— Вы даже нас не представили, — сухо заметил он.
— Да. Это Владимир Владимирович Воронов, писатель. А
это Денис. Мы не так давно знакомы…
«…Но уже успели проделать ряд физических упражнений в
постели», — заметила постная физиономия Воронова. Но вслух высказать это
он не решился.
— Маркелов, — Денис энергично протянул руку с
выскочившим из-под пиджака рукавом рубашки, а Воронов на удивление долго тряс
эту руку.
— Воронов.
— Может быть, пойдем выпьем кофе? Раз уж мы так
удивительно встретились?
— Отличная мысль, — обрадовалась Наталья. Денис
все больше и больше нравился ей. В конце концов, ей совершенно наплевать на то,
что он когда-то был близок с покойной Литвиновой. Сегодня, одетый в элегантный
костюм, белоснежную рубаху и щегольской галстук, он выглядел еще
привлекательнее, чем тогда, в «Дирижабле Нобиле».
Он сам галантно заказал кофе, и они просидели в импровизированном
буфете больше получаса. Денис рассказывал им обоим (вернее — одной ей!) о
выставке и об «Автопилоте», и о том, что один из их фильмов приглашен на
кинофестиваль в Локарно, а один из их роликов уже заявлен в рекламную программу
Каннского фестиваля. Он развлекал бы их еще дoльше, если бы кто-то из
сослуживцев Маркелова не окликнул его.
— Мне пора, — вздохнув, сказал Денис. —
Надеюсь, вы больше не пропадете.
— Я тоже надеюсь, — Наталья улыбнулась ему самой
обворожительной улыбкой, на которую только была способна.
— Почему вы все-таки не позвонили? Вы потеряли мою
визитку?
— Ну что вы! — испугалась Наталья. — Нет,
конечно…
— Вы помните, что я вам на ней написал?
— Да.
— Так вот, — сразу же забыв о Воронове, из
принципа пившем только свой обожаемый боржоми, Денис прошептал:
— Все остается в силе. Но теперь я уже не отпущу вас
без телефона.
— У вас есть ручка?
— Конечно.
Маркелов щелкнул «Паркером» и протянул его Наталье вместе с
записной книжкой. И Наталья с легким сердцем записала в нее свой телефон на Петроградке.
Пора съезжать от Воронова. И перебираться домой, черт возьми!
Выставку они покидали в полном молчании. Только возле входа
Воронов на секунду остановился и брякнул:
— Шлюха!
— Это вы мне? — удивилась Наталья.
— Ну, не падчерице же Шарля де Голля, в самом деле!
Зачем вы мне солгали?
— Почему солгала? — она даже не нашла нужным
обидеться.
— Вы ведь были с ним.
— Это не ваше дело.
— Будьте осторожны, Наталья. — Воронов пожевал
губами, формулируя очередной сомнительный афоризм. — Внезапные и страстные
любовники в детективах всегда оказываются убийцами. Вы должны иметь это в виду.
— Вы помешались на этих детективах. — Впервые она
разговаривала с Вороновым так грубо. — Пора переквалифицироваться на
книжки для детей.
— Не ваше дело! Единственное, что меня удручает, так
это что моя героиня, будь она неладна, во всем повторяет вас. Дьявольская
штука.
— Вот и занимайтесь своей героиней!
— К сожалению, я уже давно ею не занимаюсь. Я вынужден
заниматься делом, в которое вы меня втянули.
— Охота пуще неволи, — пожав плечами, заметила
Наталья.
— Вы меня покидаете?
— Думаю, что вы уже устали от меня.
— Еще час назад вы так не думали. — Воронов снова
принялся яростно скрести подбородок: очевидно, это было физическим проявлением
любой реакции на события.
— Час назад по вашему наущению я исполняла роль
Петрушки, цирковой собачонки, дурацкого попугая… Никогда еще не чувствовала
себя так унизительно! Мы не узнали ровным счетом ничего.
— Иногда не узнать чего-то означает гораздо больше, чем
вы думаете. Ведь нельзя найти черную кошку в черной комнате, особенно когда ее
там нет.
— Это придумали не вы!
— Я и не собираюсь вставлять это в роман… Вы заедете ко
мне, Наталья?
— Имеет ли смысл? Я уже давно не была дома. Пора
проведать комнату: а вдруг ее уже захватили соседи? И водрузили там свой флаг…
Стриженный ее рукой Воронов стремительно удалялся, оставался
в прошлом, в истории, которую она искренне надеялась забыть навсегда. И она не
чувствовала никаких угрызений совести по этому поводу. В конце концов, этот
рассеянный хам заставил ее спать в ванной!
— Имеет, — отрезал Воронов. — Хотя бы для
того, чтобы забрать свои вещи.
Ну, конечно, ни на что другое она не годится!
— Хорошо.
— Мне нужен ключ от квартиры Литвиновой.
— Хотите влезть туда? Но ведь она опечатана.
— Хочу. Там есть одна вещь, которая мне необходима.
Недостающее звено… Если все окажется так, как я предполагаю, то я смогу
рассказать вам, что же произошло на самом деле.
— Зачем? Я лучше прочитаю это в вашем романе.
— Я понимаю. Щетинистый Ромео. Но вы не можете бросить
меня вот так… Вы сами начали.
— Ну, хорошо. Черт с вами, едемте.
Через час они уже стояли перед квартирой Литвиновой. Воронов
осторожно снимал печать, а Наталья, свесив голову в пролет, наблюдала за
окрестностями.
Воронов пробыл в квартире недолго, но вышел из нее полностью
удовлетворенный.
— Взяли, что хотели? — вяло поинтересовалась
Наталья.
— Да.
— Должно быть, маленькая была вещь.
— Небольшая. Вы не можете сделать для меня еще одно
одолжение?
— Конечно.
— Вы помните адрес, который вам сбросил Грим на
электронный ящик Литвиновой? Человек с логиком Грим?
Наталья прикрыла глаза:
— Проспект Металлистов, 113, кв.З.
— Вам необходимо поехать туда.
— Зачем?
— Ну, во-первых, сообщить ему, что произошло. Во вторых
— кое-что передать.
— Кое-что?
— Вот эту фотографию. — Воронов вытащил из кармана
жилетки самую обыкновенную фотографию, стандартную цветную фотографию для
самого стандартного копеечного фотоальбома. На ней была изображена Дарья
Литвинова с Тумой. Ничего выдающегося.
— Это то, ради чего вы вскрывали опечатанную дверь?
— И это в частности, — стыдливо уклонился от
ответа Воронов.
Но Наталья — Наталья видела его насквозь! Господи, и стоило
срывать печати и просачиваться в квартиру, чтобы вынести оттуда жалкий снимок?!
