— Электронная почта. Вы же сами говорили, — с
готовностью подсказала Наталья. — Она влезла в компьютер отсутствующей
хозяйки и прочла ее электронную почту.
— Да, вполне может быть… Если бы мы писали триллер или
дешевенький детективчик, то остановились бы на маньяке, который донимает
героиню посредством последних технических достижений. Вы как думаете?
Наталья поежилась. Маньяк в компьютере — только этого не
хватало!..
— Но мы же не пишем дешевый детективчик, Владимир
Владимирович! — взмолилась она.
— Нет. Когда у писателя не хватает мозгов, он сваливает
все на маньяка. Маньяк — это подпорка для бездарностей, бог из машины, который
всегда может прийти на помощь. Запрещенный в классическом детективе прием. Вот
что я думаю: если электронных посланий много, то героиня открывает последнее по
времени. Человеческое любопытство всегда нетерпеливо, иначе мы бы никогда не
заглядывали на последние страницы книг. Итак, последнее по времени письмо.
Логично?
— Еще как! — Наталья облизала пересохшие губы.
— Что-то должно быть в этом письме такое, что касается
жизни и безопасности хозяйки. Думаю, ей не будут угрожать, это было бы слишком
просто. И для этого есть другие средства. И потом, электронное письмо — повод
для введения нового персонажа. На данном этапе — виртуального…
— Грим, — неожиданно сказала Наталья, вспомнив
обратный адрес почты.
— Не понял?
— Пусть этого виртуального персонажа зовут Грим…
— Ну, если вы хотите… Пусть так, — легко согласился
Воронов. — Тем более что имя Грим — метафорично, оно может таить в себе
все, что угодно.
— А письмо? Каким оно может быть?
— Предупреждение об опасности? — Воронов почесал
подбородок и тотчас же сам опроверг себя:
— Нет, это вряд ли. Чтобы предупредить об опасности —
достаточно снять трубку и позвонить по телефону. А что, если наш виртуальный
персонаж… Грим, или как там его… Если он беспокоится о судьбе пропавшей? Если
она не ответила ему тогда, когда должна была ответить… И для него это вовсе не
невинная девичья забывчивость… Молчание пропавшей таит в себе опасный смысл?..
— «Ответь, черт возьми, или я буду думать, что тебя нет
в живых!» — медленно произнесла Наталья текст письма, прочитанного ею накануне.
И тотчас же почувствовала, как холодные капли пота поползли у нее по
позвоночнику.
— Не понял? Что вы сказали?
— «Ответь, черт возьми, или я буду думать, что тебя нет
в живых!» Годится для детективного электронного письма?
Не говоря ни слова, Воронов метнулся к «Ундервуду» и что-то
отстукал на листе, вправленном в машинку. И только потом повернулся к Наталье.
Вороновские зрачки вобрали в себя ее фигуру, разложили на составляющие и снова
сложили: картинка в калейдоскопе поменялась. Теперь легкомысленная бабочка не
выглядела такой безмозглой.
— Отлично! — выдохнул он. — Отлично! Вы
делаете успехи… Дарья. Простенько и со вкусом! Одна строка, но интрига! Какова
интрига! Беспокойство, сдержанная ярость — знаете, что за этим может стоять?
— Что?
— Текст, который вы придумали, — это не текст
любовного послания. Скорее, это просьба приятеля и коллеги. Да! Их связывают
какие-то деловые отношения. Быть может, не слишком хорошо пахнущие. Быть может,
опасные, что тоже немаловажно для развития сюжета.
— Вы полагаете?
— Уверен!
— Ну хорошо… Но как вы думаете, я… героиня должна
ответить на письмо?
— Думаю, да. Весь вопрос — в какой форме.
— «Все в порядке. Уезжала во Францию». Или что-нибудь в
этом роде.
— Ну вот! — Воронов разочарованно шмыгнул
носом. — Примитивно. И не совсем правдоподобно.
— Почему?
— Не знаю… Но мне так кажется. Наверняка в лексиконе
двух девушек есть отличия.
— Что же делать?
— Что? Героиня может порыться в компьютере, посмотреть
копии других писем, если они делались. Открыть хозяйские файлы. Человек — это
стиль. Вы ничего не имеете против этого тезиса?
— Ничего.
— И эпистолярный, в частности. Героине нужно уловить
этот стиль, чтобы пытаться ему соответствовать.
— Поняла.
— Стиль. Именно. Чем она занималась?
— Кто?
— Пропавшая.
— Не знаю.
— Провал… Провал… — Воронов забегал по комнате —
Героиня несколько суток в доме, а ведет себя как квашня, как студентка
Ветеринарной академии, которая приписана к дурацкой собаке. Почему она до сих
пор не просмотрела бумаги, не просмотрела фотографии?!
— Упущение, — виноватым голосом сказала Наталья.
— Это же детектив. Нельзя ослаблять пружину интриги!
— Я учту… И я… Я вот еще что хотела добавить…
Как раз для интриги. А что, если в квартиру все время
названивает бывший любовник? Воронов поморщился.
— Мы же договорились — никакой любовной связи, если это
не двигает вперед действие.
— А если двигает? Если он наговаривает на автоответчик
определенный текст?
— Какой именно?
— Ну, например: «Нам нужно поговорить с тобой, дорогая.
Это важно. Я буду ждать тебя в…» — Тут Наталья задумалась. — «Я буду ждать
тебя в кафе таком-то». Название прилагается. «Каждый вечер с восьми до девяти».
Стоит ли героине отправиться в кафе, чтобы хотя бы посмотреть на человека,
который был близок с исчезнувшей хозяйкой?
— А как она его узнает?
— Все очень просто. На столе, рядом с компьютером,
стоит фотография хозяйки, собаки и молодого человека. Возможно, это и есть
бывший любовник.
— Не факт. Если они расстались — зачем же хозяйке
хранить на столе фотографии бывшего возлюбленного? Такие вопросы решаются
кардинально: фото с остервенением рвется на мелкие куски и отправляется в
мусорный ящик.
— А если они расстались недавно? Или не расставались
вовсе?
— Что значит — не расставались?
— Во всяком случае, я думаю, что это была не ее инициатива.
Вы же помните, с чего начинается история? Героиня находит в почтовом ящике
письмо и ключ. В письме парень объявляет, что рвет все отношения.
— И после этого звонит?
— Ну, это совершенно банальная ситуация, сплошь и рядом
встречается в любовных играх: пропавшая женщина ему изменила. Она изменяла и
раньше. Это переполнило чашу терпения. — Наталья тщательно подбирала
слова, чтобы ничем не оскорбить девственно-чистого Воронова. — Но он ее
любит. По-настоящему. Разрыв был не чем иным, как попыткой мелкого шантажа.
Теперь он раскаивается и хочет восстановить отношения.
