— Это ты сейчас умрешь. Ты уже дома, я надеюсь?
— Нет, пока нет. Но ты представить себе не можешь!..
— Господи, ты должна поскорее уйти оттуда! Включи
телевизор.
— Зачем?
— Криминальная хроника по питерскому каналу, она и
сейчас идет. Обзор преступлений за неделю. Ты говорила о каком-то Радзивилле?
Фамилия редкая, и я запомнила… И про три тысячи трупов я удачно пошутила…
Наталья была слишком занята своими мыслями, чтобы обратить
внимание на взволнованный щебет Нинон.
— При чем здесь питерский канал? — рассеянно
спросила она.
— Включай и перезвони мне сразу же! Обязательно! Нинон
самым хамским образом бросила трубку. Интересно, с каких это пор журнальная
сирена и певица подростковой free love стала интересоваться криминалом? Наталья
взяла телевизионный пульт и нажала кнопку. Давно пора было это сделать:
огромный плоский телевизор на стене выдал шикарную картинку. Когда-нибудь она
тоже заведет себе такой же… Когда-нибудь в другой жизни с преуспевающим мужем…
По питерскому каналу шла реклама опилочного чая, по всем
остальным — бесконечные ток-шоу. Бесцельно пощелкав кнопками, Наталья
остановилась на МТУ и задумалась: поход в квартиру этажом ниже выглядит
авантюрой, но всегда можно подстраховаться. Сунуть, например, в карман сотовый
телефон — на всякий случай. Если дела примут нежелательный оборот (писатели и
их агенты — живые люди, а приглашение провести остаток вечера в обществе двух
мужчин можно расценивать как угодно), то всегда можно скрыться в ванной или в
туалете и призвать на помощь компетентные органы. Наталья прошлась по комнате и
тут же устыдилась подобных мыслей. Писатель, который сделал последние два года
ее жизни не такими тоскливыми, который подарил ей пятнадцать изящных загадок,
из которых она разгадала только три… Даже Джава в лучшие месяцы их жизни
ревновал ее к книгам Воронова, а это чего-нибудь да стоит…
Надевать вечернее платье глупо, это может быть не правильно
истолковано. А вот что-то нейтральное подойдет — длинная юбка и глухой свитер
под горло, традиционная форма любительниц традиционного неспешного детектива. В
котором количество подозреваемых соответствует количеству ножевых ранений,
нанесенных жертве… Но почему же она назвала себя Дарьей?..
Должно быть, Дарья Литвинова тоже любила традиционный
детектив: в запасах ее одежды нашлись и юбка, и свитер. Переодевшись и все-таки
сунув в карман сотовый телефон (с номером «02» и службой спасения она
погорячилась, но телефон придаст ей солидности в глазах писателя), Наталья
отправилась к Воронову. Двадцать пять минут, отпущенные ей на сборы Марголисом,
прошли.
9 февраля
Воронов
— Ну, и где твои ампулы? — подозрительно спросил
Воронов у Марголиса, как только тот переступил порог квартиры.
Идея столь позднего визита литагента не понравилась ему с
самого начала: нужно быть последним дураком, чтобы поверить в существование
метандростенолона в ампулах. Метандростенолон всегда выпускается в таблетках по
0, 001 и 0, 005 грамма. И это так же незыблемо, как и стабильность доллара, как
и цветение вишни на горе Фудзияма. Наверняка хитрый Марголис придумал
какую-нибудь комбинацию, за три года можно было изучить его повадки.
Марголис потряс целлофановым пакетом, в котором что-то
призывно звякнуло.
— Вот они.
— Что-то великоваты для ампул.
— В самый раз.
Он плечом отстранил Воронова и попытался было проникнуть в
комнату.
— Ботинки! — выдохнул Воронов. — Ботинки
сними! Нанесешь мне микробов. Сколько я могу говорить об этом?
— А ты повесь табличку, — хохотнул Марголис, но
ботинки все-таки снял.
Через три минуты на столе в комнате были выставлены бутылка
шампанского, бутылка коньяка и фрукты. Последней Марголис извлек из пакета
коробку конфет. Воронов со все возрастающим любопытством следил за
манипуляциями своего агента, но на ассорти «Петербург вечерний» сломался.
— Это как понимать?
— У нас сегодня небольшая вечеринка.
— С каких это пряников?
— Тебе нужно развлечься, иначе от кризиса не
избавиться. А поскольку на дискотеки ты не ходишь, казино не посещаешь и
богемные вечеринки игнорируешь, придется все устраивать на дому. И радуйся, что
у тебя есть такой друг, как я.
— Что именно будем устраивать? Дискотеку, казино или
богемную вечеринку?
— Ну-у… Скажем, богемная вечеринка с элементами
дискотеки.
— Отлично, — Воронов сел в кресло против стола,
уставленного элементами богемной вечеринки. — Дискотека. Ты и я. И что мы
будем исполнять? Краковяк? Самбу? Или аргентинское танго, не дай-то бог?
Марголис надорвал зубами целлофан на конфетной коробке.
— Вкусные конфетки. Пьяная вишня и пьяный чернослив.
Угощайся, Володенька.
— Не буду. Подозреваю у себя диабет.
— Вот как? — Марголис даже не удивился. — Ты
сдал анализы?
— Нет. Но некоторые симптомы совпадают. Сухость во рту
и постоянная жажда. Я сверялся со справочниками… Так что жри сам.
Марголис сунул конфету в рот и растянул губы в улыбке.
— Забыл тебя предупредить… У нас сегодня будут гости.
Гостья. Очаровательная девушка и твоя поклонница.
— Рояль в кустах? Ну-ну… Вот ты и будешь ее развлекать.
А я спать пойду.
Это была обычная вороновская тактика. Несколько раз Марголис
приводил к нему готовых на все почитательниц таланта. Почитательницы готовились
к подобной встрече заранее, брили ноги и подмышки, покупали псевдофранцузское
белье на вещевых рынках и псевдофранцузскую косметику в ларьках у метро. Но все
заканчивалось одним и тем же: через пятнадцать минут после знакомства Воронов
уходил спать в маленькую комнату. А еще через час поклонницы Воронова
оказывались в койке с его литагентом.
— Когда-нибудь ты обязательно нарвешься на венерическую
болезнь, Семен, — обычно говорил в таких случаях Воронов.
— Нужно же как-то исправлять впечатление о знаменитом
писателе, — обычно парировал в таких случаях Марголис. — И потом,
какая, к черту, венерическая болезнь? Все они — добропорядочные любительницы
детективов, только и всего.
— Любительницы детективов всегда мыслят категориями
«преступник — жертва». А быть жертвой я не хочу…
…Вот и сейчас ситуация грозила съехать на накатанную колею.
Если, конечно, девушка не перестанет вызывать у Воронова отрицательные эмоции.
Тогда есть надежда на нестандартное развитие отношений. Марголис взглянул на
часы: двадцать пять минут прошло, пора бы ей и появиться, этой Дарье с шестого
этажа.
Едва он успел подумать об этом, как раздался звонок.
