстановку.
– Вы, товарищ Кузьма, опустите руки и отойдите в сторонку. Лучше даже на улицу. В лесу погуляйте. Благодарю за службу!
– Служу России!
Когда гордый и слегка пьяный Кузя ушел, Воловик обратился к Костику.
– Давай, Сухов, нацепи на них наручники. И, как положено, объясни им права.
– Ясно, товарищ майор.
– Да, гражданке Кристине Мякиной замкни браслеты сзади. Она убийца, ей так удобней будет.
Последняя фраза взволновала Шустрова больше, чем сам захват. Не опуская рук, он спросил Воловика.
– Как это убийца? Вы ошиблись. Кристина мой секретарь. Она почти моя жена.
– Нет, Шустров, я не ошибся! Это она убила художника, а потом финансиста Корсака, и до тебя бы очередь дошла! Эта женщина хорошо считать умеет. Лучше делить на двоих, чем на четверых. Но еще выгодней – вообще не делиться… Уведи их, Сухов.
– Куда?
– Отведи к нашей машине, организуй из бойцов охрану, подробно проинструктируй понятых и веди их сюда…
Костик увел задержанных, и в мастерской остались трое – Воловик, Стругов и чемодан.
У них наверняка было две-три минуты.
Какой-то отмычкой майор вскрыл чемоданные замки, отсчитал нужную сумму долларов, передал их Андрею, в взамен бросил расписки, полученные Оксаной из Мурманска.
До прихода понятых и следователя Воловик успел запереть чемодан. Потом майор увел Стругова поближе к небесно-синему «Опелю». Они стали с интересом рассматривать устройство тайника в багажнике.
И тут вошел Костик с двумя понятыми.
Воловик сразу оживился.
– Отлично, господа понятые! Подходите поближе. Сейчас мы в вашем присутствии откроем чемодан задержанных. Лейтенант Сухов, у вас нет ключа?
– Нет! Но я могу попытаться своими руками…
– Попытайтесь, лейтенант. А вы, понятые, подойдите и внимательно следите за ним.
Костик вынул перочинный нож, долго возился, но через минуту замки были вскрыты, и крышка чемодана откинута.
Воловик с Андреем подошли поближе.
В нужный момент появился криминалист Рома Станкевич и начал щелкать камерой, освещая валюту яркими вспышками.
Здесь же рядом уже суетился следователь, который, наконец, начал работать.
– Понятые, посмотрите внимательно! Что вы видите?
– Деньги!
– Какие?
– Американские.
– По каким признакам вы их узнали.
– Так они зеленые. И лысый мужик в центре.
* * *
Семейный совет проходил в суровой обстановке. Все сидели за круглым столом, на котором лежали пачки долларов.
Роза Степановна была председателем совещания. Она чувствовала себя судьей в мантии. Мудрым, суровым и справедливым арбитром. Говорила только она, и те, кого она спрашивала.
