Кто бы сомневался!
— Ты тоже читал ей Бродского?
— Конечно, — он был очарователен в своем детском
бесстыдстве. — Она от меня без ума.
— Я вижу.
Нужно признать очевидное. Джава перестал гнаться за нищим
призраком театра и бросил себя на алтарь модельного бизнеса. И оказалось, что
он идеально подходит этому бизнесу. Картинка из каталога, никакой связи с
постылой реальностью — это именно та жизнь, о которой он мечтал.
— Ты стал еще красивее, — примирительно сказала
Наталья.
— Ты тоже ничего… Надеюсь, ты пришла не одна?
— С другом. Он известный писатель. — Господи, куда
ее несет? Но ведь это же правда, черт возьми!
Джава царственно повернул голову в сторону Воронова.
— Это он?
— Да.
— Ты с ним спишь?
— А что?
— Он не похож на человека, с которым спят.
— Ты, конечно, убежден, что спать можно только с тобой.
Джава снова улыбнулся и снова поцеловал ее:
— Сдаюсь. Вот видишь, как все здорово получилось.
Ладно, я пойду, а то Вета будет ревновать… Мне бы не хотелось ее расстраивать.
Конечно, от этого зависят все твои будущие контракты.
— Попутного ветра в горбатую спину, — процедила
Наталья, внутренне надеясь, что это не было произнесено тоном брошенной
любовницы.
Но стоило только Джаве отойти от нее, как на Наталью
коршуном накинулся Воронов.
— Кто это? — громким шепотом спросил он.
— Мой старый приятель.
— А что он здесь делает?
— Он любовник распорядительницы сегодняшнего банкета.
Старый геронтофил, — не удержавшись, съязвила Наталья.
— Виолетты Гатти?
— Уж не знаю, как там ее зовут.
— Любопытно было бы познакомиться.
— С кем? С Джавой?
— Да нет, с Виолеттой Сергеевной. Чтобы поблагодарить
за прекрасный вечер…
Закончить Воронов не успел; к ним вместе с маленькой
некрасивой рыжеволосой женщиной подошла Регина Бадер.
— Не скучаете? — спросила она. — Позвольте
вам представить Виолетту Сергеевну Гатти, владелицу агентства.
Наталья хмыкнула и поджала губы, а Воронов, неловко
согнувшись, поцеловал рыжей страшиле руку. И откуда только что взялось!
— Очень приятно познакомиться, Виолетта Сергеевна.
Здесь удивительно.
— А вашей спутнице понравилось? — На Наталью Гатти
даже не взглянула.
— Она в восторге, — ответил за Наталью Воронов.
— Я тоже в восторге. От ваших книг, — не осталась
в долгу Гатти. — Когда порадуете нас очередным шедевром?
— Не знаю… Я тут занялся одним делом на досуге…
— Убийство Радзивилла? — Гатти проницательно
прикрыла глаза. — Регина говорила мне, что вы оказываете помощь следствию.
— Ну, это громко сказано, — засмущался Воронов.
— И все-таки… Убийца уже найден? Говорят, рана, которую
нанесли Радзивиллу, носила странный характер.
— Более того, и само орудие было необычно…
— Разве? — Теперь на Воронова с удивлением взирали
все три женщины — Гатти, Бадер и совсем обалдевшая от этой убийственно-светской
беседы Наталья.
— Представьте себе. Оно, правда, пока не найдено… И
кое-какие улики тоже…
— Что вы говорите! А где произошло убийство?
— У банкира был неучтенный загородный домик для
утех, — распустил язык Воронов. — Скорее всего именно там все и
произошло. Странно, что следствие им как следует не занялось. Все зациклились
на наркоманке…
Тут Воронов осекся и заморгал глазами.
— Простите… Я забыл, что это была одна из ваших
девушек.
— Ничего, — успокоила его Гатти. — А что
значит — необычное орудие убийства? Разве это не нож? Регина сказала мне, что в
сумочке был найден нож.
— Ну, эти вопросы не ко мне… У нас есть следователь…
Просто мне, как человеку, работающему в детективном жанре, кажется, что все
было несколько сложнее. И убийца еще не попал в поле зрения закона.
— Вы нас интригуете, Владимир Владимирович, —
рассмеялась Гатти.
— Нисколько. Основная интрига впереди. Думаю, в доме
сняты еще не все отпечатки…
Наталья не могла прийти в себя от изумления: Воронов вел
себя как последний дурак, распускал потрепанные павлиньи перья и нес такую
пургу, что ей просто хотелось закрыть уши.
К счастью, Виолетту Сергеевну отвлек от увлекательной беседы
с писателем какой-то мастодонт из городской администрации, а спустя минуту
отпала и Регина Бадер. И как только они остались вдвоем, Воронов изменился в
лице. Она стало жестким, целеустремленным и… И красивым. Приходится признать
это, Наталья.
— Что за бред вы несли? — все же спросила она у
Воронова. — Стыдно было слушать, честное слово!
— Некогда объяснять, — пожевал губами
Воронов. — Уходим отсюда.
— Вам же так здесь нравится, — не удержалась
Наталья. — Думаю, хозяйка на вас обидится, если вы так скоропалительно ее
покинете.
— Переживет. А вот я не переживу, если мы не
под-суетимся и не схватим преступника за руку.
— Не поняла?
— Объясню потом. А сейчас нужно действовать, Наталья.
Если мы не хотим успеть к шапочному разбору…
Они сидели в комнате всего лишь полчаса, но эти полчаса
показались Наталье вечностью. Глаза ее привыкли к темноте, и она уже различала
неясные очертания камина, кресел и керамики на стеллажах. Было так тихо, что
дыхание Воронова билось у нее в голове, как колокол. Воронов возился совсем
недалеко, в стенной нише.
— Что вы там делаете?
— Готовлю плацдарм…
— Чего мы ждем? И куда вы меня привезли? — шепотом
спросила она.
— Это дом Радзивилла. Здесь его и убили. И не только
его.
— А кого еще?
— Литвинову.
— Разве ее убили?
— В общем, да… Кстати, вы сидите в кресле, в котором ее
нашли.
Наталья зажала рот рукой и сползла на пол.
— Черт возьми! Не могли сразу предупредить.
— Не стоит бояться мертвецов. Живые — вот кто опасен. А
вот, кажется, и один из представителей живых.
Наталья сжалась в комок и затихла. Послышался неясный шорох,
щелчок, и в комнату ворвался ледяной ветер с залива: кто-то открыл окно и
оказался в комнате. Наталья слышала его прерывистое дыхание, а спустя минуту
увидела и очертания фигуры.
